Города Беларуси в некоторых интересных исторических сведениях. Гомельщина - Юрий Татаринов

В первые годы существования училища Мария Яковлевна преподавала в нем. Ее предметом была русская история. С 1873 г. она передала управление училищем другим лицам. Но продолжала курировать его. Окончательно отошла она от этой заботы лишь в 1885 г. в возрасте 73-х лет.

Марию Яковлевну уважали не только ученицы училища и учителя, но и руководство Минской епархии. Ей было доверено распоряжаться стипендиями частных доброжелателей по своему усмотрению.

Базарная площадь. Петр Григорьевич Севрук в журнале «Неман» за 1968 г. в № 11 пишет, что при царе в центре Парич располагалась большая базарная площадь. На ней тремя рядами были устроены бакалейные, скобяные, шорные, галантерейные лавки. На самом видном месте стояла лавка-монополька. Вокруг площади располагались заезжие дворы, дома торговцев.

Усадьба помещика. На краю местечка красовалась усадьба помещика, огражденная трехметровым деревянным забором. При усадьбе были дома для дворни, двор с конюшнями и коровниками, парк и сад. К ней примыкало и здание женского училища.

Церкви. Каменная церковь Марии Магдалины обслуживала семью помещика и местную знать. Бедноту в нее не пускали. Беднота ходила в деревянную приходскую церковь. Перед этой церковью была большая площадь, на которой по разным уголкам располагались дом священника, трехклассное народное училище и четырехклассная церковноприходская школа.

Народное училище. Занимало деревянную избу с двумя комнатами-классами и квартирой учительницы. Ребята здесь завтракали, обедали и ужинали прямо на партах. Вечером парты сдвигались и дети устраивались спать на полу. Родители приезжали за ними в субботу. А уже в понедельник утром опять привозили в училище. Учащиеся из ближайших деревень — Высокий Полк, Скалки, Козловка — ходили на занятия пешком.

Местное еврейство. Богатые евреи местечка посещали каменную хоральную синагогу. В остальных трех синагогах молилась еврейская беднота.

Костел. В нем, естественно, молились местные католики.

Церковная улица. На ней располагалось волостное управление и дом для арестантов («холодная»). Тут же стояли здания земского суда, полицейского участка, почтовой станции. В 1905 г. после волнений в стране была построена казарма для военных.

Мелкие промышленные предприятия. Среди евреев были достаточно богатые люди. Один владел паровой мельницей. В местечке действовали маслобойка, валяльные мастерские. Более скудные, но постоянные заработки имели извозчики, часовщики, портные, сапожники.

Занятия бедноты. Зимой работали на лесоскладах, очищали бревна от коры, сортировали, укладывали в штабеля, крутили лозу для вязки плотов, трепани и чесали пеньку (стебли конопли). Летом вязали плоты и сплавляли их по рекам, грузили на пароходы и баржи зерно, лес, ловили рыбу.

РЕЧИЦА

(июнь, 2010)

Достаточно подробно и аргументировано о происхождении названия здешнего города сообщает Валентина Петровна Лемтюгова в своей книге «Тапонімы распавядаюць» (2008).

Название здешнего города происходит от названия реки, ныне почти полностью пересохшей. В бассейне Днепра рек с подобным названием немало. Это славянское слово периода раннего заселения славянами территории Беларуси. На его древность указывает суффикс — иц, с помощью которого в древности достигалось уменьшительное значение слова или понятия, например: десница, сестрица, травица. Уменьшительное значение в русском и белорусском языках давно передается с помощью иных средств. Суффикс на — иц встречается разве что в фольклоре и местных диалектах. Тот древний приток Днепра, который существовал вблизи здешнего замкового вала, носил название Речица. Это название указывало на размеры данного водотока. В сравнении с могучим Днепром этот приток выглядел небольшой речкой.

Еще со времен Витовта (1392–1420) Речица являлась собственностью казны. Центром и волостью управлял наместник. В сборнике докладов «Міжнародныя Доўнарскія чытанні», опубликованном в 2004 г., на стр. 34, 37, 38 находим об этом следующие сведения.

В 1511 г. наместником Речицкой волости упоминается Михаил Халецкий.

