Дезинформация. Тайная стратегия абсолютной власти - Ион Михай Пачепа

«Престиж Церкви сохранился только благодаря неимоверным усилиям Пия XII, этого удивительного человека. Высокий хрупкий человек с пронзительным взглядом черных глаз на протяжении 25 лет невероятно ревностно служил Церкви. Он буквально распахнул тяжелые бронзовые врата Ватикана и пригласил людей прийти к нему. Наместник Христа перестал быть недоступным… Он принял меры к тому, чтобы впервые с XIV века иностранные кардиналы в Священной коллегии превосходили по численности итальянцев. Он решительно осуждал расизм, антисемитизм и тоталитарные доктрины» {141}.

Сталин проиграл битву 1945 года против Пия XII, но твердо намеревался выиграть войну с католической церковью в целом. Сталин верил в написанное Лениным в 1904 году произведение «Шаг вперед, два шага назад (Кризис в нашей партии)» {142}. В то время Пий XII, очевидно, был не по зубам сталинскому СМЕРШу. Вместо него Сталин решил сосредоточиться на фабрикации дел против ряда кардиналов, которых он унаследовал вместе с новыми зависимыми государствами Восточной Европы. Конечно, они будут преданы суду как пособники нацистов, ведь эта тактика так удачно срабатывала в прошлом. Сталин был уверен, что клевета в адрес кардиналов впоследствии станет хорошим подспорьем, когда представится более удобный случай тайно оговорить Пия XII, не раскрывая участия в этом Советского Союза.

Сталину пришла пора вновь обращаться к помощи Вышинского.

Глава 2

Кардинал Степинац

Газета «Нью-Йорк таймс» 6 сентября 2009 года осветила ситуацию вокруг новой усыпальницы кардинала Алоизие Степинаца в соборе Успения Пресвятой Девы Марии в Загребе, Хорватия, охарактеризовав ее как «сомнительную и противоречивую». Однако жизненный путь самого Степинаца ни в коем случае нельзя считать «сомнительным и противоречивым».

Он был ложно обвинен в 1946 году сталинской машиной по фальсификациям в пособничестве нацистам. В том же году глава еврейской общины Луи Брейер, стремясь защитить память Степинаца, организовал в Нью-Йорке акцию протеста. Брейер, в частности, заявил:

«Этот великий человек был ложно осужден как нацистский коллаборационист. Мы протестуем против этой клеветы. Он всегда был истинным другом евреев и не скрывал этого даже во времена жестоких репрессий при режиме Гитлера и его последователей. Архиепископ Степинац наряду с папой Пием XII был величайшим защитником евреев, подвергавшихся гонениям в Европе» {143}.

Ложные обвинения против Степинаца проливали свет на органичную связь нацизма с коммунизмом и доказывали абсолютную правоту в борьбе папы как с тем, так и с другим. Степинац, как и папа Пий XII, выступал против и нацизма, и коммунизма. Так же как и Пий XII, он открыто не повиновался этим деспотическим режимам. Сталин ненавидел обоих служителей церкви, и по его приказу в отношении Пия XII и Степинаца организовали кампании по фальсификации. Основной разницей между ними являлось то, что Пий XII жил в Ватикане, и поэтому Сталин не мог физически добраться до него, в то время как Степинац жил в стране, прямо зависящей от советского режима, и Сталин мог не только сфабриковать против него обвинение, но и отдать под суд.

Дело против Степинаца состряпала Служба государственной безопасности Югославии, организация, созданная сталинскими спецслужбами под кураторство на то время ветерана советской разведки Александра Ранковича и его советников из СССР. Они настолько хорошо выполнили свою работу, что даже сегодня многие верят в участие Степинаца в кампании по преследованию сербов.

До судебного процесса над Степинацем и во время него югославский руководитель Иосип (Броз) Тито организовал ряд публичных выступлений, в которых осудил папу Пия XII как врага «югославского государства». Однако он воздержался от каких-либо комментариев относительно Степинаца. Тито лишь обозначил вопрос: «На чьей же стороне был папа? Он не выступил в защиту общего дела югославов». Официальная газета Ватикана «Л’Оссерваторе романо» объяснила этот выпад тем, что «Тито следовал политике Москвы» {144}.

Спустя несколько лет я узнал от своего югославского коллеги Сильво Горенка подробности организации показательного суда над Степинацем. Его срежиссировал Андрей Вышинский, опытный разведчик, знаток своего дела, во время сталинских репрессий действовавший под прикрытием государственного обвинителя. Через три года после процесса Вышинский стал министром иностранных дел Советского Союза.

