Стратегия свободы: Исходный мир III.I - Александр Ромашков

Я действовал и заставлял соперника действовать в ответ. Он отступил, но занял выгодную позицию. Сейчас его мобильная броня находилась далеко. С крыши ближайшего к пустырю дома я не мог достать его верхний поврежденный замок. Нижний сейчас он тоже спрятал. Однако он не мог толком стрелять, его левая рука заканчивалась кривой клешней, а чтобы стрелять, ему надо было повернуться ко мне лицом. Я встал на край здания. Локи дал короткую очередь из пулемета, снова быстро поворачиваясь левым боком. Такой маневр было крайне просто предугадать. Я отпрыгнул в сторону. Он стрелял, как бы заманивая, но попал бы, не предприми я попыток увернуться. Система наведения огня его, практически не поврежденного, экзоскелета работала безотказно. Время шло. Пилот медленно стал разворачивать корпус на меня. Игра в поддавки. Замка не показывал. Я стал обходить его с левого бока, заставляя поворачиваться еще больше. Он не выдержал, также быстро повернулся, дал залп ракетой, останавливая мое перемещение. Решение о его единственно возможных действиях пришло к нам обоим одновременно. Его осенило, меня кинуло в жар. Какими-то нелепыми скачками я бросился на него. Он полностью вывернул торс на меня и начал палить из всех орудий. С двух сторон направления моего бега замелькали каледониевые заряды и ракетные взрывы, не давая мне мотаться из стороны в сторону. Чтобы не угодить под пулемет, с оглушительным ревом начавший отправлять в меня смертоносные желтые стрелы, мне пришлось постоянно высоко подпрыгивать. Меня спасало только то, что Локи тоже приходилось двигаться. Сайрос умудрялся рассчитывать небольшие участки земли, на которые я мог относительно безопасно приземлиться. Расстояние стремительно сокращалось. Как следует прицелиться и попасть в нетронутый замок, не получалось, да и заряды моих выстрелов были сейчас слабоваты, большая часть энергии уходила на маневрирование. Пару незначительных повреждений получил замок сверху, но он все еще держался. Весь мир перестал существовать, уровень адреналина так зашкаливал, что я видел сейчас только противника. Последний прыжок перед врагом. Я перестал стрелять, сайрос отсоединил пушку с моей руки, и она рухнула на землю. Компьютер противника немного замешкался, так как целей вдруг стало две. Я надеялся, что это даст мне шанс не попасть под пули пулемета на близком расстоянии. Ускорители. Прыгать стало легче без энергопотребления оружия. Я баллистическим снарядом обрушился на Локи сверху. Поврежденный замок лопнул и отвалился, обрушивая на меня большой пласт защиты люка. На мгновение я даже обрадовался, что меня придавило куском такой крепкой брони, которую тут же начал ковырять пулемет. Ракетные взрывы прекратились — кончился боезапас. Залпы тяжелых орудий тоже затихли. Перегрев. Сколько протянет пулемет и сколько ему понадобиться, чтобы возобновить стрельбу? Уперев лист отвалившегося панциря в землю, я начал выжидать момента. Вражеская машина выключила магнитную подушку и заглушила реактивный ранец. Пилоту срочно надо было остудить систему. Медленно на приводах попятился назад. Я услышал щелчок пулемета и, расценив это как конец боекомплекта, выскочил на противника. Уловка удалась. После экстренного отключения орудия вражеский пилот вновь открыл огонь. Деваться было некуда, оставалось заканчивать начатое. Часть датчиков и камер были вырваны вместе с пластом брони, так что стрельба по мне велась не очень точно. Расстояние до медлительной теперь махины снова сокращалось. На мощный прыжок сил сейчас не оставалось. Единственным моим шансом было разбить замок вручную. Я видел только его, сконцентрировал все остатки энергии на удар. Мысли никогда не были настолько чисты. Рывок. Ногу прошило выстрелами в двух местах. Заорал от боли. Сайрос быстро замигал голубым огоньком в руке. Еще рывок здоровой ногой. Вот она цель. Мощный удар. Замок выдержал. Наноферриты раздули мои плечи, наращивая все больше и больше мышечных пластин, прекращая глушить боль в ноге. Я озверел от ужаса поражения и телесной агонии. Еще удар. Трещина. Пилот в кабине, видимо, тоже запаниковал. Стрелять он не мог, я фактически лежал на его машине, зацепившись одной рукой за броню, другой выколачивая замок. Но и сдаваться пилот не собирался. Он вывернул левую руку и вонзил клешню мне в бок, истощенная броня сайроса легко поддалась. Я взвыл. Но страх не позволял мне отступать. Победа, звезды, бесконечные путешествия! Замок лопнул. Как и в первый раз, я упал с частью люка на землю. Соскользнул с окровавленной клешни, вывернулся и в последнем прыжке на ускорителях ринулся внутрь открывшейся кабины. Со всей силы сдавил шлем пилота, с остервенением ударяя его головой о стенку кабины. Шлем треснул. В его глазах стоял ужас. Машина потеряла управление и стала заваливаться на спину. Ярость не отпускала меня, сидя на федеральном стратеге и заливая его собственной кровью, я молотил его головой один из мониторов. Силы иссякали, на последней капле энергии сайроса я вырвал первый попавшийся рычаг управления. Броня осыпалась с моего тела. Кружок каледония в запястье последний раз моргнул и потух. Рыдая, я занес над потерявшим сознание пилотом Локи острие рычага. Посмотрел на небо, совершенно не осознавая, что на меня смотрит огромное количество людей, что бой закончен, что я победил. Злость и травматический шок волнами подкатывали к горлу, заставляя думать о немедленном убийстве стратега подо мной, как о единственной причине вызванного состояния. Меня затошнило. Голову разрывало на части. В пике безумия я устремил взгляд на край арены. Там молча стояла Она. Вязаная серая шапка с ушками, драповое приталенное пальто. Копна темных волосы, полные печали серые глаза. Сложила ладони в молитве и пристально смотрела на меня.

