Гуманизм в современном мире - Джефф Рэдвелл

В связи с ростом стоимости обучения университеты все больше полагаются на корпоративные спонсорские средства, частных доноров и государственные гранты на исследования. Эта зависимость имеет глубокие последствия. Академические исследования теперь определяются мотивами прибыли, поскольку фармацевтические компании финансируют медицинские исследования, технологические фирмы финансируют исследования в области искусственного интеллекта, а оборонные подрядчики инвестируют в военные инновации. Такое финансирование может влиять на приоритеты исследований, приводить к конфликту интересов и подавлять результаты, которые противоречат корпоративным интересам. Если университеты превратятся в элитные школы для богатых, то следующее поколение мыслителей, революционеров и новаторов будет потеряно из-за финансовой изоляции.

В условиях кризиса адъюнктуры эксплуатация преподавателей приобретает массовый характер. Число постоянных преподавателей сокращается, поскольку университеты предпочитают использовать низкооплачиваемых адъюнктов, не имеющих никаких гарантий занятости, превращая академию в нестабильный рынок труда, где многие преподаватели живут на грани или за чертой бедности.

Университеты находятся между внешним политическим давлением и внутренними идеологическими конфликтами. С одной стороны, доноры и корпоративные интересы заставляют университеты подавлять исследования, угрожающие прибыли или политическим программам. С другой стороны, студенты и преподаватели вступают в идеологические баталии по поводу высказываний в кампусе, создавая парадокс, когда университеты одновременно обвиняют в излишней вседозволенности и излишней цензуре.

НЕОЛИБЕРАЛЬНАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ АКАДЕМИЧЕСКОЙ НАУКИ

Сегодня академические круги остаются местом идеологического конфликта, хотя их роль изменилась. По мере того как университеты все больше акционируются, многие радикальные голоса оказываются оттесненными на обочину, их финансирование сокращается, а влияние ослабевает в связи с ростом неолиберальной экономической политики, ставящей во главу угла прибыльность, а не интеллектуальный поиск. Однако фундаментальная реальность сохраняется: когда прямое сопротивление подавляется, оно находит себе другое место для роста. Подавление радикальных рабочих движений, возможно, изменило поле боя, но не погасило борьбу. Идеи, посеянные в умах студентов и ученых, не остаются в башнях из слоновой кости, они формируют мир за их пределами, подпитывая следующий великий вызов устоявшемуся порядку.

Несмотря на растущие расходы, влияние корпораций и "воротил", от которых страдают современные университеты, эти учебные заведения остаются одним из самых мощных двигателей интеллектуального роста, трансформации личности и социальных изменений. Несмотря на то что цифровые альтернативы открыли новые возможности для обучения, университетский опыт по-прежнему остается чем-то уникальным и незаменимым - пространством, где идеи обсуждаются, оспариваются и проживаются.

МАРКЕТИЗАЦИЯ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

Возможно, самым коварным механизмом, с помощью которого корпоративные интересы контролируют высшее образование, является бремя студенческих долгов. Астрономический рост платы за обучение в сочетании со стагнацией заработной платы привел к тому, что миллионы выпускников оказались в кандалах финансовых обязательств на всю жизнь. Этот долговой кризис выполняет множество функций: он отталкивает студентов от профессий, не гарантирующих высокий доход, заставляет выпускников идти на корпоративную работу по необходимости, а не из-за страсти, и подавляет политическую активность, формируя поколение, слишком финансово неуверенное, чтобы бросить вызов статус-кво.

Студенческая задолженность - это интеллектуальная, экономическая и социальная проблема. Финансовое давление, оказываемое на студентов, формирует их выбор таким образом, что подавляет интеллектуальный риск и творчество. Общество, в котором стремление к знаниям зависит от финансовой состоятельности, - это общество, в котором ограничена свобода мысли. В результате система высшего образования выпускает не провидцев, революционеров или глубоких мыслителей, а скорее людей, обученных ориентироваться в экономической системе, которая рассматривает их в первую очередь как единицы, приносящие доход.

