«Священная Римская империя»: притязания и действительность - Николай Колесницкий

Генрих IV попытался обеспечить независимость монархии от своевольной феодальной знати. Естественно, что в условиях того времени этой цели можно было достигнуть, опираясь на «худородных» министериалов и обеспечив независимость королевской власти от знати прежде всего в военном и фискальном отношении. Королю в первую очередь предстояло укрепить свой домен и поднять доходность домениального хозяйства. К этому вынуждала постоянная нехватка средств для содержания двора, о чем единогласно свидетельствуют источники. Но реализация этих планов встречала двойные трудности: королевские земли были в значительной части расхищены во времена княжеского управления и их предстояло возвратить в фиск; домениальное хозяйство пришло в запустение; крестьяне, проживавшие на королевской земле, перестали вносить оброки. Население начали принуждать к выполнению повышенных повинностей, а у местных феодалов отбирали присвоенные королевские земли. Все это возбуждало широкие слои населения против королевской власти.

Основной комплекс домениальных владений находился в Восточной Саксонии (Остфалии) между реками Веррой и Эльбой, где короли Франконской династии создали оплот своего господства. Центром домена стал г. Гослар, который приобрел важное хозяйственное значение еще во времена Генриха II, когда в его окрестностях начали разрабатываться серебряные копи. При Генрихе III в городе был сооружен роскошный королевский дворец, и Гослар стал приобретать характер столицы государства. Генрих IV сделал его любимым местом своего пребывания, подолгу там останавливался, что вызывало нарекания саксов. Наибольшее недовольство всех слоев саксонского населения вызвали строительство бургов и произвол королевских министериалов, размещенных в этих бургах. Все это вызвало массовое восстание в Остфалии и соседних районах Тюрингии (1073-1075)[43]. Хотя в этом восстании предводительствовала местная знать, тем не менее оно носило преимущественно крестьянский характер. Восставшие имели некоторый успех. Был взят и разрушен Гарцбург, из которого с трудом удалось бежать королю. Такая же участь постигла и многие другие королевские крепости. Знать испугалась размаха движения и капитулировала перед королем. Восставшие потерпели жестокое поражение в битве при Гомбурге на р. Упштрут в июне 1075 г. Но эта победа короля отнюдь не означала торжества его домениальной политики в Саксонии. Королевские крепости были разрушены. А развернувшаяся вслед за тем борьба с папством опрокинула все достигнутые королем успехи внутри Германии.

В 1073 г. Гильдебранд, руководивший уже и раньше политикой курии, был избран папой под именем Григория VII. Противники этого папы имели полное основание утверждать, что он получил тиару «незаконно», вследствие грубых нарушений избирательной процедуры, установленной при его участии Латеранским декретом 1059 г. Собственно канонического избрания не было. Гильдебранд был возведен на «престол св. Петра» под беспорядочные крики толпы – «клира и народа» – и без обсуждения его кандидатуры кардиналами. Но кто из пап получил «апостольский сан» с полным соблюдением канонических правил? Если Григория VII возвела на престол толпа сторонников церковной реформы, то других ставили папами соперничавшие клики прелатов и светской знати.

Генрих IV не возражал против избрания Гильдебранда на папский престол, да ему было и не до этого: в Саксонии началось антикоролевское восстание.

Новый папа с присущей ему энергией взялся за осуществление уже начатой церковной реформы. Первой его целью было порвать зависимость клира от светской власти, что предполагало прежде всего искоренение симонии и строгое соблюдение целибата.

Это, конечно, не была революция, как характеризуют действия Григория VII некоторые буржуазные историки. Но все же папа действовал очень смело. Однако, как показали дальнейшие события, он не рассчитал своих сил и взял слишком круто. Не говоря уже о том, что эта политика разрушала церковно-государственную систему германских императоров, она затрагивала самые насущные интересы высшей церковной иерархии. Прелаты иначе не могли согласиться на предлагаемую реформу, как только при условии сохранения всех мирских благ, которыми они все время пользовались, а императорская власть согласна была отказаться от практики церковной инвеституры только в том случае, если ей будут возвращены все те мирские блага (земельные владения, регалии и пр.), которые находились в руках прелатов. Отказаться безвозмездно от инвеституры епископов и аббатов для короля означало потерять добрую половину тех средств и источников власти, которыми она еще располагала. Все это не смущало Григория VII, готового идти против течения, полагаясь на поддержку клюнийского духовенства, светской оппозиции симонистам и на военную помощь своих союзников вассалов – норманнских герцогов в Южной Италии.