— Отпусти меня! Отпусти! — заорал я что было сил, задрав голову к искусственному небу. В слезах глаза видели все хуже. В истерике начал молотить своим нелепым оружием по боковой приборной панели. Бессильно упал на тело соперника и обмяк, не уставая в бреду повторять. — Отпусти меня, умоляю! Отпусти! Я умоляю тебя! Я люблю тебя, отпусти!

— Ставка разыграна, — объявил невидимый диктор, которого я уже почти не слышал и не воспринимал смысл сказанного. — Трент Тор Оро получает базовый статус стратега. Соединение «союз стратегов» получает два ранга к повышению и возможность посещения четырех запрещенных миров федерации для свободных археологических экспедиций длительностью не более двух месяцев раз в два года каждый.

Глава XXVI

Мы возвращались на Землю. Ненадолго, но уже легально. Новенький транспортник «Торукия» после трехнедельного космического вояжа сейчас швартовался в точке Лилит — темной стороне земной Луны. Чтобы попасть в эту экспедицию, «археологическую», как предполагал совет федерации, капитан «Торукии» был согласен на все. Возможность привезти товары с Земли сулили несметные богатства. За это можно было действительно многое отдать. При условии, что нашим транспортником в последующих экспедициях будет именно «Торукия», капитан обязался отдавать нам половину прибыли, соглашался на содействие в наших побочных миссиях, а также был готов собственноручно уничтожить свой предыдущий корабль по первому сигналу Саманты. Кареб. Бета сильно возмущался, что сам был не в курсе всего плана, на что Сэм коротко ответила, что я и он одно и то же, что нам рассказывать что-либо категорически было нельзя. А вот хитрая мурена был заинтересованным лицом с самого начала. Все было бы очень просто, если бы не планы Мелиссы обезвредить, в лице меня, второго носителя сайроса «союза стратегов». Для того чтобы Кареб имел вес в этой игре, операция по внедрению в мою руку наноферритового устройства была поспешно выполнена на «Туркине». Мелисса была в курсе, что Кареб направляет Саманту к Земле, от убитого капитана, первым согласившегося на подобную аферу, знала, что цена — огромная сумма денег, впрочем, она не тянула на ставку A-класса, которую сделала Саманта, чтобы скрыть от чужих глаз свои истинные намерения. Мелисса долго думала, что же противопоставить и как насолить нашему соединению, но когда связалась с Каребом для серьезного разговора, тот «проболтался», что собирается вернуться на Землю, но уже за сумму втрое большую, и под A-ставку это уже прекрасно умещалось. Рисковать Мелиссе было незачем, она ограничилась тем, что договорилась предоставить материалы медотсека «Туркины» в качестве доказательства, что я — артефакт, сделала ставку на изъятие любого объекта экспедиции Саманты и стала выжидать. Только Мелисса никогда не была дурой, она подстраховалась на случай, если будет не права. Взрыв Туркины, по идее, расстраивал ее планы, но и рушил наши, по возврату на Землю, поэтому это сбило ее с толку.

— Кареб, у меня к тебе два вопроса, — мы все сидели за столом в зоне отдыха, в большом квадратном помещении, с таким же, как и в медицинском блоке «Туркины», иллюминатором на всю стену. С такого ракурса, на таком близком расстоянии Луну никто с Земли не рассматривал. Ну, может, горстка человек.