В начале Второй мировой войны территория, в настоящее время известная как Хорватия, являлась частью Югославии. Югославия в марте 1941 года формально присоединилась к странам гитлеровской «оси». В ответ сербские националисты захватили Белград и объявили о присоединении к антифашистской коалиции. Как результат, Гитлер вторгся в Югославию и оказал поддержку хорватским националистам, провозгласившим независимое государство Хорватия {145}. Во главе нового хорватского правительства встал Анте Павелич, лидер фашистской организации усташей {146}. Усташское правительство вводило расовые законы по образцу Третьего рейха. Евреев, а также цыган, сербов, коммунистов и инакомыслящих католических священников преследовали, содержали в концентрационных лагерях либо убивали. Зверства усташей шокировали даже нацистов.

Главой Римско-католической церкви в Хорватии был архиепископ Алоизие Степинац. Историки отмечают, что, когда начались репрессии, архиепископ «практически незамедлительно… использовал свое положение, чтобы высказаться против жестокого обращения с евреями и православными христианами» {147}. Степинац спас сотни беженцев, действуя напрямую, но намного больше «при помощи своих проповедей, в которых он решительно осуждал применение расистских законов» {148}. Французский посол в Загребе считал причиной ослабления расистских законов в Хорватии {149} именно проповеди Степинаца.

Его проповеди против жестокостей усташей обладали такой убедительностью, что вскоре церковным властям запретили публиковать их. Католики и другие противники режима тайно распространяли проповеди {150}. Степинац также предоставлял копии своих текстов партизанам, чтобы те могли транслировать выдержки из них по радио {151}. Как-то раз копию его проповеди тайно принесли главному раввину Хорватии Фрайбергеру {152}. В Италии и других оккупированных областях проповеди Степинаца транслировались радиостанцией Пия XII.

В октябре 1941 года Усташи разрушили главную синагогу Загреба. Вскоре после этого Степинац в полный голос провозгласил в соборе: «Дом Божий, относящийся к любой религии, является святым местом. Любой, кто посмеет притронуться к нему, поплатится своей жизнью. Посягательство на Дом Божий любой религии означает посягательство на все религиозные конфессии» {153}.

В феврале 1942 года Степинац заявил министру внутренних дел протест по поводу уничтожения православных церквей {154}. Информационное агентство «Ассошиэйтед Пресс» сообщало, что «к 1942 году Степинац стал жестким критиком» усташей, осуждая их «политику геноцида, в результате которой погибли десятки тысяч сербов, евреев, цыган и хорватов» {155}. Проповедь от 31 октября 1943 года стала одной из многих, в которых архиепископ подчеркнул значимость и благородство высокого звания человека. Он, в частности, сказал:

«Мы всегда выступали за необходимость соблюдения в обществе принципов закона Божьего, независимо от того, применяются ли они к хорватам, сербам, евреям, цыганам, католикам, магометанам или православным… Католическая церковь не знает рас, рожденных править, и рас, обреченных на рабство. Католическая церковь знает лишь расы и народы как создания Божьи, … для нее негр из Центральной Африки значит то же, что и европеец. Для нее король во дворце как человек ничем не отличается от нищего или цыгана в своем шатре. Мы осуждаем любую несправедливость, любые преступления против невинных, любые сожжения мирных деревень, любые убийства, любую эксплуатацию бедных…» {156}

Нацистский генерал в Загребе заявил в ответ на это: «Если бы какой-либо епископ в Германии произнес что-то подобное, он бы не сошел живым со своей кафедры!» {157}

Презрение Степинаца к нацистам проявилось в инциденте, имевшем место во время немецкой оккупации. Ганс Франк, нацистский чиновник оккупационных властей, в течение длительного времени делал намеки на то, что хотел бы получить приглашение на обед в резиденции архиепископа. По всей видимости, подобный визит требовался Франку, чтобы обеспечить себе общественное положение, соответствующее его должности. В конце концов Ганс Франк получил упомянутое приглашение. Когда нацистский чиновник оказался за столом вместе с архиепископом, ему подали весьма скромные блюда: черный хлеб (с добавкой желудевой муки), свекольный студень и эрзац-кофе. Степинац спокойно объяснил, что по продуктовым карточкам, введенным нацистами, он смог обеспечить только эти блюда и не решился закупать что-либо на черном рынке, так как он или кто-либо из его прислуги мог подвергнуться риску возможного ареста {158}.