Приручить королевича (СИ) - Бересклет Антонина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она изо всех сил старалась медитировать «правильно», следуя подробным объяснениям. То пыталась как можно дольше сидеть без движений, мужественно не обращая внимания на мгновенно возникающее навязчивое желание почесаться везде и сразу. То по совету наставников пробовала, наоборот, ходить размеренным шагом по кругу, сама себе напоминая цаплю. Лежала на полу, изображая тряпичную куклу (Чуролют разрешал валяться только на коврах с толстым ворсом, и лишь на тех, которые недавно подвергались основательной чистке). Медитировала, плавая дохлой лягушкой в просторном бассейне женской купальни — слава богам, тут ее оставили в одиночестве.
Она даже танцевала в свободном стиле «пьяненький девичник» — умирала от смущения, но куда деваться? Взмахивала руками, взбрыкивала ногами, кружилась под ритмичные звуки нестройного квартета — Тугохвал постукивал ладонями по парным маленьким барабанам, двое мальчиков из класса Вихря сносно наигрывали мелодию на виолине и флейте, сам Алояс перебирал струны мини-арфы. Все были крайне сосредоточены и в отличие от Вари не видели в «музыкальной медитации» ничего смешного. К счастью, она сумела проникнуться духом момента и не хихикать. К несчастью, это ей тоже не помогло.
Она медитировала в школе — утром, днем, вечером, ночью. На рассвете, на закате. С видом на полные луны, лицом к Кольцу, спиной на север, потом на юг. Натощак или плотно поевшая. Ее вывозили на природу, медитировать в окружении здешней синеватой зелени, к спокойному озеру, на берег быстрой реки. Ее спускали в глубокий колодец, «поближе» к земной энергии. Ее приводили на самый верх самой высокой в городе башни, откуда поколения магов-погодников руководили ветрами и разгоняли тучи. Ее запустили в крольчатник, и орава дружелюбных белко-песцов облепила ее, как живая шуба, облизала лицо, изорвала юбку и кто-то пописал на макушку, после чего Финик ревниво дулся на нее три дня. Ради нее мальчишки Вихря устроили ночные посиделки во дворе с огромным пионерским костром, едва не спалив её саму, стараясь поближе познакомить с энергиями огня. Однажды вечером Алояс и Белокрас коварно зазвали ее в гости и напоили фруктовыми винами до состояния «люблю-обожаю-дай-тебя-расцелую!», но из этого тоже ничего не вышло, кроме утреннего похмелья.
За целую неделю у нее ничего не получилось.
Несмотря на все приложенные усилия, никакое «тайное знание о невыразимой словами сокровенной сути бытия» не залетело в ее голову, кружащуюся от разнообразия попыток.
Вот тут-то подвох и обнаружился — познать магию оказалось вовсе не так легко, как думалось поначалу. Окончилась сплошная полоса ее удачи. Похоже, Варя родилась «толстокожей», как носорог.
За десять дней предвкушение чудес в ее душе остыло, сменилось сперва скукой и недоверчивым ожиданием, затем полнейшим разочарованием и обидой. И Варя решила, что, либо ее обманывают, и нет у нее никакого магического дара. Либо на ее счет заблуждаются, потому что не знают, кто она такая на самом деле.
А раз так, выходит, это она сама всех обманывает? Может, они и правы, и потоки энергий с благодатью богини действительно пронизывают всех и вся — кроме нее. Просто потому, что она не здешняя.
Быть обманщицей Варе ужасно не хотелось. Так что она выбрала удобный момент и позвала Чуролюта и Алояса прогуляться — до заветного прохода в родной книжный шкаф. Где во всём честно призналась, повинилась, всё объяснила. И показала.
Почему-то Вихрь на ее речь среагировал неожиданно — покраснел и отвел взгляд.
— Что? — не поняла Варя.
— Значит, это были вы, — пробормотал он, — мне не показалось…
— Я? Когда?
— В день смотрин невест для Злата. Я ходил за покупками. А вы, хм… гуляли в коротких панталонах.
— О… — покраснела и Варя. Хихикнула: — Здорово! Значит, вы — первый, с кем я заговорила в этом мире, не считая кролика. И это были не панталоны, а домашние шорты! Вполне себе приличные, даже не рваные.
