Его секретарша (СИ) - Бузакина Юлия

Я отбросила одеяло с лица и тут же столкнулась с карими глазами босса. Они насмешливо мерцали в полумраке.

— Ты сама это начала, — склоняясь надо мной, хрипло шепнул он и потянул за пояс. Тот поддался, и скоро распахнулся, обнажив мою грудь.

Я беспомощно ахнула.

Продолжая смотреть мне в глаза, он провел рукой по нежной коже щеки. Коснулся подушечкой большого пальца пересохших от волнения губ, улыбнулся, и в следующий миг его горячее дыхание опалило мою шею.

Он коснулся тугих горошин напрягшихся сосков, огладил плоский живот, и бессовестно заскользил вниз по внутренней стороне бедра.

Я растерялась. Попыталась увернуться, но по коже уже полетели волшебные мурашки. Что-то вспыхнуло внизу живота, окатило жаром с головы до ног, и я не сопротивлялась его манящим ласкам. Просто тихо лежала и боялась пошевелиться, но мое тело впитывало в себя каждый всполох, каждый всплеск.

Все беспокойные мысли исчезли. Они будто растворялись в его прикосновениях, приглашающих в мир наслаждения.

Облонский потянулся к моим губам и накрыл их нежным поцелуем. Напитанный терпкими нотками коньяка, этот поцелуй обволакивал, призывно манил и заставлял трепетать каждую клеточку моего тела.

Его пальцы были везде. Они ласкали, гладили, дразнили и заставляли выгибаться ему навстречу.

Его язык смело и бесцеремонно проникал в мой рот, властно обхватывал мои губы, то соскальзывая, то вжимаясь в них уверенно и плотно, и я безмолвно сдавалась.

Он уверенно освобождал мои плечи от халата, и скоро я затихла в его руках — обнаженная, беззащитная и дрожащая от смятения.

Красивая грудь покрылась мурашками. Тугие горошины сосков заострились, приглашая коснуться их губами.

Облонский скользнул по мне потемневшим взглядом, и я едва осознанно подалась ему навстречу. Перехватив мое движение, он полыхнул ответной страстью. Накрыл меня своим телом, и я, обхватив руками его шею, скоро задыхалась под ним от пьянящего и терпкого аромата его разгоряченной кожи.

Его губы впивались поцелуями в шею и плечи, щетина царапала нежную кожу груди, но я хотела еще. В те мгновения мне казалось — от него этих царапающих поцелуев всегда будет мало.

Его пальцы были везде — они ласкали и терзали, не давая ни минуты покоя, ровно до тех пор, пока я не начала подрагивать от возбуждения и сладкой истомы.

Его рука легла мне на низ живота, властно и уверенно, — и с моих губ сорвался тихий стон. Пальцы добрались до нежных губок и скользнули внутрь. Его рот продолжал дарить поцелуи моему телу, теперь дерзкие и горячие, от которых кожа горела еще сильнее. Пальцы сжимали нежную, словно бархат, плоть — то бесстыдно вторгаясь внутрь, то мягко надавливая, то властно сжимая. В карих глазах мерцало помешанное на торжестве наслаждение. Он упивался моими вздохами, рваным дыханием, а я… я горела в пламени. Желание — неприкрытое, настоящее — полыхнуло с такой силой, что я больше не контролировала свои чувства.

Казалось, я больше себе не принадлежу — только ему одному. От его откровенных ласк я растекалась на простынях горячим воском и бессильно сжимала тонкими пальцами покрывало.

Внизу живота и между ног что-то горело, сжималось в такт его ласкам, и я резко подалась вперед.

На несколько мгновений Облонский остановился.

— Ты потрясающая… — скользя жадным взглядом по моему обнаженному телу, хрипло проговорил он.

Властным движением руки провел по моим в беспорядке разметавшимся по подушке темным волосам и усмехнулся.

Я отвела глаза, ощутила, как вспыхнули стыдливым румянцем щеки, и скоро ощутила, как он резко заполняет меня собой, безвозвратно разрушая все восстановленные между нами барьеры. Сдавленно вскрикнула, дернулась, слишком поздно опомнившись, что с Облонским нельзя было этого допускать, но в ответ на мой беспомощный жест он лишь накрыл поцелуем мои горящие губы.

