Жизнь от сохи. Быт и традиции русских крестьян - Любовь Швецова

«Курей режешь. У курей горлышко (зоб) оставляешь. Его берешь и трешь в золе. И тогда оно очищается и делается тоненькое. После этого моешь его хорошо и сушишь. Потом горлышко надуваешь пузыриком, туда бросаешь горох и завязываешь. Вот это горлышко было маленькое, с кулачок дитю, и как погремушка. Забавляется он, тарахтит», [10] – вспоминал Федор Стефанович Унтевский (1929 г.р.), кубанский казак станицы Белореченской.

Похожие игрушки для своих детей делали крестьяне Брянской области. Вот как описывает это крестьянка села Дорожева:

«Когда резали поросенка, то отделяли мочевой пузырь. Сначала его оттирали и раскатывали в золе. Он становился большой, плотный и тонкий. Потом чуть-чуть его присаливали, чтоб он не пах. А тогда только высушивали. В середину пузыря бросали сухие горошинки или камушки с пуговицами. Потом пузырь надували и раскрашивали краской. Пузырь этот шерстит-тарахтит. И вот детей им утешали, детям интересно. Он им и воздушный шарик, и погремушка, и мячик». [10]

Детки постарше пытались сделать игрушки самостоятельно. С пяти-шести лет девочки начинали мастерить кукол: из шишек, веточек, листьев и цветов. Из крапивы даже пряли нитки на кукольное приданое.

«Когда что-то шьют, остаются кусочки – лоскутки, зовут их желутки или утинки. Вот с этих разных красивых лоскуточков и шьют куклы. Лицо делают из белого материала и рисуют глазки, ротик, носик. К телу куклы руки, ноги пришивают. Потом шьют и одевают одежду, сарафаны такие же, как и мы носили. На платья разные красивые материалы остаются: цветастые, блестящие, шелковые. Где их завяжут, где пришьют. Это девок так обряжают, а пареньков делают в брюках, рубахах. Шьют куклы из одной тряпочки или платка. Вот так вот берешь и перекладываешь, перегибаешь тряпочку накосую, вот сюда в середочку закладываешь вату или чего-нибудь и обкручиваешь нитками это тельце. Отсюда в стороны торчат два уголочка – это руки, вниз – ноги; эти уголочки вот так вот берешь и шнурочком обворачиваешь. Какая девчушке без куклы игра-то?» [10] – рассказывает Чупрова Вера Николаевна (1936 г.р.).

Гулянье крестьянских детей. 1910-е гг.

Группа крестьянских девушек Костромской губернии на телеге. 1871–1878 гг.

Большой популярностью пользовались игрушки из лыка. Самое распространенное – это липовое лыко. Из него плели корзины, лапти, веревки, использовали как мочало в бане. А еще из этого простого подручного материала делали игрушки для детей: разнообразных коней, оленей и кукол.

Были у крестьянских ребятишек и глиняные свистульки, и самодельные мячи для подвижных игр.

«Мастер в деревне был, из глины свистульки вылепливал и красиво так их изукрашал. И кого только ни лепил: и птичек райских, и петушков гребенястых, и зайчиков ушастых. Наберут их детки и бегают по деревне, свистят, как эти свиристелочки. Маленьким детям птичек из дерева вырезали. Делали из бересты голубей, вешали под лампадку. И детскую маленькую игрушечную повозку делали, на колесах, деревянную, играть – без лошадки. Я сама делала: отпилишь от круглого полена четыре колеса да посередке к ним дырки провернешь и палочку туда прикрепишь. А уж на палочки дощечку кладешь – вот и повозка получилась. Из ольхи уточек вырежу и на повозку ставлю. Ребенок катает по полу повозку и уточек возит», – рассказывает Вялков Алексей Дмитриевич (1906 г.р.), Архангельская область, деревня Нименьга.

«Мячи у нас делали из овечьей или коровьей шерсти. Клок шерсти сначала скатывали шаром. Когда комок хорошо укатывался, его бросали в кипяток и оставляли там на полчаса. После вынимали из воды, вновь катали и только тогда просушивали. Мяч получался легким и мягким и прыгал, как резиновый», [10] – говорит Капитонова Анфимия Васильевна (1924 г.р.), Архангельская область, деревня Кеба.

Бабий век – сорок лет

В старину женщин, чей возраст приближался к сорока пяти – пятидесяти годам, то есть утративших способность к деторождению, причисляли, как это ни странно, к старухам. «В сорок лет у бабы крови перестают, так вот уже и старая», – говорили раньше.

Жизнь старух регламентировалась особыми правилами, которые непременно следовало соблюдать. Прежде всего, своеобразным маркером возраста была одежда. У стариков это темные тона в верхней одежде и светлые – в нательной. Рубахи обильной вышивкой уже не украшали, пояса были темного, чаще черного цвета. Наряд пожилой женщины прежде всего должен быть удобным. В северных губерниях старухи носили широкие сарафаны-косоклинники темного цвета. На юге носили традиционную для этих мест юбку-поневу, только от одежды молодух она отличалась меньшим количеством вышивки и была проще. Дома старухи могли обходиться и без поневы или сарафана, а ходить лишь в подпоясанной рубахе.

Пожилые женщины, сложившие с себя обязанности хозяек-большух, постепенно переставали участвовать в хозяйственной жизни семьи: ходить на сенокос и жатву, заботиться о скотине, выполнять прочие обязанности. В доме они становились няньками, на них ложилась забота о внуках. Из воспоминаний крестьянки П.Д. Колотовой (1909 г.р.): «Без стариков вообще нельзя обойтись во многодетной семье. У кого не было их, в дом приглашали жить чужую одинокую старушку, чтоб она нянчила детей. У старика в семье всегда было дело: он рассказывает внукам сказки, слепит тютьку из глины, выточит веретенце, насадит ухват, сплетет лапти, невестке смастерит шкатулку». [2]

Старуха-крестьянка. Санкт-Петербургская губерния. 1860–1869 гг.

Странно звучит, но лечить стариков и старух от болезней было не принято. Бытовало мнение, что они «заедают чужой век», то есть отнимают часть жизни молодых. Старух-долгожительниц часто считали колдуньями. Якобы они обладали большой жизненной силой, которую отнимали у молодых, и потому долгое время сохраняли здоровье и силы.

Чувствуя приближение старости, пожилые жители русской глубинки становились более набожными, старались чаще посещать храм и строго соблюдали посты.

Старушки, которые вели праведный образ жизни, становились знахарками, повивальными бабками, исполняли причитания на похоронах.

На свадьбах старухи выступали в роли наставниц – следили за соблюдением порядков и ритуалов.

Участвовали они и в похоронно-поминальных обрядах. Эта роль им отводилась неспроста – ведь пожилые люди близки к пределу земной жизни. В обязанности старух входило обмывать и одевать покойников, сидеть возле усопшего ночью – стеречь его душу, «чтобы ему веселее было».

Вместе со вдовами и старыми девами старухи относились к «чистым» в нравственном отношении людям. Поэтому они принимали участие в обрядах, ограждающих деревню от опасностей. Например, был такой обряд, предназначенный для вызывания дождя. Пожилая женщина выполняла его глубокой ночью. С ведрами в