Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I - Гэв Торп

Жрицы встали у изголовья царского ложа и вытянули свои бледные руки, украшенные сложными рисунками. Рак-амн-хотеп ощутил их прохладные прикосновения — они сняли с него повязки и легко поглаживали лицо. Затем положили руки ему на рану и в унисон начали речитатив.

Заклинание было длинным и сложным, оно требовало точного расчета времени, мастерства и силы. Руки жриц плели вокруг раны царя изящную паутину, выманивая бронзовый наконечник из позвоночника Рак-амн-хотепа и сращивая за ним плоть. Когда они закончили, масло в лампах догорело, а из коридора в комнату проникали косые солнечные лучи.

Три жрицы натянули капюшоны и направились к двери, но четвертая молча всмотрелась в царя и наклонилась над ним так, что безупречная золотая маска оказалась в нескольких дюймах от его лица. Мелькающие языки гадюк задевали подбородок царя.

Большие темные глаза смотрели в глаза царя. Жрица выдохнула, и Рак-амн-хотеп каким-то образом ощутил ее дыхание через маску, словно воздух мог пройти сквозь округлые губы богини. Ее дыхание, нежное и теплое, пахло ванилью.

— Встань, — прошептала жрица. — Встань и восславь Асаф.

С этими словами жрица накинула капюшон на голову и беззвучно выскользнула за дверь. Остальные направились за ней.

Рак-амн-хотеп смотрел им вслед. Он тяжело дышал, тело его слегка дрожало, пальцы дернулись, и царь медленно, с трудом сел. Опустив ноги с ложа, он еще раз глубоко вдохнул и прижал ладони к лицу.

— Слава Асаф, — хрипло пробормотал он.

— Слава Асаф, — торжественно повторил Экреб.

Небунефер улыбнулся:

— Я рад видеть тебя исцелившимся, великий царь. Учитывая все, что ты и твои люди совершили во время долгой войны с Узурпатором, это самое малое, что мы могли для тебя сделать.

Царь Разетры опустил руки и угрожающе взглянул на жреца.

— Будь оно все проклято, давно пора! — прорычал он.

Улыбка Небунефера погасла.

— Прошу прощения?

— Не меньше тысячи человек остались лежать на пути от Фонтанов Жизни, потому что наши лекари не сумели их исцелить, — сказал царь. — И где были жрицы Асаф тогда? — Застонав, Рак-амн-хотеп встал на ноги. — Где были жрецы Махрака, когда чума безумия охватила Кватар? Мы шли и сражались ради вас, Небунефер. Нагаш уже почти у вашего порога, и давно пора тебе и святым отцам вступить в битву!

Старому жрецу не понравился тон царя.

— Мы открыли свои сундуки для тебя и Хекменукепа! — рявкнул он в ответ. — Мы заплатили вашим армиям чуть не вдвое!

— Держись крепче за свое проклятое золото! — заорал Рак-амн-хотеп. — Мы бы сразились с чудовищем, даже если бы это разорило нас! — Царь шагнул к старику, чувствуя, как его гнев усиливается, но вовремя спохватился. Взяв себя в руки, он сделал глубокий вдох и продолжил: — Ты шел с нами, Небунефер. Ты был у Кватара. Ты видел трупы. Десятки тысяч мертвецов… Даже если мы победим, наши города уже никогда не будут прежними. Если бы Жреческий совет был с нами на западе…

— Не все так просто, о великий, — перебил его Небунефер.

— Я слышал рассказы о битве при Зедри, — сказал Рак-амн-хотеп. — И знаю, что Нагаш осквернил Неферем, и это дало ему власть ослаблять ваши заклинания. Но во имя богов! То, что вы, жрецы, могли сделать, чтобы поддержать нас, не приближаясь к полю боя…

— Ты знаешь меньше, чем думаешь, — прошипел Небунефер и хотел сказать еще что-то, но замолчал и сурово уставился на жрецов, все еще стоявших вдоль стен. — Оставьте нас, — приказал он.

Когда они вышли, Небунефер настороженно посмотрел на Экреба, но Рак-амн-хотеп упрямо скрестил на груди руки и произнес:

— Он, как и я, заслуживает того, чтобы услышать это. А может быть, и больше, чем я.

Небунефер нахмурился, помолчал и пожал костлявыми плечами.

— Ну хорошо, — вздохнул он. — Ты знаешь, почему Неферем лишает наши заклинания силы?

Разетрийский царь подумал и ответил:

— Потому что она олицетворяет Соглашение между богами и людьми. Поэтому Сеттра много сотен лет назад и уговорил Жреческий совет позволить ему жениться на Дочери Солнца. Он хотел, чтобы Священное Соглашение скрепило его власть над всей Неехарой, и еще хотел, чтобы Жреческий совет Махрака никогда не смог обратить свое могущество против него.

