Золотая Королева - Дэйв Волвертон

Галлен понимал, что это так, пустячки, игрушки для забавы тем, у кого все остальное уже есть; но торговцы тем не менее бойко продавали свои товары, стараясь привлечь покупателя самыми диковинными способами. В одной лавке перед Галленом явилась из воздуха красивая женщина с сильным загорелым телом, едва-едва прикрытым одеждой, Она улыбнулась и сказала: «Зайди, не пожалеешь». Галлен последовал за ней в лавку, она подошла к прилавку, где были выставлены всякого рода штаны, натянула пару на себя, вильнула бедрами и вдруг исчезла.

Галлен вытаращил глаза, не зная, куда она подевалась, но потом понял, что это только иллюзия, созданная ради того, чтобы заманить его в лавку. И вскоре обнаружил, что подобные фокусы применяются почти повсюду. Голоса, звучащие неведомо откуда, призывали его покупать только здесь и сейчас, если он хочет сберечь деньги. Призрачные женщины манили, приглашая зайти, — и все они были такие красавицы, что у Галлена голова пошла кругом.

Словно под властью магических чар, ошалевший Галлен все бродил и бродил по длинным коридорам, пробуя сласти, имеющие вкус амброзии, но неизменно отказываясь купить.

На одной площади он увидел существо, похожее на огромную серую жабу, — оно сидело на стуле, а вокруг стояли яркие коробки с разноцветными порошками. На голове у человека-жабы был огромный серебряный парик со множеством кружков и треугольников, падающих на плечи. А за спиной у него торчали трубки, каждая с многочисленными отростками — одни заканчивались волосками, другие зажимами или скальпелями. Все эти инструменты жаба по мере надобности, с помощью разных приспособлений, выдвигала на столик перед собой. Вокруг толпились ребятишки — подошел поглядеть и Галлен.

Все инструменты жабы были направлены на какой-то предмет в середине стола. Галлен взглянул — и затаил дыхание. Там на тонкой тростинке недвижимо сидела пурпурная стрекоза. Дюжины тонких иголок — а может, волосков — поглаживали одно из ее крылышек. Части крыла недоставало, но инструменты создавали ее заново.

У Галлена от удивления отпала челюсть, и он обошел столик, чтобы смотреть жабе через плечо. Серый старикан все время посматривал в воздух, где то появились, то исчезали ярко-красные письмена так быстро, что Галлен не успевал их прочесть. В воздухе над головой у жабы висело сильно увеличенное изображение стрекозы, и старик сверялся с ним всякий раз, как наращивался новый слой крыла. Он пристально смотрел на воздушный рисунок, пока на нем не появлялись новые прожилки и ткань, потом опускал глаза вниз, и его инструменты довершали дело.

Через пять минут он закончил свою работу.

— Ну, дети, кому отдать мою стрекозу? — Ребятишки захлопали в ладоши, крича: «Мне, мне!»

Человек-жаба вытянул свой серый бородавчатый палец, коснулся им стрекозы, и она взобралась на его длинный ноготь. Подержав ее так одно мгновение, человек-жаба обернулся к Галлену.

— Я, пожалуй, отдам ее ребенку, у которого вид взрослого мужчины. — И он протянул стрекозу Галлену.

Галлен подставил палец, стрекоза перешла на него и уселась там, трепеща крылышками. Она была вся пурпурная с красной тенью на брюшке и крыльях. Разочарованные дети разошлись.

— Спасибо, — сказал Галлен.

— Не за что. Через несколько мгновений ее крылышки просохнут, и она улетит.

Галлен присмотрелся к человеку-жабе. Желтые глаза, бородавчатая серая кожа, а рот такой большой, что запросто проглотит кошку. Руки и ноги тонкие, с обвисшей кожей.

— Мне ясно, что ты никогда не видел мотака, — сказал человек-жаба.

— Это ты так зовешься?

— Да. И если бы ты знал о нас хоть что-то, то не таращился бы так на меня. У нас на Мотаке так смотрят только на уродов.

— Прости. Я вовсе не считаю тебя уродом.

— Я знаю.

— Это просто любопытство.

— И это я знаю. Уже много веков я не встречал взрослых, которые бы так интересовались работой творца.

— Вот, значит, что ты делаешь? Творишь жизнь?

— Не настоящую жизнь. Только вивиформы, искусственные существа. Но выглядят они убедительно и не знают, что они неживые.

— А человека можешь сотворить?

— За плату могу. Вивиформу, которая будет выглядеть и действовать, как тебе угодно. А в промежутках между платной работой я делаю зверюшек для детей. — Стрекоза захлопала крылышками.

— Я тебе очень благодарен. — Галлен прикрыл стрекозу ладонями, собираясь отнести ее Мэгги.

— А я тебе. Приятно вновь увидеть такой свет в глазах у взрослого человека, особенно в столь тяжелые времена. Пусть радость всегда горит в тебе ярким пламенем.

