Флаг Командора - Алексей Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да и в рабстве жилось по сравнению с другими неплохо. Хозяин его отличал, пользовался плодами труда, за что содержал в более привилегированных условиях.
Одним словом, Ардылову сносно жилось и при социализме, и при перестройке, и при капитализме, и при рабовладельческом обществе, царившем в семнадцатом веке в Вест-Индии. Он и в бегстве участия не принял, не веря в его успех и будучи доволен собственным положением.
А что? Кормят, хижина отдельная, даже самогонный аппарат удалось потихоньку сделать, благо не впервой. Так зачем полагаться на капризную удачу, когда лучше все равно не будет и не предвидится?
Лучше было бы или нет, неизвестно, но на плантации вдруг стало в одночасье хуже. Вернувшийся хозяин совсем озверел при одном известии о бегстве своих рабов и гибели надзирателей. При этом порядочная доля гнева обрушилась на Ардылова. Пусть он не принимал участия в побеге и добровольно остался на положенном невольнику месте, но мастер на все руки был соплеменником сбежавших и уже поэтому не мог быть невиновным.
Теперь редкая неделя обходилась без порки Ардылова. Пороли по поводу и без повода, когда же обнаружили и разломали любовно сварганенный агрегат, жизнь Володи вообще стала форменным кошмаром. Он уже жалел, что не бежал вместе со всеми. Тем более стоустая молва донесла весть о побеге и разгромленном городе. Только сделанного не исправить, как ни желай, и оставалось одно: терпеть.
Надеяться было уже все равно не на что.
– Тебя купить хотят! – прямо от прохода выпалил Том.
Здоровенный негр, детям которого Ардылов несколько раз делал забавные игрушки, был искренне привязан к Володе. Должно быть, поэтому на лице его отразилось два противоречивых чувства: радость за приятеля, вдруг новый хозяин будет лучше, и горечь от предстоящей разлуки.
– Купить? – равнодушно переспросил Ардылов.
Он лежал на животе после очередной порки и мрачно созерцал дыру в углу плетеной стены.
– Они в двух колясках приехали. Этот, который документы заверяет, и какой-то важный господин, – по-прежнему возбужденно стал рассказывать Том. – Господин одет богато. В такой шляпе…
Ардылов знал английский плохо и понимал приятеля с пятого на десятое. Да и какая разница, кто как выглядит?
Сам Володя давно ходил в тряпье, не замечая этого.
– Много дают? – спросил токарь первое, что пришло ему в голову.
– Много. Трех негров купить можно. Или десять. – С арифметикой раб был не в ладах.
– Это хорошо. Приятно знать, сколько стоишь… – Ничего приятного Володя не ощущал, только надо было как-то прокомментировать новость.
– Я побежал, – внезапно прервал свои излияния Том.
Наверное, он действительно удалился обещанным способом. Только что был – и вот уже нет.
Удивиться столь быстрому исчезновению словоохотливого негра Ардылов не успел. В хижину заглянул один из новых надсмотрщиков. Володя постоянно путал их имена. Да и били они одинаково больно.
Странно. Надсмотрщиков всегда намного больше, чем настоящих умельцев, но ценятся надсмотрщики выше.
Додумать мысль Ардылов тоже не успел.
– К хозяину. Живо! – коротко произнес новый посетитель и для убедительности повертел в руках плеть.
Ардылов застонал и стал тяжело подниматься. Не так уж больно было, однако отношение к себе, как к страдальцу, становилось второй стороной натуры.
Надсмотрщик демонстративно приподнял плетку, и дальше пришлось обойтись без стонов.
Когда они подошли к хозяйскому дому, оттуда на крыльцо вышло трое мужчин. Один из них был владельцем окрестных земель, людей и скота, двух других Володя не знал. Очевидно, те самые покупатели, о которых поведал ему Том.
– Вы не смотрите на его вид. Он может мастерить все, – разобрал Ардылов слова хозяина.
Ответа моряк наполовину не понял, наполовину не расслышал.
Все трое заулыбались, явно довольные друг другом, и принялись раскланиваться.
Один из мужчин направился к стоявшей в отдалении коляске, другой же подошел к Ардылову и впервые смерил его взглядом с ног до головы.
Очевидно, это и был покупатель. Намного моложе Ардылова и намного лучше его одетый, с жестким лицом не то моряка, не то вояки, он смотрел с таким равнодушием, что Володя поневоле почувствовал себя неловко. Такое впечатление, будто не человек был куплен, а вещь.
Покупатель… нет, уже владелец молчаливо указал Ардылову рукой на козлы остановившейся рядом коляски. Не той, в которой уехал нотариус, другой. Состоятельному господину зазорно ездить в чужом экипаже.