Он вбивался в меня все сильнее. Заполнял собой без остатка, будто расписывался собой на моем теле, и я растворялась. Для меня не было ничего слаще этой саднящей росписи. Наше дыхание сбивалось, я терялась в наслаждении, в пьянящем аромате его кожи, в его поцелуях и нашей обоюдной страсти, которая захватила и заполнила собой до самых краев.

Волна тепла прокатилась по бедрам и между ног, и спустя мгновение я сжалась вокруг него. Услышала его стон, низкий и сиплый, забилась под ним в экстазе, а потом обмякла в полном бессилии. Он вдавил меня в перину всем телом, опалил шею и грудь хриплым дыханием, коснулся коротким поцелуем моих губ и оставил лежать на простынях.

Мне казалось, я растеклась по простыни горячим воском, и никак не могу застыть обратно, чтобы найти в себе силы пошевелиться. Еще никогда в жизни я не испытывала подобного блаженства. Я лежала, рассеянно рассматривала потолок в полумраке, и мне было непонятно только одно — как мы будем смотреть в глаза друг другу на утро.

Глава 28. Маша

Ранним утром меня разбудил стук в дверь. Открыла глаза и непонимающе посмотрела по сторонам. Облонского рядом не было. Услышала, как он отпирает замок на двери и догадалась, что это водитель привез мне вещи.

Скоро мой босс вернулся в спальню с большим пакетом. Осторожно поставил его на комод и тихо ушел в ванную комнату.

Я села на постели. С головой захлестнуло раскаяние в ночной слабости. В голову стучались мысли — одна хуже другой. Что же мы наделали? Зачем я поддалась на очарование своего босса? Что мешало сказать ему «нет»? Как теперь смотреть в глаза тому, с кем предстоит работать?

Облонский вышел из ванной комнаты в одном набедренном полотенце, и я зависла. Его бронзовая кожа была слегка влажной. По шелковым волосам на груди стекали не успевшие высохнуть капли. Темные волосы были гладко зачесаны назад, и выглядел он после бурной ночи довольно свежо.

— Доброе утро, — я попыталась улыбнуться, и щеки вспыхнули предательским румянцем.

— Проснулась? — подмигнул мне он. — Давай в душ, и будем завтракать. Там принесли горячие аджарские хачапури. Не задерживайся, а то они когда остынут, будут не такие вкусные. Кстати, тебе привезли вещи. Как только позавтракаем, водитель отвезет нас в город.

— А что с рыбалкой?

— У Димы старшая дочка заболела ветрянкой. Жена сегодня ночью вернулась в город, и ему пришлось поспешно сворачивать свою вечеринку.

— А как же те девушки, что ждали его в сауне?

— Девушек пришлось отправить домой, — пожал плечами Облонский.

Я соскользнула с постели и заторопилась в ванную комнату. На самом деле, моему пониманию было совершенно недоступно, как можно отправить жену с детьми подальше от города, пригласить в сауну профессиональных шлюх, а потом, как ни в чем не бывало, улыбаться и вместе с женой измерять температуру дочке?

Хотя, какое мне дело до нашего сити-менеджера и его морали? Он вызвал спецназ, чтобы вытащить нас с Облонским из полного бандитов притона, и за это стоило быть ему благодарной.

Руки подрагивали, когда развязывала пояс на халате. Как я могла вляпаться в секс с боссом? Ведь было намного проще, когда он виделся мне музейным экспонатом. А теперь этот музейный экспонат расхаживает по спальне в одном набедренном полотенце и улыбается опасной улыбкой.

Стоп. Надо заглушить вопли совести и жить дальше. Каждая девушка имеет право на одну ночь с опытным и безумно красивым мужчиной, от одного вида которого у нее подгибаются колени. Пусть то, что случилось, останется в стенах этого домика. У каждого босса и его секретарши должна быть маленькая тайна. Такой совсем небольшой скелетик в шкафу, о котором никому не надо знать.

Открыла пакет и удивленно распахнула глаза — там были не только новые вещи, но и моя сумочка. Та самая, с которой я вышла из торгового центра «Полярис» ночью, и которую у меня отнял Волков.

Раскрыв сумочку, я обнаружила, что все на месте. Ключи от квартиры, телефон, мятная жвачка, очки от солнца и даже мой любимый блеск для губ.

Достала из пакета джинсы, футболку и комплект простого белья. Все с этикетками, было видно, что вещи брали в магазине.