Алмазная принцесса - Никола Марш

Какова бы ни была причина, он чувствовал себя полностью дезориентированным, словно его мир медленно, но верно выходил из-под контроля. Он прошел сквозь танцующую толпу и покинул зал.

Руби видела, как Джекс стремительно вышел из зала, опустив голову, словно ему не терпелось сбежать.

Она понимала его чувства.

Этот вечер был настоящей пыткой. Сапфи не зря взяла на себя связи с общественностью. Она играючи могла управлять толпой.

Тереться щеками с почти незнакомыми людьми и нести всякую чушь не слишком импонировало Руби, но она это сделала. Ради Джекса.

К несчастью, чем больше она проводила времени со своим строптивым мужем, тем больше понимала, что сделала бы для него и больше.

Ее до слез трогала твердость и стойкость Джекса, делающие его похожим на оловянного солдатика из сказки. Это не была любовь. Руби влюблялась раньше и помнила это ошеломляющее, заставляющее ее парить, как на крыльях, чувство. Никаких страданий и депрессий, только упоение и эйфория.

С Джексом все было по-другому. Это были более глубокие ощущения, словно ее часть, о существовании которой она раньше и не подозревала, нуждалась в нем, как в воздухе.

Он пробуждал в ней первобытные инстинкты, желание освободиться от ограничений, которые налагало на нее обещание, данное Сапфи их матери, и ответственность за компанию и сестру.

Руби была уверена, что в юности Джекс был плохим парнем. Весь его вид говорил о силе, которую он держал под контролем.

– Что-то мне подсказывает, что это мечтательное выражение в твоих глазах не имеет отношения ко мне.

Она запуталась в па и наступила Отто на ногу:

– Извини.

– Брось. – Он покружил ее, чтобы избежать столкновения с соседней парой. – Я был бы счастлив, если бы какая-нибудь горячая штучка думала обо мне с таким выражением лица.

– Сапфи – горячая штучка.

Несвойственная Отто печаль омрачила его лицо.

– Мы оба знаем, что Сапфи воспринимает меня исключительно как друга. Подходящую жилетку.

Руби погладила его по плечу:

– Мы же выросли вместе. Естественно, что она доверяет тебе.

– Да, конечно. Но я просто хотел бы…

О боже. Руби не испытывала ни малейшего желания быть посредником между Отто и Сапфи. Однажды она спросила сестру, было ли между ними что-нибудь, кроме дружбы, и Сапфи рассмеялась. Отто определенно не должен был этого знать.

– Кстати, как Сапфи?

– Отлично. Ей лучше с каждым днем.

К ее удивлению, Отто не выглядел обрадованным.

– Это хорошо. Люди много говорят об этом.

Руби снова наступила ему на ногу:

– Извини. О чем?

– О болезни Сапфи. О том, что теперь ты управляешь компанией. И о ваших финансовых трудностях.

– Пусть люди не лезут не в свое дело.

Он увел ее на край танцпола, где было меньше народу.

– Они также говорят, что ты вышла замуж за Джекса Марони из-за денег, чтобы спасти «Сиборн».

Руби остановилась как вкопанная. Потом ей пришло в голову, что, шушукаясь у всех на виду со старым другом семьи на приеме в честь ее свадьбы, она только разжигает любопытство окружающих. Схватив парня за руку, она направилась в укромное место за колонной, где никто не мог их увидеть.

– Что еще болтают? Выкладывай.

Отто тяжело вздохнул, намекая, что новости ей не понравятся.

– Говорят, твой муж старается заручиться поддержкой некоторых воротил, но они не намерены иметь с ним дело. – Он взял ее за руку. – Руби, не ожидай, что люди его полюбят только потому, что ты вышла за него замуж. – Он махнул рукой в сторону зала. – Они не забыли, что натворил его отец. У них хорошая память.

– Джекс – это не его отец, – прошипела она, вне себя от злости и возмущения.

– Я знаю это, но наивно рассчитывать, что они доверятся парню, который заявился в город после десяти лет отсутствия и предлагает миллионные сделки. Только не после всей этой истории со стариком Ма рони.

На несколько мгновений Руби потеряла дар речи, затем произнесла:

– Может, и нет, но я думала, что они доверятся мне. Моему суждению. Джекс – мой муж, нравится им это или нет, и, если они доверяют фамилии Си борн, они должны доверять и ему.

Оставив Отто с разинутым ртом, Руби развернулась и помчалась к двери, за которой она и застала Джекса, изгоя на вечеринке.

Черт бы побрал этих узколобых людишек с их ханжеством!

Она посмотрела на мужа, ожидая увидеть на лице гнев или озабоченность, но его стоическое выражение сразило ее наповал.

Джекс знал, что их ожидает, но это его не огорчало. Он был готов к любым испытаниям.

Руби взяла его под руку и увлекла обратно в зал:

– Я позже тебе расскажу. Сейчас мы будем делать, что должны делать молодожены на свадьбе – веселиться.

Они разрезали торт, произнесли короткую речь, потанцевали и наконец распрощались со всеми и сбежали.

Джекс был мрачнее тучи.

Она потянула его за руку по направлению к лифтам:

– Все отлично, мы их сделали. Теперь объясни, что за похоронный вид?

– Все нормально.

Она приблизилась к нему вплотную:

– Если ты прямо сейчас не скажешь, что с тобой, наши деловые отношения станут еще и платоническими.

Уголки его губ дрогнули в улыбке.

– Умеют же некоторые убеждать.

– Прекрати болтать и выкладывай.

Джекс тяжело вздохнул, всем своим видом – от угрюмого взгляда и сжатых челюстей до напряженности всего тела – демонстрируя нежелание что-либо выкладывать.

– Я просто хочу тебе помочь, – добавила она, проведя рукой по его щеке.

И произошло чудо. Он медленно выдохнул, словно выпуская напряжение, открыл и закрыл рот несколько раз, прочистил горло и наконец изрек:

– Мы никого не обманули.

– Они только узнали. Нужно время…

– Ничего не получится.

Руби похолодела от спокойной уверенности в его тоне.

– Вот уж не думала, что ты такой слабак. – Она посмотрела на него с вызовом.

– Мы впустую тратим время, – устало ответил Джекс, и складки у его губ стали еще глубже. – Они не примут меня. Они всегда будут помнить о моем отце.

В его вздохе было столько боли, что она обняла его за шею и практически повисла на нем, с ужасом думая о том, что будет, если она не сможет до него достучаться и он уйдет.

– И я их понимаю. – Он говорил так тихо, что она едва его слышала.

– Ты не такой, как он.

– Откуда ты знаешь? Ты не знала его. Он использовал людей ради своих целей. Он всегда старался быть на шаг впереди всех, любой ценой. Он подавлял свои эмоции и никому не доверял. – Он расцепил ее руки. – Ты все еще думаешь, я не такой, как он?

– Ты не…

– Правда? – Джекс словно выплюнул это слово. – Если хорошенько подумать, все это можно сказать и обо мне. Например, я использую тебя, всегда стараюсь оставить последнее слово за собой, подавляю свои истинные чувства и… – Джекс оборвал себя на полуслове, и на его лице появилось испуганное выражение, словно он сказал слишком много.