Хаски и его Учитель Белый Кот, Том I - Жоубао Бучи Жоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лезвие Бугуя прижалось к его груди. Теперь легкого нажатия хватило бы, чтобы оно вошло в тело и пронзило сердце.
— Мо Вэйюй, я думал, что ты ослеплен любовью, но, быть может, мне стоит посочувствовать обманутому тобой Ши Минцзину? Даже прожив целую жизнь, ты все равно не замечаешь его.
Мо Жань стиснул зубы:
— Хватит нести чушь!
— Это я несу чушь? — усмехнулся мужчина. Он положил руку на горло Мо Жаня, затем его ладонь медленно скользнула вниз, упав на часто вздымающуюся грудь. — В этом сердце... сколько места ты оставил для него? Теперь, когда твоя не слишком глубокая тоска по нему уже в прошлом, осталось ли там хоть что-нибудь?
Мо Жань гневно вскинулся:
— Думаешь, что лучше меня знаешь, кто в моем сердце? Вместо того, чтобы болтать впустую, почему бы тебе не снять вуаль, и не дать мне посмотреть на твое лицо?
— Стоит ли так спешить увидеть, кто я? — голос этого человека был похож на дым или туман, его взгляд тоже, казалось, плыл, не давая разглядеть детали. Однако он чувствовал в этом взгляде нескрываемую насмешку. — Когда ты снова умрешь, я покажусь тебе.
— Ты сдохнешь раньше! Ты...
Мо Жань не успел договорить, как вдруг почувствовал, как холод охватил его ноги. Он посмотрел вниз и увидел, как ледяные иглы сковали его, медленно поднимаясь вверх по его телу.
Ледяная стена, ледяные иглы... Это магия водной стихии...
Кто из его прошлой жизни мог управлять водой?
У него было слишком много врагов. Мо принялся судорожно вспоминать их, но в его голове царил хаос.
Сюэ Мэн — огонь.
Чу Ваньнин — металл и дерево.
Е Ванси — земля.
Сюэ Чжэнъюн — тоже земля.
Кто же это был? Почему он не мог вспомнить, у кого была такая мощная способность управлять льдом?
— Ты прав, я тоже умру. Но, Мо Вэйюй, это случится еще очень и очень не скоро.
К этому времени толстый слой льда покрыл все тело Мо Жаня.
Сила этого человека была ужасающей. Мо высвободил немного своей духовной силы, пытаясь растопить лед, и почувствовал, как подавляющая мощью волна духовной силы блокировала его попытку освободиться.
Человек перед ним был ничуть не слабее Чу Ваньнина!
И управлял водной стихией.
Кто?
На долю секунды перед глазами встало расплывчатое лицо, но прежде, чем образ успел сформироваться, мужчина схватил его за горло.
Пальцы в черной перчатке ласкали горло Мо Жаня. Его глаза были такими темными, словно поглощали свет, не отражая его.
— Но Вашему Величеству нет нужды беспокоиться о продолжительности моей жизни, — он говорил неторопливо, почти нараспев. — Сперва позволь вернуть тебе часть детских дружеских чувств, чтобы ты направил свои усилия в нужное русло и не мешал моим планам.
— Ты… — прохрипел Мо Жань.
Мужчина издевательски фыркнул.
Горестно стеная, Бугуй вошел в тело бывшего хозяина.
— Рана неглубокая. Я только возьму немного твоей крови, чтобы создать печать.
Незнакомец действительно только размазал немного крови в районе сердца, затем поставил кровавую точку между бровей Мо Жаня и начал напевать какое-то заклинание.
От острого приступа головной боли юноша закричал:
— Еб! Твою! Мать! Я что, порубил тебя на фарш в прошлой жизни? Или убил все восемнадцать поколений твоих предков? Блять, что ты творишь!?
— Тсс, не двигайся. Это всего лишь заклинание Доброго Сердца.
— Бляяяя! Да плевать мне, чары ли это доброты[88.1] или тошноты[88.1], ты можешь перестать быть таким отвратным[88.1]? Убирайся!
善心 shànxīn шаньсинь - доброе сердце/сердечность/милосердие;
恶心 ěxīn эсинь - сердце злодея/тошнота/тошнотворный/отвратительный.
— Мо Жань, — человек закончил рисовать печать на лбу и тихо вздохнул. — Разве ты можешь заставить меня уйти?
Помолчав мгновение, он продолжил напевать:
— Душа[88.2] непокорнее воды, желания нельзя обуздать, сердца[88.2] врата... откройтесь!
Грудь Мо Жаня пронзила острая боль:
— Ты...
Внезапно ледяные оковы исчезли, и мертвенно-бледный Мо Жань, пошатнувшись, медленно опустился на колени.
— Ты еще будешь мне благодарен, — человек в черном какое-то время равнодушно смотрел на него сверху вниз, затем холодно пояснил: — Я только усилил твои чувства и эмоции. Когда любовь и ненависть станут сильнее, ты же, наконец, сможешь понять, кто живет в твоем сердце, не так ли? Так что если ты не сделаешь все, чтобы защитить Ши Мэя даже ценой своей жизни, тогда ты так и останешься... бесполезным мусором, беспомощным и никчемным брошенным всеми ублюдком!
Значит, заклятье Доброго Сердца предназначено для того, чтобы усилить любовь и ненависть, прояснив его чувства?
Но почему этот человек тратит столько сил, чтобы защитить жизнь Ши Мэя?
И водная стихия...
Это были последние беспорядочные мысли, промелькнувшие в его голове перед тем, как он потерял сознание.
Густые черные ресницы сомкнулись, и тело Мо Жаня с глухим стуком упало на пол. Человек в черном равнодушно посмотрел на него, затем склонился и пощупал пульс. После минутного раздумья он вновь поднял руку, и на его ладони вспыхнул голубой свет.
— Забудь все, — тихо сказал человек в черном. Синий свет стал ярче, и болезненная морщинка на лбу Мо Жаня постепенно разгладилась.
Когда он проснется, то будет помнить только что вышел позвать свое оружие, но оно не ответило. Мо Жань так и не узнает, что в этом мире живет еще один переродившийся.
Хотя заклятье Доброго Сердца действовало всего несколько дней, этого было достаточно, чтобы указать путь тому, чье сердце пребывает в смятении.
— Боюсь, когда ты проснешься, то поймешь, что Ши Минцзин нравится тебе с каждым днем все больше. Так сильно, что захочешь вырвать свое сердце и подарить ему, — бесстрастно сказал человек в черном. — До новой встречи, Наступающий на бессмертных Император.
Ночная буря прошла, и утром небо прояснилось.
Мо Жань открыл глаза и обнаружил, что все еще лежит на полу у постели Чу Ваньнина. Он повернул голову и увидел, что окно наполовину приоткрыто. Наверное, утренний ветер распахнул его, и теперь рама тихо поскрипывала.
В комнате было очень тихо. Мо Жань не стал смотреть на кровать, зная, что Чу Ваньнин все еще спит.
Он долго смотрел в распахнутое окно на темно-синее небо. Солнце еще не поднялось над горизонтом, поэтому рассвет был бледным и бескровным. Было довольно промозгло, а
