Сборник "Похитители душ" - Ник Перумов

— Ты видел? — обратился Вомбат к Стармеху. — Он правда этой фигней управляет.

— Ничего я не видел… — процедил Дима сквозь зубы. — Я сейчас сам себе ноги отгрызу…

— Спокойно, Стармех, спокойно. Нельзя так. Нужно что-нибудь придумать… — Вомбат старался говорить как можно уверенней. — Не может быть, чтобы нас так просто сломали. Представь, как мы своими руками Редкозубу Квадрат сдаем, отвлекись хоть немного и представь…

Ох, не знаю я, чего он там себе напредставлял. Ежу понятно, что адские боли активизируют фантазию только в одном направлении — "чтобы я сделал, попадись мне Степа в руки", так ведь?

— С-сволочь… — Цукоша пришел в себя. — Где моя аптечка?…

— Вообще-то аптечка у меня, — раздался робкий голос из темного угла. — Но я боюсь, что не смогу найти бедренную артерию.

Мужики хором вздрогнули и уставились в угол. Из-за кучи наваленных там мешков появилось бледное испуганное лицо Двоечника. Испуганное, но не искаженное болью. Но самое главное: Саня спокойно стоял на своих двоих!

— Са-анька! Ыи-и-их, трах-тара-рахх! — шепотом заорал Стармех. Где бы записать? РАДОСТЬ ДИМЫ ПРИ ВИДЕ САНИ! — Ты живой? Где ты был, поганец? Ползи сюда, я задушу тебя в объятиях!

— Потом, — небрежно ответил Двоечник. — Я все слышал. Нам, кажется, надо спешить.

— Спешить, солнышко, конечно, спешить! — Дима изогнулся, как червяк, глядя на Вомбата:

— Видал проныру?

— Саня прав, церемонию встречи отложим на потом. Цукоша, командуй! — Вомбат молил только о том, чтобы Степа не поставил своих молодцов подслушивать.

— Второй боковой карман, на синюю пуговицу застегнут, — скороговоркой начал Азмун, — там должны быть две ампулы, в тряпочку завернутые, шприц — где обычно…

— Где — обычно? — переспросил Саня, копаясь в аптечке.

— Стерилизатор маленький, на дне валяется, иглу потолще бери, каждому по два кубика коли, должно хватить… — Цукоша даже не смотрел в его сторону, бормоча все быстрее и быстрее, глядя в потолок.

— Есть! Нашел! — воскликнул Саня. "Потише! Потише!" — хотелось крикнуть Вомбату. — Что дальше делать?

— Ползи сюда, развяжи мне руки.

— Не надо развязывать, — жестко перебил Командир. — Просто покажи ему, пусть сам колет!

— М-м-м… — Цукоша замотал головой. — Л-ладно, черт с тобой…

Вомбат, лежа на боку, наблюдал за возней Сани. Полминуты они тихо переругивались с Азмуном, наконец раздался сдавленный хрип и два голоса одновременно сказали:

— Есть!

— Следующий, — зачем-то скомандовал Вомбат, но Саня и без его указаний уже полз к Стармеху. На этот раз все обошлось гораздо быстрее и тише.

Дима только и спросил:

— Это скоро подействует?

— Минуты две-три, — заверил Цукоша. Двоечник еще не успел закончить с Леней, а мужики уже начали обсуждать план освобождения.

— Главное — это Степу вырубить, — утверждал Вомбат. — У него в кармане какая-то кнопка есть, он с ее помощью нашими ногами управляет.

— Ну, насчет Степы особо волноваться не надо, — покашляв, заявил Азмун. — Я, кажется, на него управу знаю.

— Как?!

— Да так, есть одна мысль. Вы вот что, мужики. Лежите пока смирно, Санька, спрячься, а когда Редкозуб придет, делайте все, как я. Только не сразу, а постепенно подключайтесь, ладно?

— Лад… — попытался ответить Вомбат, вздрагивая от укола. — Извини, Саня, я потом тебе удивляться буду, сейчас просто времени нет.

Тут, как по сценарию, явился Степа. Как будто подглядывал и увидел, что все процедуры благополучно закончились. Стармех с готовностью принялся стонать на разные лады, Ленька притворился, что лежит в отключке.

— Ну что, командир, уговорили тебя? — Руки у Степы, слава Богу, были не в карманах.

— Да, в общем… — Вомбат не знал, что там задумал Азмун, поэтому мямлил что-то невразумительное. — Наверное, попались мы, Степа…

— Ой-ой-ой! — вдруг запричитал Цукоша. — Ой, как больно! — Он умудрился каким-то образом приподняться и теперь почти сидел, раскачиваясь. — Ой, больно, о-ой…

— Ладно, ладно, потерпи, толстый, сейчас с вашим командиром кое-что обсудим, и выйдет тебе облегчение… — пообещал Степа.

Азмун, как будто и не слыша, продолжал раскачиваться.

— Ы-ы-ы, больно! — Так. Это уже Стармех присоединился. И тоже стал раскачиваться. Синхронно. Вомбат понимал, что ему в этом спектакле не стоит принимать участия. Редкозуб, похоже, точно знал, что у командира ноги не болят. И чего это он вдруг замолчал? Теперь уже и Ленька, стукаясь головой о Димино плечо, подключился к представлению.

Степа постоял немного молча. Потом побледнел. Глаза его сделались пустыми, закатились. Он и сам начал качать головой в такт мужикам. Довольно быстро лицо его посинело, тело выгнулось страшной дугой… Он упал. Вомбат хорошо видел, как изо рта у Степы потекла струйка крови.

— Саня! — позвал Цукоша, останавливаясь. — Вот теперь можно и руки развязать.

Разговоров хватило на полночи. Красный веселый Двоечник прихлебывал разбавленный спирт из стармеховской кружки, чуть заплетающимся языком рассказывал в сотый раз, как потерял сознание в самом начале, еще будучи в контейнере. И как, придя в себя через несколько минут, видел и слышал, как нас вязали и несли. Как проследил за Степой, как прихватил с собой аптечку… Потом в разговор вступал Цукоша и тоже в сотый раз объяснял, как он догадался, что Редкозуб — эпилептик, и для того, чтобы вызвать припадок, достаточно было сконцентрировать его внимание на каких-либо ритмичных движениях… А Дима злился, что Вомбат не разрешил взять ту маленькую плоскую коробочку, которую нашли в кармане у Степы.

— Зря ты, командир, надо было взять, — нудил Дима, — такое оружие классное. Ткнул кнопочку — и все лежат.

А Вомбат только усмехался да качал головой: не-е, Дима, каждому свое, у тебя есть автомат — вот и держись за него покрепче, а на чужие погремушки не заглядывайся, здесь у нас каждому — свое. Леня пытался подвести физическую базу под историю со стекловатой.

— Я думаю, — говорил он, еле ворочая языком, — что тут все дело — в направленном росте микрокристаллов, индуцируемом локальным излучением. Или полем. Наука! — Глаза у него закрывались. — Я вот только одного не понимаю: как это Саньку не тронуло? А? Санька! Ну-ка, колись! Почему у тебя нож-жки не болели?