— Но, — поднял Небунефер палец, — великий царь так и не понял до конца значения своей женитьбы. Дочь Солнца не олицетворяет Священное Соглашение, она — само это Соглашение во плоти.

Рак-амн-хотеп нахмурился, глядя на жреца, и спросил:

— Зачем боги это сделали?

Небунефер едва заметно улыбнулся:

— Как знак веры. Веры в то, что наши потомки будут помнить свое обещание приносить дары и поклоняться богам.

— А Нагаш объявил Соглашение своей собственностью… Боги на небесах, он узурпатор во всех смыслах этого слова!

Небунефер печально покачал головой и сказал:

— Несмотря на весь свой хваленый ум, Нагаш пока не до конца понимает, что он сделал. Если бы он пожелал, он мог бы распоряжаться силой богов в обмен на жертвоприношения и поклонение. Как ни ужасно обстоят дела, все могло быть даже хуже, если бы не самонадеянность Нагаша.

— Это мы еще посмотрим, — проворчал Рак-амн-хотеп. — Раз Неферем — само Соглашение, она является проводником могущества богов.

Старый жрец кивнул.

— Наши подношения больше не доходят до богов, и они больше не благословляют нас своими дарами, — признался он. — Нагаш перекрыл источник нашего могущества, о великий. Мы до сих пор ничего не сделали, потому что не могли.

Рука царя метнулась к горлу.

— Но то, что сейчас сделали жрицы… — начал он.

Небунефер вздохнул.

— Пожизненное поклонение богам изменяет нас. Наши души впитывают божественную силу. И это все, что у нас осталось. — Он кивнул на дверь. — Те четыре жрицы отдали часть своих душ, чтобы ты мог снова подняться на ноги.

— О великие боги, — прошептал Рак-амн-хотеп. — Как же нам остановить это чудовище? Мы должны остановить его у Врат Заката!

— Мы не можем здесь остановить Нагаша, — сказал Небунефер. — Врата плохо укреплены, а твое войско и так сильно пострадало.

— Зато храбрости моим людям не занимать! — прорычал разетрийский царь. — Особенно сейчас, когда зверь дышит у них на пороге.

Небунефер хмыкнул.

— После всего, что совершили твои воины, никто не посмеет сомневаться в их храбрости, — сказал он. — Но если они останутся здесь, то к рассвету будут уничтожены. Спроси своего полководца, если не веришь мне.

Царь посмотрел на Экреба. Тот нахмурился, но неохотно кивнул.

— Он прав, о великий. Стена недостаточно высока, чтобы сдержать врага. Твои люди будут сражаться, если ты прикажешь, но долго они не продержатся.

— И что же нам в таком случае делать? — спросил Рак-амн-хотеп у жреца.

— Уходить, — ответил Небунефер. — Возвращайтесь к себе в города и восстанавливайте армию.

— А как же Нагаш?

— Нагаш намерен завоевать Махрак, — сказал старый жрец. — Он долгие годы мечтал нас унизить, и теперь у него есть такая возможность. — Он посмотрел в лицо царю. — Ты прав, о великий. Настало время и нам уплатить свою десятину крови. Мы будем сражаться с Нагашем у Города Надежды до тех пор, пока вы с Хекменукепом не вернетесь и не прорвете блокаду.

— На это могут потребоваться годы, Небунефер, — отозвался царь. — Ты только что сам сказал, что Жреческий совет бессилен.

На лице Небунефера снова мелькнула слабая улыбка.

— Я не употреблял слово «бессилен», о великий. У нас еще есть ушебти, и город защищен чарами, которые даже Нагашу не так-то легко разрушить. Не бойся. Мы продержимся столько, сколько нужно.

Рак-амн-хотеп начал расхаживать по тускло освещенной комнате. Колени еще дрожали, но, узнав, что пришлось сделать, чтобы вернуть ему подвижность, он хотел пользоваться этим в полной мере.

— А Ламия? — спросил он. — Эти развратники вообще ничего не сделали даже тогда, когда Нагаш завладел дочерью их царя и убил ее сына! Сколько же еще они будут сидеть в сторонке и смотреть, как пылает Неехара?

— Мы много раз отправляли посланников в Ламию, — сказал Небунефер. — Но до тех пор, пока Неферем привязана к Узурпатору, они ничего не будут предпринимать.

Царь горестно хмыкнул.

— По мне, так это и есть самая главная причина, чтобы действовать. — Он посмотрел на Экреба. — Который час?

— Час до полудня, о великий.

Рак-амн-хотеп вздохнул. Еще столько всего нужно сделать, а времени так мало!

— Войско должно выступить отсюда к середине дня, — сказал он полководцу.

Экреб даже сумел усмехнуться.

— Опять долгий поход, — сказал он. — Люди скоро начнут сожалеть о том, что молились о твоем скором исцелении.