Среди немецкого духовенства строгий запрет симонии и нарушений целибата вызвал открытую оппозицию. Григорий VII намеревался первое время сделать Генриха IV своим союзником в проведении этих мероприятий. Он снял отлучение с королевских советников, наложенное его предшественником, и пытался договориться о созыве общегерманского синода, который поддержал бы его политику. Но немецкие прелаты отклонили это предложение. Король, занятый подавлением Саксонского восстания, старался избегать каких-либо конфликтов с папой. Его позиция резко изменилась после победы над саксами.

На Римском синоде 1075 г. Григорий VII объявил инвеституру прелатов, полученную из рук светской власти, неканонической, т. е. недействительной. Проведение в жизнь этого постановления означало потерю королем власти над епископами, на что, естественно, ни один монарх не мог согласиться. Предстояло открытое столкновение между папством и светской властью по вопросу об инвеституре. Борьба приобрела общеевропейский характер. Она охватила все страны католического мира. Но особую остроту она получила в империи, где сложилась цезарепапистская практика подчинения императором папы. Теперь папа намеревался освободиться от всякой опеки и порвать зависимость церкви от императорской власти. Главные нападки папства были направлены не столько против епископальной политики императоров в Германии, сколько против их стремления подчинить епископат в Италии. Выше уже говорилось, что главной опорой господства императоров над Италией были епископы, нередко происходившие из немецкого духовенства и получившие кафедры по милости своего монарха. Наибольшую поддержку императору оказывал ломбардский епископат, пораженный «ересью симонии». Запрет императорской инвеституры итальянским епископам подрывал господство немцев в Италии и означал развал империи. Вот почему борьба за церковную инвеституру в империи приобрела столь острые формы. В других странах Западной Европы спор между светской властью и римской курией не получил такой политической остроты.

Борьба папства с императорской властью не ограничивалась вопросами инвеституры прелатов. Григорий VII преследовал далеко идущие цели – установить верховенство римской курии над всем западнохристианским миром. В теории эти притязания были высказаны в рассмотренном выше «Диктате папы». Теперь папа начал осуществлять их на практике, пытаясь прежде всего сокрушить конкурирующую силу, заявлявшую аналогичные притязания, – «Священную Римскую империю». Эта империя не только стояла на пути папской теократии, но и подчиняла себе в известной мере папство. Григорий VII недвусмысленно заявил, что он не потерпит никакой зависимости от германского короля. Он отверг в принципе саму идею империи. В своих письмах и выступлениях папа подчеркивал, что германский король (rex Teutonicum) имеет право только на управление своей страной – Германией, и начисто отвергал его притязания на господство над Италией и другими странами, находившимися так или иначе в сфере влияния Германской империи[44]. Он ставил германского короля в ряд с другими европейскими монархами, в том числе и с теми, над которыми пытался господствовать германский император (королями Чехии, Польши, Венгрии, Дании). Больше того, папа стремился порвать всякую ленную зависимость центральноевропейских монархов от Германии, подчинив их непосредственно курии. Особенно острое соперничество развернулось между Григорием VII и Генрихом IV за подчинение венгерского короля.

В Венгрии в то время происходила борьба за престол между двумя претендентами: Гейзой и Соломоном. Последний находился в родственных отношениях с германским королем и ориентировался на помощь Германии, изъявляя готовность подчиниться сюзеренитету Генриха IV. Несмотря на военную помощь Германии, Соломон был свергнут и на престоле укрепился Гейза, поддерживаемый папой. В своих письмах венгерскому королю Григорий VII обосновывал ленное верховенство курии над Венгрией, установленное якобы еще со времени венгерского короля Стефана, получившего корону от папы Сильвестра II. По словам папы, венгерский король не должен подчиняться никакому другому, равному по званию королю, а только римскому первосвященнику[45]. В такой же роли защитника независимости папа выступал и в отношении польского государства, которое при Болеставе Смелом проводило совершенно независимую от империи политику. Папа покровительствовал также чешскому князю Яромиру, признавшему себя вассалом курии. Однако это не могло освободить чешского князя от верховного сюзеренитета германского короля. Следует сказать, что политика откола центрально– и восточноевропейских стран от империи и установление над ними папского сюзеренитета имела для этих стран положительное значение – она способствовала укреплению их внешнеполитического суверенитета: подчинение далекой папской курии было меньшим злом, чем зависимость от германской империи.