Синдром Дао - Роман Романов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я так понимаю, в колдовство у вас верят так же свято, как и в силу иероглифов? – спросил я после некоторого молчания.
– А как же в него не верить, если доказательства налицо? – удивилась Сун Лимин. – Ах, да, я все время забываю, что тебя трудно убедить в очевидных вещах… Так, пойдем-ка поживее – Учитель наверняка нас заждался.
***
Во время чаепития я все ждал, что Ван Хунцзюнь хотя бы сейчас похвалит меня за успешно выполненное задание. Когда накануне я с гордостью протянул ему найденную купюру, он лишь мельком на нее взглянул и ушел в дом, бросив через плечо небрежное: «Hao. Mingtian jian»30. Однако и на следующее утро не дождался я от Учителя ни одного поощрительного слова.
Впрочем, это было совсем неудивительно: с детства похвала обходила меня десятой стороной. Хвалили кого угодно, но про меня почему-то всегда забывали, даже когда я действительно заслуживал одобрения. Помню, на школьном выпускном вечере всем одноклассникам выдали похвальные грамоты: одному – за достойную учебу, другому – за праведное поведение, третьему – за красивые глаза. И лишь меня, как обычно, обделили вниманием. Словно сговорившись, учителя забыли, что в том году я стал победителем городской олимпиады по иностранному языку, что мое сочинение на злободневную тему опубликовали в местной газете и что я занял первое место в конкурсе логотипов для новой молодежной организации.
Школа осталась далеко позади, но люди так и не научились хвалить меня. Свою печальную карму я не отработал и по сей день, разве что сумел с ней смириться.
По знаку Учителя Сун Лимин отставила в сторону чайник и поднялась на ноги. Она брала предметы, находившиеся в комнате, и раскладывала их на циновке перед столом. На пол легли зонт, колокольчик, веер, круглое зеркальце.
– Ты знаешь, что объединяет эти вещи? – спросил меня Ван Хунцзюнь.
– Возможно, то, что все они существуют в объективной реальности? – предположил я, вспомнив институтский курс философии марксизма-ленинизма.
– Боюсь, это слишком сложно для моего понимания, – со скрытой издевкой вздохнул Учитель Ван. – Можно я проще скажу? Эти предметы – все до единого – изобрели даосы. Произошло это несколько тысяч лет назад. Император отправил всех даосов в ссылку, причем заведомо в такие места, где выжить было практически невозможно. И знаешь, что учудили впавшие в немилость приверженцы недеяния? От безысходности они научились пускать в пищу все, что растет и движется – не только зверей и птиц, но даже жуков и тараканов. В результате даосы создали всю современную китайскую кухню.
– Так вот кого надо благодарить за чудесных шелкопрядов в моем желудке! – ухмыльнулся я, взглянув на Сун Лимин. Та широко улыбнулась и потрепала меня по плечу.
– Помимо еды, людям нужно было жилье, – продолжил Учитель, – и они изобрели пагоду. В ее архитектуре даосы наилучшим образом воплотили свои представления о слиянии Неба и Земли. Кроме необходимых для выживания вещей, они еще придумали кучу полезных штучек. Часть из них лежит перед тобой. В каждом изобретении можно проследить, как работает алхимическое сознание. Расскажи мне немного об этом – что ты видишь в этих вещах?
Я немного подумал, переводя взгляд с предмета на предмет, и первым поднял с пола колокольчик.
– Полевой цветок, колокольчик, – пожал я плечами, – это же очевидно. Бутон юбочкой и внутри стебелек с язычком.
– А что в этом даосском изобретении не столь очевидно? – спросил Ван Хунцзюнь, прищурившись.
– Не знаю, – развел я руками. – Подскажите.
– Ты часто встречаешь в природе звенящие цветочки? – поинтересовался Учитель не без ехидцы. – Нет? Вот и я тоже. Для того, чтобы расслышать звук язычка, бьющегося о лепесток, даосу необходимо было однажды услышать внутри себя музыку Вселенной и совместить ее с образом полевого колокольчика. А потом еще