Перспективы развития социума - Сергей Шавель

Как далеко это от суждений доцента математики, кандидата философских наук, действительного члена Американского научного общества В. Тростникова и физика Фейнмана о сугубо квантовом мире. На самом деле мир не только один, но и един, что требует преодоления междисциплинарных барьеров и методологических противоречий, начатых в XIX в. «номологическим расколом»[162], и принятия конструктивных шагов к единой науке. Не секрет, что растущий интерес на Западе к марксизму, многократное переиздание по требованию студентов первого тома «Капитала» в Германии и других странах побуждают вспомнить одно из пророчеств (или предсказаний) К. Маркса о судьбах науки. Он писал: «В дальнейшем естествознание включит в себя науку о человеке в такой же мере, в какой наука о человеке включит в себя естествознание: это будет одна наука»[163].

Думается, что и противопоставление «жесткого» и вероятностного детерминизма неконструктивно, ведь согласно принципу дополнительности они должны дополнять друг друга, синтезируясь в неодетерминизме.

1.4. Социологический детерминизм в теории и эмпирических исследованиях

Вторая статья проф. М. А. Можейко[164], в которой наряду с другими размышлениями содержится весьма интересный анализ такого сложного явления, как трансгрессия, привлек особое внимание социологической общественности. Вместе с тем стало очевидным, что наш диалог требует выхода в более широкое поле социологического дискурса. Нельзя не признать, что именно публикации М. А. Можейко – не только названные статьи в журнале «Социология», но и многие другие работы – послужили реальным толчком к анализу места и роли детерминизма в социологической науке, за что хотелось бы выразить особую ей благодарность. Относительно высказанного ею замечания о приведенном определении понятия «линейность», можно сказать следующие соображения. Действительно, некоторые упрощения в духе «геометриз-ма» сделаны сознательно, для иллюстрации. Известно, что в математике линейность описывается уравнениями, причем существуют специальные приемы, позволяющие преобразовывать нелинейные уравнения в линейные. В этнографии для обозначения однолинейных родственных групп используется термин «линидж» (англ. Lineage)[165]. К тому же, материнская и отцовская линии в силу экзогамного запрета расходятся, «ветвятся», подключая в генеалогию одной семьи членов из других семей. Такие нюансы также хотелось бы иметь в виду.

Нет сомнения, что детерминизм сыграл фундаментальную роль в истории естественных наук, но, вот, в XX веке несколько Нобелевских лауреатов (М. Борн, И. Пригожин и др.) решили отказаться от детерминизма, для чего достаточно было перейти к новой системе уравнений. (Еще один лауреат Ф. Хайек позже отказался от употребления терминов «общество» и «социальное»). Но тому, кто попытался бы убрать детерминацию человеческого поведения и социальных действий, пришлось бы радикально изменить и человека, и социум.

Многие физики обращались, как они говорят, к более сложным системам, какими являются человек и общество. Так, в одной из аудиторий МГУ хранится знаменитая формула Н. Бора: «Противоположности – не противоречивы, они – дополнительны». Прекрасный призыв к гармонии, который иногда успешно реализуется на микроуровне, но бизнес, большая политика и т. и. этот призыв игнорируют или просто не замечают. М. Борн неоднократно приводит тезис: «Разум отделяет возможное от невозможного, а здравый смысл – целесообразное от бессмысленного». Это умная и уместная компиляция древних мыслей, но следует ли ее понимать в духе известной поговорки «не дадим науке посрамить здравый смысл». В науке есть два типа маргиналов: мифотворцы и еретики. О мифотворцах говорится достаточно много, приведем пример отечественного «еретика». Им стал А. И. Вейник, в свое время лучший специалист в области литья. В числе его ересей – поддержка антропного принципа. Он писал: «Картина мира оказалась органически связанной и целиком обусловленной природой самого человека и его ролью и назначением в этом мире»[166]. Кроме того, Вейник отверг 2-й закон термодинамики, заявив, что «его не знает природа». Он утверждал, что одним из примеров «Вечного двигателя» является обычная термопара. Ввел такие понятия, как «парен» – абсолютный вакуум, «хрональное вещество» и многие другие, доказывал наличие тонких и сверхтонких структур. Возможно, его идеи и разработки не верны, но ведь огромный массив эзотерики усиленно эксплуатирует подобные идеи, а эксперты ничего не объясняют. Думается, что это также может иметь некоторое отношение к проблеме детерминизма в естествознании. Но мы хотели бы поразмышлять о социологическом детерминизме.