Когда Галлен "вернулся назад, посетители ресторана выпутывали Орика из сети, а Мэгги исчезла без следа.

Орик ворчал на людей, которые его освобождали:

— Ну почему вы не помешали ему, ребята? Почему? — Никто ему не отвечал.

— Кому? — спросил Галлен, отпуская стрекозу на волю. Он достал нож и начал резать тонкую сетку. Каждая нить была прочна, как гвоздь, и накрепко приклеена к стене.

— Человек по имени Картенор похитил Мэгги! — крикнул Орик.

Галлен как раз перерезал последнюю нить, и медведь с воплем: «Сюда, Галлен!» ринулся по коридору в глубь города.

Он мчался вперед, ведомый запахом Мэгги. На перекрестках он останавливался и нюхал в обоих направлениях, порой вбегал в боковые ходы, но тут же возвращался.

— Они были здесь. До этого места они точно дошли, — сказал он наконец, нюхая окрашенную в кремовый цвет стену, потом привстал на задние лапы и обнюхал потолок.

Галлен взял его за плечи:

— А теперь расскажи-ка мне все с самого начала.

Орик рассказал ему о появлении завоевателя и о том, как человек, зовущийся Картенор, глава аберленов, надел на Мэгги серебряный обруч и взял ее в плен.

Галлен, как перед всякой битвой, прикинул, что у него имеется в наличии. У него есть смекалка, бойцовское мастерство и два ножа. Но он не знает ни своего врага, ни его слабостей. Старый шериф в графстве Обхианн однажды говорил ему: «Когда на тебя кидается головорез, посмотри вокруг. Глянь, нет ли поблизости места, где ты мог бы укрыться, и не сидит ли у твоего врага за тем кустом, что ты себе облюбовал, лучник или пара подручных». Да, что касается знания местности, то тут Галлен здорово проигрывает.

— Пошли, — сказал он Орику. — Тебя надо где-то спрятать. Если мы будем охотиться на Картенора вместе, он тебя приметит за милю. А меня он не знает. Потом я вернусь сюда в разберусь что к чему.

Они опять вышли на дорогу, теперь ожившую — над ее рубиновым полотном сновали повозки, а на некоторых пешеходах были воздушные башмаки, в которых они скользили вперед куда быстрее лошади.

Галлен и Орик, пройдя милю на север вдоль реки, оказались среди низких лесистых холмов. Там, в кустах, они разбили свой лагерь. Галлен, беспокоясь за Мэгги, все время выспрашивал у Орика разные подробности:

— Так этот Картенор сказал, что Мэгги будет работать на него? А где, не сказал?

— Нет, — ответил Орик, но Галлену все-таки стало легче. Если Картенору нужны работники, то за Мэгги нечего опасаться — Картенор не причинит зла своей служанке.

— Мне надо будет найти Мэгги, — сказал он, — а для этого надо пробраться в город. Тебе со мной нельзя.

— Что же я тут буду делать? Мне неохота просто сидеть и ждать.

— Без твоей помощи мне не обойтись. Мы знаем, что Эверинн вошла в ворота раньше нас, но не знаем, где она вышла. Я хочу, чтобы ты поискал ее след. Вдруг найдешь. Поищи как следует, а дня через два-три возвращайся сюда.

Орик нехотя направился к югу и оглянулся:

— Ты ведь спасешь ее, да?

— Сделаю все, что смогу. — Больше Галлен ничего не пообещал.

Когда Мэгги проснулась утром, голова у нее горела, как в огне. Мэгги не знала почему, но тихий голос в мозгу прошептал:

— Это я, твой вожатый. Я всю ночь создавал новые нейроканалы в твоем головном и спинном мозге, этим и вызван твой дискомфорт. К ночи процесс завершится, и мы с тобой станем единым целым.

Мэгги попыталась встать, но не смогла пошевельнуться. Вожатый заставил ее еще некоторое время пролежать в постели, пока он в немыслимом темпе накачивал ее информацией.

— Если будут вопросы, — сказал он, — спрашивай.

Для начала вожатый показал Мэгги структуру ДНК во всей ее сложности. Он раскрыл ей в кратких образах функцию каждого набора генов в человеческом геноме и объяснил, как влияют на эти гены различные отклонения. Он показал ей аппаратуру и научил пользоваться рабочими инструментами аберленов — чтецами хромосом, расщепителями генов, анализаторами тканей, окрасчиками ДНК. Мэгги узнала, как брать яйцеклетки у женщин и сперму у мужчин, как делить их на группы по характеристикам, которые желательно получить от данных клеток, и как вводить в каждую группу посторонние гены, гарантирующие приспособляемость будущего потомства к стандартам дрононов. Усовершенствованная партия яйцеклеток и спермы перемешивается и помещается в инкубатор на шестьдесят часов, а получившиеся зиготы вводятся в матку женщины.