Фокусы языка. Изменение убеждений с помощью НЛП - Роберт Дилтс

Рис. 20. Ограничивающие убеждения могут быть преобразованы или отредактированы за счет определения их позитивных намерений и предположений, а также создания альтернатив и новых ответов на вопросы со словом «как»

Убеждения, как наделяющие нас силой, так и ограничивающие, нередко строятся на основе обратной связи и подкрепления, поступающих со стороны значимых для нас людей. Например, наше чувство идентификации и собственной миссии обычно определяется относительно значимых для нас людей, наших «менторов», служащих точками отсчета в более крупных системах, членами которых мы себя ощущаем. Поскольку идентификация и миссия формируют каркас для наших убеждений и ценностей, установление или изменение важных взаимоотношений способно оказать огромное влияние на убеждения. Таким образом, нередко прояснение или изменение важных взаимоотношений, а также послания, полученные в контексте этих отношений, спонтанно упрощают процесс изменения убеждений. Установление новых отношений часто является важной составляющей длительного процесса изменения убеждений, особенно если эти отношения дают позитивную поддержку на уровне идентификации. (Этот принцип является основополагающим для такого метода изменения убеждений, как реимпринтинг.)

Таким образом, к обновлению и изменению ограничивающих убеждений могут привести следующие процедуры:

– определение и осознание скрытых позитивных намерений;

– определение любого невысказанного или неосознанного допущения или предположения, лежащего в основе убеждения;

– расширение восприятия связанных с убеждением причинно-следственных связей, или «комплексных эквивалентов»;

– предоставление информации о том, «как это сделать», и создание альтернативных вариантов осуществления позитивного намерения или цели ограничивающего убеждения;

– прояснение или обновление важных взаимоотношений, которые формируют наше чувство собственной миссии и значимости, и получение позитивной поддержки на уровне идентификации.

Ожидания

Убеждения, как наделяющие нас силой, так и ограничивающие, тесно связаны с нашими ожиданиями. Ожидание означает «предвкушение» какого-либо события или результата. Согласно словарю Уэбстера, оно «подразумевает высокую степень уверенности, вплоть до начала приготовлений или предвкушения определенных вещей, действий или ощущений». Ожидания оказывают разнообразное влияние на наше поведение в зависимости от того, на что они направлены. Зигмунд Фрейд (1893) отмечал:

Существуют определенные идеи, наделенные свойством ожидания. Эти идеи бывают двух видов: представления о том, что я совершаю некие действия (так называемые намерения), и представления о том, что нечто происходит со мной, – собственно ожидания. Сопровождающий их эффект зависит от двух факторов: во-первых, от степени значимости результата для меня и, во-вторых, от степени неуверенности, присущей ожиданию результата.

Человеческие убеждения и ожидания, связанные с результатами и личными возможностями, играют немаловажную роль в формировании способности достичь желаемого состояния. Выделяемые Фрейдом «намерения» и «ожидания» относятся к тому, что в современной когнитивной психологии (Bandura, 1982) получило название «ожиданий самоэффективности» и ожиданий результата. Ожидания результата появляются вследствие предположения о том, что то или иное поведение приведет к определенным результатам (рис. 21). «Ожидания самоэффективности» связаны с уверенностью в том, что конкретный человек способен осуществить действия, требующиеся для достижения желаемого результата.

Эти виды убеждений и ожиданий часто определяют количество усилий, которые будут затрачены в стрессовой или сложной ситуации, а также время, на протяжении которого эти усилия будут затрачиваться. Например, проявив некую инициативу, люди, скептически настроенные относительно собственных возможностей или вероятности достижения результата, склонны сводить на нет собственные усилия, достигнув конкретного предела. Как правило, отсутствие ожиданий результата приводит к чувству «безнадежности», под влиянием которого человек сдается и впадает в апатию. Отсутствие «ожиданий самоэффективности», с другой стороны, приводит к неадекватности, которая порождает «беспомощность».

