Женский шарм - Ванесса Фитч

Если бы только она не угрожала моему умению владеть собой, подумал Лайонел, глядя на приближающуюся к нему Элен. Затянутая в фиолетовый шелк, хозяйка Рэдкорта выглядела еще прекраснее, чем всегда, и он ощутил порыв вспыхнувшего желания.

Предложив ей руку, Лайонел сопроводил Элен в столовую, получив в награду холодную улыбку, за которой, однако, как ему теперь было известно, скрывалась пылкая страстность.

После показавшегося бесконечным ужина он столь же вежливо проводил холодно-отстраненную Элен в гостиную, злясь на себя за то, что простое прикосновение к ее руке вызвало незамедлительный отклик всего его существа. Если Элен и заметила его состояние, то не подала виду. Заняв место в кресле, она повернулась к нему.

– Полагаю, что теперь, когда ваша миссия окончена, вы собираетесь нас покинуть, – заявила она.

– Неужели вам так не терпится избавиться от меня, Элен?

Покраснев, Элен бросила взгляд в сторону присоединившейся к ним влюбленной пары, не обращающей ни на кого абсолютно никакого внимания.

– Мне просто хочется знать, как долго вы планируете здесь пробыть. – Может быть, ему просто показалось, но, похоже, голос ее действительно дрогнул.

– Я чувствую свою ответственность за вас и хочу прояснить ситуацию с вашим дядей-опекуном, – ответил он, намеренно переводя разговор на почву практических дел.

– О, слава Богу! – вмешалась Мэри, оторвав свое внимание от жениха. – Может быть, вам удастся выкроить мне приданое.

Лайонел кивнул ей, не отрывая взгляда от Элен. Привыкший читать в людских душах, он никак не мог понять ее стремлений. Хочет ли она, чтобы он остался? Несмотря на кажущееся безразличие ее тона, Лайонел знал, что может будить в Элен страсть…

– Элен! – раздавшийся возглас заставил обоих обернуться, и в комнату ворвался невысокий, толстенький человек, преследуемый протестующим Барроу.

– Так вот ты где! – воскликнул он, заметив поднявшуюся ему навстречу Элен.

– Прошу прощения, милорд, – с недовольным видом сказал камердинер. – Но этот… джентльмен настаивает на том, чтобы увидеться с леди Литтлтон.

– Мистер Уорсли, – с видимой неприязнью объявила Элен.

– Дядя! – Рандольф вскочил на ноги с тревогой на мальчишеском лице.

– И ты тут! – торжествующе воскликнул Уорсли, поворачиваясь к племяннику. – Что означает вся эта чушь насчет твоей женитьбы?

Так вот он каков, помещик Уорсли, тот самый негодяй, что воспользовался бедственным положением Литтлтонов. И без того раздраженному предыдущим обменом колкостями с Элен Лайонелу захотелось просто-напросто размазать незваного гостя по стенке.

– Мистер Уорсли, – холодно сказал он, поднимаясь на ноги.

– Какая приятная встреча. Давно мечтал поговорить с вами.

Уорсли перевел взгляд на баронета.

– А кто вы такой, черт возьми?

– Я Хоуп, – недобро усмехнулся Лайонел.

– Хоуп? – переспросил явно озадаченный помещик. – Баронет Хоуп? – И, получив утвердительный кивок, заметно сник. Очевидно, ему была хорошо известна репутация баронета.

– Вы прибыли в самый подходящий момент, Уорсли. Не поговорить ли нам наедине?

– Наедине? А в чем дело? Элен? – беспомощно оглянулся на нее Уорсли, но Элен проигнорировала его тревожный взгляд. Принявший на себя в Рэдкорте обязанности дворецкого, Барроу проводил баронета и явно этого не желающего гостя в кабинет и закрыл за ними дверь.

– Прошу вас, присаживайтесь, – вежливо пригласил Лайонел, занимая место за столом.

Глядя на этого жирного коротышку, практически ограбившего Элен, он почувствовал, как пальцы его сами собой сжимаются в кулаки, и с трудом заставил себя разжать их.

– Мне… как бы это сказать, сэр… совершенно непонятно, о чем мы можем с вами говорить, – пробормотал Уорсли. – Я пришел сюда, чтобы переговорить с Элен… с леди Литтлтон… о деле, касающемся моего племянника.

– Ах, вот что, – протянул Лайонел. – Нежданный брак, я полагаю?

– Да! Это… это просто неслыханно! – возбудился помещик.

– Вы ведь, разумеется, не против этого брака? – спросил баронет.

– Едва ли это представляет интерес для вашей светлости.

– О, тут вы совершенно не правы. Меня это очень даже интересует, – спокойно возразил Лайонел.

– Черт побери, – нахмурился Уорсли, – у мальчика лишь небольшое наследство, доставшееся от бабушки, а у Литтлтонов, как известно, вообще ничего нет. Из уважения к его покойному отцу, моему кузену, я позволил мальчику жить у себя, однако…

– Насколько я понимаю, он благородного происхождения?

– Да, конечно, но происхождение без денег сейчас немногого стоит. Как я уже сказал, мальчик живет со мной…

– И вы бесплатно используете его в качестве управляющего.

– Послушайте, – начал терять терпение Уорсли, – какое вообще отношение вы ко всему этому имеете?

– Хорошо, – слегка усмехнулся Лайонел. – Хотя об этом пока мало кто знает, с вами, принимая во внимание сложившуюся ситуацию, придется поделиться информацией. – Он доверительно наклонился к толстенькому человечку. – Мы со старшей леди Литтлтон помолвлены.

– Что? Когда? Она ничего мне не говорила!

Дабы избежать нежелательных слухов, Лайонел решился на ложь.

– Это старая договоренность между нашими семьями, достигнутая еще в то время, когда она была почти младенцем. Поэтому все держалось в секрете, пока мы окончательно не уверились в наших чувствах.

Уорсли, пораженный до глубины души, проглотил эту историю, не поморщившись.

– Какие поразительные новости, ваша светлость, – сказал он, улыбаясь. – Это, я бы сказал, совершенно меняет дело.

– Мне тоже так кажется, – сухо согласился Лайонел. – Так у вас, значит, нет возражений против брака племянника с леди Литтлтон?

Помещик нерешительно прокашлялся.

– Что ж, как я уже сказал, в моем доме нет места для еще одной семьи, но если вы собираетесь обеспечить их средствами к существованию…

– Их доход теперь не ваша забота, Уорсли, потому что мистер Рандольф будет работать у меня. – Это не понравилось толстому помещику: теперь, когда его племянник становился свояком очень богатого и влиятельного человека, он предпочел бы другие с ним отношения. – Но я пригласил вас побеседовать на другую тему. Насколько мне известно, вы одолжили из этого дома некоторые произведения искусства, и мне бы хотелось как можно скорее получить их обратно.

Уорсли побагровел и выкатил глаза.

– Одолжил? Я их купил, сэр!

– Купили? – удивился Лайонел, подкрепляя вопрос взглядом, заставившим помещика заерзать в кресле. В наступившем молчании баронет взял со стола нож для вскрытия писем и многозначительным движением попробовал пальцем остроту лезвия. – Что ж, тогда, может быть, вы вернете эти вещи в качестве свадебных подарков обеим леди Литтлтон, вашим старым и добрым соседям? – Баронет изобразил на лице улыбку. Помещик попытался было протестовать, но Лайонел даже не стал его слушать. – Вот и отлично. Я так и знал, что мы придем к согласию. Поэтому не стоит откладывать дело в долгий ящик. Приготовить вам полный список вещей? – спросил он, поднимаясь на ноги.