Прыгать в стену следом за ней ни тот, ни другой не стали. Алояс решился только рукой «пожертвовать» ради эксперимента: подошел поближе, потрогал зачарованную стену — не нашел ничего необычного. Тогда Варя взяла его под локоть — и сама шагнула вперед, одной ногой перейдя невидимый порог. И Алояс охнул, вскинул брови — в этот раз его рука прошла сквозь стену. Он встряхнул кистью, внимательно проверил, не осталось ли ожогов от чужой атмосферы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Действительно, портал, — подтвердил он магистру, следившему за их действиями с крайним напряжением.
И несмотря на Варины уговоры, заглянуть к ней в гости Вихрь всё равно наотрез отказался. А Чуролют вообще отошел подальше, будто боялся, что его засосет в неведомый мир.
— Простите, Варвара, не сочтите за трусость. Позвольте поверить вам на слово. С иными мирами у меня связаны не очень хорошие воспоминания: один мой дорогой друг однажды прыгнул в разрыв, а назад потом не вернулся, — вздохнул старший чародей, когда Варя устала мелькать туда-обратно и в растерянности встала перед ними, виноватая, прижимая к груди диванную подушку, прихваченную из дома в качестве доказательства. — Но теперь, сударыня, я стал гораздо лучше понимать вас. Благодарю за признание.
С тем, откровенно расстроенный, задумчивый и растерянный, Чуролют поспешил откланяться, сославшись на срочные дела во дворце.
— Ему нужно время, чтобы осознать. И понять, как поступить дальше, — извинился за магистра Вихрь, когда они неспешно направились обратно в школу.
— А тебе не нужно? — резковато спросила Варя, решив, что сейчас самый подходящий момент перейти на «ты». — Почему-то ты не выглядишь особо удивленным.
Алояс пожал плечами:
— Я подозревал нечто подобное. Ты ведешь себя иначе, постоянно удивляешься обычным вещам и не особо пытаешься это скрывать. Твоя одежда либо очень новая, купленная в лавке на соседней улице, либо необычная, из редкостных тканей, каких ни у нас, ни за границей не ткут. Еще я видел те вещицы, что ты отдала Белокрасу — необычные сплавы, особенная выделка. Еда и сладости, которые ты приносишь в изобилии свежими, хотя здесь поблизости ничего подобного не продается. Особенно те последние конфеты с яркими обертками из мягкой не рвущейся фольги — они были ни на что не похожи! И надписи на них я не смог расшифровать, хотя перерыл всю библиотеку, все справочники по всем известным в нашем мире языкам.
— Так ты всё-таки попробовал? — хихикнула Варя. Но тут же помрачнела — прокололась на фантиках! Из нее та еще шпионка.
— Нет, я исследовал только обертку, конфета меня не интересовала, — уточнил Алояс со строгим видом истинного ученого.
— Погоди-ка! — ухватила Варя крутившуюся всё это время в ее голове мысль. — Дыры между мирами, порталы — так вы знали, что они существуют?
— Разумеется, знали. Все об этом знают! — развел руками Вихрь. — Удивительно здесь только то, что из портала явилась ты — нормальная разумная девушка, а не какое-нибудь чудовище. А сами разрывы — дело обычное.
Оказалось, стихийные порталы, открывающие проходы в самые разные, порой очень экзотические или опасные миры — это настоящее бедствие трех королевств. В любой момент, в любом месте может разверзнуться небо, отвориться земля или дать трещину воздух, и оттуда повылазят невиданные монстры или вылетят ядовитые насекомые, хлынет кислотная вода или огненная лава, просочится непригодный для дыхания газ, проникнет магическое излучение с непредсказуемым эффектом — да что угодно может произойти! Особенно в Синегорье на этот счет неспокойно, там аномалии появляются гораздо чаще, чем в других местах — то ли из-за повышенного рельефа той страны, то ли по какой-то другой загадочной причине. Но факт имеет место быть несомненный: дыры здесь отнюдь не редкость.
— Нынче еще спокойно, — подытожил краткую лекцию Алояс, — учитель Грозоврат и объединенный совет нашли способ стабилизировать пространство. Благодаря этому в Златограде за полвека дежурные маги-погодники не зарегистрировали ни одного стихийного разрыва.
— Угу, — виновато вздохнула Варя, — мой станет первым в новейшей истории.