Прочные позитивные ожидания способны подтолкнуть нас к тому, чтобы затратить максимум усилий и реализовать дремавшие до сих пор способности. Хорошим примером влияния прочных ожиданий является так называемый эффект плацебо. Чтобы его достичь, пациенту дают «лекарство», в составе которого нет ни одного активного лечебного ингредиента. Если человек верит, что таблетка настоящая, и ожидает связанных с ней улучшений, вскоре симптомы его заболевания действительно ослабевают. Некоторые исследования «плацебо» привели к потрясающим результатам. В подобных случаях ожидания человека дают толчок к реализации латентных, не раскрытых до сих пор поведенческих ресурсов.

Рис. 21. Взаимосвязь «ожиданий самоэффективности» с ожиданиями результата

Применительно к обучению и изменению ожидания результата соотносятся с тем, до какой степени человек ожидает, что приобретенные навыки или формы поведения дадут желаемые результаты в той системе окружающего мира, которая составляет его реальность. «Ожидания самоэффективности» связаны со степенью уверенности человека в собственных силах или уровнем способности обучаться либо осуществлять поведение, необходимое для достижения результата.

Достижение желанного результата через успешные действия в сложной ситуации может укрепить уверенность человека в собственных способностях. Дело в том, что в обычной обстановке человек не раскрывает свой потенциал полностью, даже если обладает необходимыми для этого навыками. И только в условиях, требующих максимальной самоотдачи, мы обнаруживаем, на что способны.

Ожидания, связанные с предполагаемыми результатами поведения, являются первичным источником мотивации. С этой точки зрения ощущения и поступки людей зависят от ценностей и мотивов, которые приписываются ожидаемым последствиям. Прочные ожидания позитивного результата, к примеру, способны дать толчок к приложению человеком максимальных усилий в надежде на достижение желанного состояния. Ожидаемые последствия, которые воспринимаются как «негативные», напротив, приведут к отстранению либо апатии.

С точки зрения НЛП ожидания являются классическим примером взаимоотношений карты и территории, а также влияния внутренних карт на поведение. Согласно теории НЛП, «ожидание» является ментальной картой будущих действий и последствий. Такая карта может включать в себя чье-либо поведение, результаты этого поведения или события, которые могут с нами произойти. Особенно могущественные карты способны оказывать на нас большее влияние, чем окружающая действительность.

Всем людям свойственно создавать ожидания и надеяться на то, что мир будет им соответствовать. В основе многих житейских разочарований лежат обманутые ожидания. Как заметил один из основателей НЛП Ричард Бэндлер, «разочарование требует адекватного планирования». Устойчивое предощущение успеха или поражения дает основания для так называемых самоисполняющихся пророчеств.

Таким образом, ожидания выступают в роли мощного фрейма, который окружает наши переживания и оказывает немалое влияние на убеждения и выводы, извлекаемые нами из этих переживаний. На протяжении многих веков это свойство ожиданий использовалось для влияния на восприятие и оценку людьми различных событий и ситуаций. Например, Адольф Гитлер в книге «Майн кампф» писал:

Способность масс воспринимать информацию весьма ограниченна, их понимание невелико, но забывчивость развита прекрасно. Вследствие этого эффективная пропаганда должна сводиться к небольшому количеству идей, которые можно было бы использовать в качестве лозунгов, чтобы все до единого могли понять, что подразумевается под тем или иным словом. Если этот принцип принести в жертву разнообразию, эффект воздействия будет утрачен, так как люди окажутся не в состоянии «переварить» или сохранить в памяти предложенный материал. Таким образом, результат будет ухудшаться и в конечном итоге уничтожится полностью.

Чем больше информации необходимо донести, тем более продуманной с психологической точки зрения должна быть тактика.

Например, [в ходе Первой мировой войны] было в корне неверным высмеивать противника, как это делали австрийские и германские пропагандисты в газетных комиксах. В корне неверным это было потому, что, сталкиваясь с противником в действительности, человек неминуемо получал совершенно иное впечатление. Это уже принесло свои страшные плоды: сегодня германский солдат, находясь под непосредственным впечатлением от сопротивления, оказанного противником, чувствует себя обманутым, и обманули его те, кто отвечал за просвещение; вместо укрепления твердости духа или воинственного настроя произошло обратное. Люди в отчаянии.