МАРГИНАЛИЗАЦИЯ ГУМАНИЗМА

Систематическая девальвация гуманитарных дисциплин - одно из самых тревожных последствий этой корпоратизации. Философия, литература, история и искусство все чаще отбрасываются как непрактичная роскошь, а учебные заведения направляют ресурсы на программы STEM, которые сулят более высокие зарплаты аспирантам и корпоративные партнерства. Хотя технологический и научный прогресс несомненно ценен, сведение образования к экономической пользе игнорирует более широкую общественную роль гуманистических исследований. Этика, историческое сознание и критическое мышление необходимы для того, чтобы ориентироваться в моральных сложностях технологического прогресса, однако они отодвигаются на второй план в пользу эффективности и рыночной привлекательности.

Гуманистическая традиция подчеркивает интеллектуальную независимость, моральную рефлексию и внутреннюю ценность знаний. Эти принципы идут вразрез с интересами корпоративной и политической элиты, которой выгодна система образования, выпускающая послушных работников, а не независимых мыслителей. Упадок гуманитарных наук отражает более масштабную культурную трансформацию, в ходе которой интеллектуальное любопытство заменяется профессиональным прагматизмом, а оспаривание власти пресекается в пользу профессионального подчинения.

РАДИКАЛЬНАЯ МЫСЛЬ И АКАДЕМИЯ

Исторически знания контролировались религиозными институтами и монархиями, которые стремились ограничить образование элитой и подавить идеи, бросавшие вызов их власти. Печатный станок, эпоха Просвещения и расширение государственного образования сыграли свою роль в разрушении этой монополии, сделав знания доступными для более широких слоев населения. В цифровую эпоху появилась новая форма интеллектуального контроля - не через прямую цензуру, а через экономическое исключение. Когда стоимость высшего образования становится непомерно высокой, доступ к социальной мобильности, которая обеспечивается получением ученой степени, все больше сосредоточивается в руках привилегированных слоев населения.

Гуманистический проект всегда был направлен на то, чтобы сделать знания доступными для всех людей, а не только для элиты. По мере того как университеты становятся все более дорогостоящими и подчиняются корпоративным интересам, борьба за открытый доступ к образованию, реформу платы за обучение и альтернативные интеллектуальные пространства становится как никогда актуальной. Если прошлое что-то и показало, так это то, что интеллектуальное сопротивление находит выход. Вопрос в том, смогут ли современные гуманисты вновь преодолеть барьеры институционального контроля и создать новую эру демократизации знаний.

ГУМАНИЗМ ПРОТИВ КОРПОРАТИВНО-АКАДЕМИЧЕСКИЕ ИНТЕРЕСЫ

На протяжении веков университеты были бастионами гуманистического поиска, центрами, где знания добывались ради них самих, где студенты и ученые участвовали в великой интеллектуальной традиции задавать вопросы, дискутировать и расширять границы человеческой мысли. Однако сегодня эти учебные заведения находятся на перепутье, все больше подчиняясь корпоративному финансированию, неолиберальной политике и требованиям рыночной системы образования. Сама основа гуманистического образования - идея о том, что знания должны свободно распространяться, чтобы обогащать общество, а не служить коммерческим интересам, - разрушается. В то время как университеты отдают приоритет STEM-областям, корпоративным партнерствам и исследованиям, приносящим прибыль, дисциплины, определяющие наше понимание этики, истории и человеческой культуры, ожидает небезопасное будущее.

Превращение университетов из интеллектуальных убежищ в корпоративные учебные площадки не является ни случайным, ни новым. Исторически высшие учебные заведения формировались в соответствии с потребностями правящих классов, будь то через религиозный надзор, государственный контроль или патронаж элиты. Однако масштабы и характер современного корпоративного влияния коренным образом изменили миссию высшего образования.

Корпоративное финансирование изменило приоритеты исследований, уводя