В 1522-29 гг. должность наместника Речицкой волости занимал Семен Полозович. Ему выпал трудный период — период крымскотатарских нашествий на белорусские земли. В 1529 г. после очередного нашествия крымчаков Семен Полозович попросил у короля Сигизмунта Старого поддержки городу. С. Полозович отличался завидной храбростью. Сам выбирал конные отряды и без правительственной поддержки водил их на татар и побеждал в схватке с ними. В то время на Поднепровье о нем ходила присказка: «полоз-русак — славный казак». Учитывая, что татары похищали людей и уводили их в свои земли, где потом использовали их в качестве рабов, и что «державца Речицкий» С. Полозович многих спас от этого рабства, заслуга его перед речичанами велика и им следует знать и помнить этого человека и как-то отметить его в нашей современной жизни. Король Сигизмунт Старый в своей грамоте подтверждал заслуги державца, который «в той волости нашой Речицкой своими немалыми наклады чинил и великою пильностью и нелитованьем горла своего на пустом месте на нас господаря замок збудовал, оборами всякими за свои властный пенязи гот замок наш вспомог».

В 1532-45 гг. наместником Речицкой волости был князь А.В. Вишневецкий.

В 1555 г. — А. Горностай.

В 1565-66 гг. после административной реформы город Речица сделался центром повета Минского воеводства. В этот повет входили местечки: Гомель, Хальч, Бобруйск, Рогачев, Горваль, Белица, Холмеч и др. В государственном сейме за поветом были закреплены два места. С подписанием в 1569 г. Люблинской унии волости стали называться староствами. С 1567 г. наместником Речицкого староства был князь Рыгор Сангушка.

В 1576 г. в качестве наместника в Речице упоминается А. Волович.

В 1593 г. — М. Буйвид.

До 1597 г. — князь Я.И. Жижемский.

В нач. XVII в. — Александр Служка.

До 1639 г. — Е. Служка, сын Александра Служки.

Любопытно, что удерживать за своими родами государственные владения шляхте приходилось за плату. Так поддерживалась королевская власть, в особенности в последней трети XVII в. С 1639 г. старостой Речицы был Богуслав Служка.

В 1658-72 гг. — его брат Зигмунт Служка.

В 1672-88 гг. — Юзеф Служка, сын Богуслава Служки.

До 1713 г. — Доменик Служка, сын Богуслава Служки. Со смертью Доменика Служки династия этой семьи пресеклась.

После 1713 г. должность старосты Речицы занимал П. Юдицкий.

За ним — М. Юдицкий.

За ним — Жижемский.

За ним — Клокоцкий.

За ним — Клановский.

За ним — Пакоша.

За ним — К. Халецкий.

После смерти К. Халецкого в 1734 г., старостой Речицы до 1773 г. был князь Альбрехт Радзивилл. При нем Речицкое староство платило в королевскую казну кварту (денежный взнос на содержание войска) в размере 2585 злотых, а в губернскую казну — 1159 злотых. Кварта определялась следующим образом: из всех доходов староства отделялась часть на содержание старосты, а остальные доходы делились на четыре части, одна из которых (кварта, то есть четвертая часть) предназначалась армии. Остальные деньги шли на зарплаты чиновникам и городские нужды. Князь Альбрехт Радзивилл поддержал Станислава Августа Понятовского на королевских выборах. Это помогло ему в 1770 г. стать маршалком конфедерации Речицкого повета. В то время в состав Речицкого повета входили староства Бобруйское, Гомельское, Рогачевское, Чечерское и Пропойское.

В конце 80-х гг. XVIII в. держателем Речицкого староства был Иозеф Юдицкий. Это был последний Речицкий староста.

Михаил Александрович Ткачев, книги которого продолжают выходить приличными тиражами и после его смерти, сообщает, что замок в центре древней Речицы располагался на овальной формы городище, площадь которого составляла всего четверть гектара. Он был обнесен валом и отделен от берегового плато глубоким дугообразным рвом.

Замок полукольцом окружал посад, который уже в XIII в. имел собственную линию укреплений. Торговая площадь размещалась у подножия детинца, рядом с устьем речки Речицы. Рядом была устроена пристань, на которой швартовались торговые суда. Сюда же вела дорога (через мост) с противоположного, левого берега Днепра.

По указу Сигизмунта Старого доходы с Речицкой мытни («мытницы»), медовой, пивной и винной корчмы должны были идти на ремонт и строительство замка. В пользу местного правителя («державца») шел каждый десятый осетр и «со всяких рыб десятая рыба», а от каждого посаженного в тюрьму — по четыре гроша. Мещане и жители волости обязаны были давать на охрану замка по шесть сторожей. Они же должны были поставлять дрова в замок и осуществлять «будованье замковое».