– Мне надо взять вещи, – предупредил Ардылов.
Вместо ответа хозяин повторил прежний жест.
Доказывать ему что-либо было глупо, не соглашаться – опасно. Пришлось, кряхтя, карабкаться на указанное место и благословлять судьбу, что секут в здешних краях по спине, а не ниже. В противном случае ехать было бы невозможно. Как и не ехать, хотя уже по другой причине.
Саму поездку Ардылов практически не запомнил. Остались в памяти только жаркое солнце, нагревавшее сквозь лохмотья многострадальную спину, постоянные ухабы да тяжесть в голове.
Хозяин всю дорогу молчал. Молчал и кучер. Лишь позвякивала сбруя, стучали копыта, да скрипел экипаж. И продолжалось все это очень долго, так долго, что несколько раз Ардылов с изумлением смотрел на небо в поисках запоздалых звезд.
Но звезд не было. Было солнце. Изрядно опустившееся к горизонту, однако никак не желавшее уходить.
И вдруг пахнуло морем.
Дорога вывела прямо к берегу, и взглядам пассажиров открылась бескрайняя водная гладь, а на ней, совсем близко, – бригантина с зарифленными парусами и без флага.
От корабля почти сразу отвалила шлюпка и ходко пошла к земле.
Тяжесть в голове помешала Ардылову удивиться. Его что, купили на вывоз и сейчас переправят на другой остров или островок? Не слишком ли велика плата: ради одного человека гонять целый корабль?
Мысли промелькнули и исчезли. Какая разница, куда несет судьба? Доля все равно везде одинаковая. Горькая.
Шлюпка с разгона уткнулась в песок. Из нее легко выскочил мужчина среднего роста, что-то сказал гребцам и решительно двинулся навстречу приехавшим.
В черном камзоле и черных сапогах, он был примечателен не одеждой, а оружием.
Помимо неизменной шпаги и кинжала у пояса, грудь мужчины крест-накрест перечеркивала портупея с полудюжиной пистолетов, а над правым плечом торчали рукоятки ножей. Словно моряк решил завоевать весь остров, да не как-нибудь – в одиночку.
Хозяин Ардылова шагнул вперед, невольно заслонив от Володи воинственного моряка.
– Все как вы просили, Командор, – громко произнес он.
– Спасибо, – до странности знакомым голосом поблагодарил мужчина, а потом неожиданно добавил по-русски: – Ну, как тебе жилось, Володя?
– Командор?! – Челюсть Ардылова отвисла от изумления.
Даже головная боль прошла, однако никаких мыслей на ее месте не появилось.
Володя стоял, таращил глаза и все пытался понять, уж не сон ли все это. А если не сон – может, откровенный бред или последствия теплового удара?
Тем временем доставивший его мужчина передал Кабанову какие-то бумаги, принял вместо них туго набитый кошелек и без промедления отбыл на своей коляске прочь.
– Что, хочешь сказать, раз не узнал – богатым буду? – Кабанов демонстративно стряхнул с себя воображаемую пылинку.
– Командор! – Ардылов наконец-то поверил и бросился Сергею на грудь.
Тот в ответ пару раз хлопнул Володю по спине, отчего поротый раб невольно вскрикнул.
Объяснять Кабанову ничего не потребовалось. Он сразу отодвинулся от Володи, и в глазах мелькнула искорка сочувствия.
– Говорил же: пойдем с нами! – Сочувствие испарилось, уступив место упреку.
– Дурак был. Видит бог, самый настоящий дурак! – с чувством произнес Ардылов.
– Вообще-то данный диагноз не излечивается, – задумчиво вымолвил Командор. И не понять: в шутку или всерьез?
Но разве можно обижаться на спасителя?
Ардылов несколько раз глубоко втянул в себя морской воздух:
– Свобода! Господи, наконец-то свобода!
Командор смотрел на него не отрываясь, но в его взгляде постепенно накапливался холод льда.
– Я уж не думал, что вспомните обо мне. Бежали – и бежали. Еще и нашумели. Полгорода снесли, корабль, гляжу, угнали. Один я получился в ответе. Пороли ни за что… – Ардылов так долго не говорил по-русски, что теперь слова сами лились из него. – И как это у вас все гладко получилось? Я, грешным делом, думал: вы давно в Европе. Но теперь-то и я с вами. Можно сказать, все вместе. Чем вы хоть занимаетесь?
– Флибустьерствуем помаленьку, – вставил Командор, воспользовавшись паузой.
– Что? – не понял Володя.
– Пиратствуем, проще говоря.
– Шутите? – Ардылов выдавил из себя улыбку.
Неудобно как-то. Человек из рабства вытянул, надо же на остроту прореагировать.
– Серьезно.
– Как? – опешил Ардылов.