Призрак неведомой войны: Призрак неведомой войны. Осознание. Решение - Михаил Александрович Михеев

Действительно, тут было на что посмотреть. При росте метр восемьдесят восемь, кухарка весила свыше ста пятидесяти килограммов. Конечно, вес одежды точно оценить было сложно, но в любом случае, по самым скромным подсчетам, вес тела кухарки находился в промежутке между ста пятьюдесятью двумя и ста пятьюдесятью шестью килограммами. Киборг замер в восхищении – это же сколько кормовой смеси можно приготовить из такой туши!

Странно, но Карина почувствовала какую-то… обиду, что ли. На нее никто так в жизни не смотрел, а эту расплывшуюся квашню киборг взглядом чуть ли не облизывал. А когда он вновь повернулся к ней, то взгляд его уже был вновь равнодушным. И как у него получается настолько быстро изменять его? Впрочем, киборг не стал задерживаться – просто тоном, не терпящим возражений, сказал, что Вольфган с завтрашнего дня будет ее учить, повернулся и вышел. Кухарка, уточнив, что госпожа хочет на завтрак, и посетовав, что «эти варвары, упокой, господи, их души, сожрали всю провизию, которая была предназначена для господ, и выпили самое лучшее вино», испарилась с неожиданной для столь внушительных телес легкостью. Карина с удивлением посмотрела на то место, где она только что стояла, и перевела взгляд на единственного оставшегося в комнате человека.

– Ну что же… Вольфган. И чему ты меня, к примеру, можешь научить?

Глаза слипались, но следовало задать этот вопрос и выслушать ответ. Хотя бы для того, чтобы показать, кто здесь главный, и заодно уж получить как можно больше информации. Очень может быть, что уже завтра Артур уйдет, и тогда жизнь Карины вновь повиснет на волоске. В такой ситуации даже самая маленькая крупица информации может оказаться нелишней.

Вольфган, услышав Карину, вздрогнул, посмотрел на нее круглыми, испуганными глазами и начал объяснять. По всему выходило, что не так уж и мало он знает. Другое дело, знания его были неполны и отрывочны, что и неудивительно для ученика. Тем не менее, если ему верить, то получалось, что с конспектами, которые находятся здесь же, в комнате, которую Вольфган занял после успешного штурма замка, он и впрямь может что-то объяснить и показать. Немногое, конечно, но и то хлеб. Уяснив это для себя, девушка небрежным жестом отправила его отдыхать, а сама рухнула на кровать – ноги ее сегодня уже не держали.

Хорошо еще, что никто из захватчиков ее комнатой не соблазнился. Ее, похоже, даже не грабили особо – видать, проверили, убедились, что хозяйки нет, прихватили мимоходом несколько дорогих побрякушек и ушли. Большая часть вещей лежала на своих местах, не было посторонних запахов, ощущения разрухи и брезгливости. Да и полы служанки успели помыть – видать, уже впечатлились Артуром настолько, что проявили несвойственную им ранее прыть. Помнится, отец мог заставить их двигаться с такой скоростью только поркой особо нерадивых на конюшне, и то ненадолго, киборг же всего лишь показал залитый кровью двор, и этого хватило.

Утром Карина проснулась поздно. Для нее это было необычно, как правило, девушка вставала с первыми лучами солнца, но сегодня, похоже, сказалась усталость. А еще Карина несколько минут не могла понять, где она и что с ней. В реальность ее вернул деликатный стук в дверь.

Закутавшись в халат, она подошла, открыла… Завтрак! Самый настоящий, причем поданный не как обычно, а с поклонами и испуганными взглядами. Причину их она поняла очень быстро, достаточно было выглянуть в окно. Там высилась гора из тел и их ошметков – за ночь челядь малость прибралась. Вот размеры этой горы и напугали прислугу: одно дело, когда все это раскидано на большой площади, и совсем другое, когда собрано в кучу. Пожалуй, не будь Карина готова к чему-то подобному, она и сама бы испугалась, но общение с киборгом и его приросшая к лицу маска спокойствия в кратчайшие сроки притупили ей восприятие, а гибель родных начисто стерла человеколюбие. Гора, кстати, была первоначально еще более велика, просто часть уже вывезли – рядом как раз стояли две телеги, в которые забрасывали трупы. Как оказалось, Артур приказал топить их неподалеку, в болоте, хотя и, как сказала, испуганно озираясь, принесшая еду служанка, очень сокрушался по поводу «бездарной потери биомассы». Видать, почувствовала, что Артур мог бы это и сожрать, как-то отстраненно подумала Карина и тут же получила подтверждение своих слов – по словам служанки, которой, похоже, стоило малость укоротить язычок, он всю ночь провел на кухне. Ел и спал. Ну, насчет спал, Карина усомнилась. Видела она, как Артур на кухарку смотрел. Но вот что ел – это вполне реально, в том, что Артур не дурак набить брюхо, она уже убедилась. Причем сожрал столько, что пятерым бы хватило, и при этом не то что не потолстел – наоборот, когда вышел, то у него брюхо к спине прилипало.

Словно в подтверждение ее слов, явился сам Артур. Вид у него был посвежевший, но худоба и впрямь бросалась в глаза. Поймав удивленный взгляд Карины, он, видимо, сообразил, чем девушка обескуражена, и пояснил, что ускоренная регенерация тканей требует больших затрат энергии, поэтому есть он будет много, а толстеть, наоборот, ему не грозит. Что он хотел сказать, Карина сразу не поняла, и киборг пояснил: будет много жрать, чтобы рука быстрее заживала. Кстати, хотя он так и не сменил свою одежду, лубки-то были наложены прямо поверх нее, потом от Артура совсем не пахло.

Зато сама одежда была грязной, как будто ее хозяин специально в ней не пойми где ползал. Карина легко опознала пятна от болотной жижи, следы глины, древесную смолу… Дальше было что-то напоминающее масло, деготь, и еще куча пятен, которые опознанию просто не поддавались. При этом сам киборг выглядел довольным и бодрым. Вежливо, хотя и отстраненно, поинтересовался, готова ли Карина совершить небольшую прогулку, и согласился подождать ее внизу, пока девушка будет завтракать, умываться и одеваться.

Странная это была прогулка. Карина ехала на лошади, не на своей любимой, которую ей подарил отец еще жеребенком и которую так и не нашли, а на крупном вороном жеребце, опасливо косящемся на киборга. Складывалось такое впечатление, что тот умел внушать страх и уважение всем, кто с ним сталкивался, и этот могучий конь, привыкший возить на спине закованного в тяжелые доспехи воина, не был исключением.

Ступал конь на удивление мягко и ровно и двигался, несмотря на кажущуюся неспешность,