Понятие «социологический детерминизм» в научной литературе встречается заметно реже, чем многие иные разновидности детерминизма: географический, физический, исторический, экономический, генетический, физиологический, психологический и другие. Связано это с рядом обстоятельств. Во-первых, чисто языковым сближением терминов «социальный» и «социологический», вплоть до их отождествления путем растворения второго в первом. Это особенно характерно для XIX в., но инерционно перешло в век XX и сохраняется нередко и у современных авторов. Сами классики социологии не придавали значения терминологическим нюансам такого рода. О. Конт отнес социологию к естественным наукам и формулируемые законы – трех стадий и другие – прилагал к истории развития человеческого общества. Э. Дюркгейм, требуя, чтобы социальное (факты, явления) объяснилось только через социальное, видел в этом методологический принцип социологизма в позитивном смысле, без предиката «вульгарный», приклеенного позже критикой. М. Вебер свой вывод о связи протестантской этики с духом капитализма – или шире с ролью идей в общественном развитии – не называл социологическим.

В социологии К. Маркса ядро составляет материалистическое понимание истории, на основе которого создана социально-философская формационная теория, учения о классовой борьбе, соотношении базиса и надстройки, определяющей роли общественного бытия по отношению к общественному сознанию и др. В работах классиков недооценен и не проанализирован тот факт, что термин «социальное» является пакетным понятием, охватывающим все сферы общественной жизни в их внутренней деформации и взаимной связанности.

В теоретическом плане из работ, относящихся к нашей теме, выделим публикации Питера Бергера и Маргарет Арчер. У П. Бергера примечательно само название «Общество в человеке» одной из глав в книге «Приглашение в социологию». В предисловии автор с долей иронии отмечает: «Социология в некоторых своих построениях как будто готова отобрать у экономики звание «мрачной науки» (из-за того, что она изучает и прогнозирует кризисы. – С. Ш), когда представляет перед читателем общество в виде жуткой тюрьмы мрачного детерминизма»[167]. Мы знаем, что такой позиции придерживаются некоторые сторонники «методологического индивидуализма», в политике – либералы, либертарианцы, анархисты. Задача, которую поставил автор, состоит в том, чтобы опровергнуть этот предрассудок о «мрачном детерминизме», развеять ошибочные представления о «толпах взнузданных и управляемых властями» индивидов, побуждаемых к нормативному поведению и просоциальной активности только постоянной угрозой наказания. При этом он не обращается к характерным для исторического анализа отношений между индивидом и обществом теориям общественного договора (Гоббс, Руссо и др.), ни к более современным идеям «расширенного порядка человеческого сотрудничества»[168], выдвинутых либеральными экономистами. Его метод более конструктивный и исходит из психологических доказательств, как видно из названия данной главы, общественной природы человека. Относительно тезиса о подавленности индивида обществом П. Бергер заявляет: «И обыденное знание об обществе, и социологический анализ убеждают нас в том, что это не так. Большинству из нас ярмо общества не слишком трет шею… В большинстве случаев мы сами желаем именно того, что общество ожидает от нас. Мы хотим подчиняться правилам. Мы хотим той доли, которую общество определяет нам. А это в свою очередь возможно потому, что общество детерминирует не только то, что мы делаем, но также и то, что мы есть. Другими словами, социальное положение затрагивает и наше бытие, и наше поведение в обществе»[169]. Этот вывод аргументирован социологическими данными из теории ролей, социологии знания и теории референтных групп, сопровождаемых рядом блестящих примеров. Мы не имеем возможности комментировать изложение, обратим лишь внимание на следующее парадоксальное для

отдельных политологов замечание: «Неверно, что каждое общество имеет тех людей (народ или то правительство. – С. Ш), которых оно заслуживает. Скорее, общество производит таких людей, которые ему нужны»[170]. Эти слова имеют прямое отношение к вечной полемике о «великих личностях», которых одни требуют деперсонализировать (Л. Толстой, например, и др.), другие – канонизировать как носителей Божественной харизмы. Но давно замечено, что великие личности, харизматики – Моисей и Христос, Перикл и Македонский, Наполеон и Петр I, Данте и Пушкин, Ломоносов и Эйнштейн и многие другие – появляются своевременно, хоть и случайно. Но это не тот случай, который вошел в поговорку: «Будь у Клеопатры нос короче, история пошла бы другим путем». Г. В. Плеханов справедливо утверждал: «Великими деятелями называются те, которые больше других способствуют решению великих общественных задач. А в нравственном смысле велик каждый, кто, по евангельскому выражению, «полагает душу свою за други своя» [171].