Домашний учитель для чудовища (СИ) - Тулина Светлана "Fannni"

Сейчас Сандра уже почти привыкла к этому дивному пейзажу. Расположилась себе на краю невысокого обрывчика, глядела, как Викки с визгом носится по мелководью, поднимая веер брызг и распугивая мелких безобидных крылатых лягушек, а киборг сидит на песке и следует за ней взглядом.

Надо будет напомнить Дейзи про золотистых птиц с черными хохолками — с каким восхищением девочка разглядывала их на рекламных стереографиях там, на Прозерпине!.. Один раз даже усомнилась в том, что такие красавицы существуют на самом деле — мол, их придумывали, чтобы заманивать туристов на Шир! Вот через шесть дней и увидит, они тут всегда бывают. Вот и сейчас две птицы сидят над Сандрой на ветке и караулят. Если беспечная лягушка поднимется на прозрачных крылышках слишком высоко и не успеет плюхнуться в воду, ее перехватят на лету…

А неплохо бы искупаться, ведь и купальник с собой, догадалась прихватить…

Но эта мысль скользнула уже по краешку сознания, ее (как и воспоминания про Дейзи) отодвинули более серьезные размышления — и притушили радость.

Сандру грызли подозрения. Она упорно сопоставляла два события, вроде бы никак между собою не связанные.

Сегодня за завтраком Филлис Нодье, упоенно собиравшая окрестные сплетни, рассказала, хихикая, о том, что вчерашний день здешние фермеры уже успели окрестить «черным днем Мак-Роя».

Оказывается, вчера рано утром на ферму соседа нагрянул грузовой флаер фирмы «Щедрая нива», привез полтонны органических удобрений — проще говоря, навоз. Фермер в весьма грубой форме заявил, что навоз не заказывал, у него и своей скотины хватает — и он вам не какой-нибудь Ванделер или там Рокфеллер, чтобы зря расшвыриваться деньгами налево и направо… На это сотрудники «Щедрой нивы» ответили, что заказ принят с его, Мак-Роя, домашней компьютерной системы, надлежащим образом подтвержден и оформлен. Так что пусть заказчик изволит забрать свою покупку, рассчитаться и не задерживать грузовоз.

Возможно, недоразумение быстро бы разъяснилось. Но Мак-Рой на потеху соседям учинил скандал, крыл последними словами и прилетевших к нему сотрудников, и всю их «Щедрую ниву». В итоге те разобиделись, призвали в свидетели любопытствующих соседей, вывалили навоз у ворот Мак-Роя и пригрозили судом, если тот не оплатит покупку.

Пока фермер, ругаясь с зеваками, разбирался с навозом, примчались два пожарных флаера, обнаружили полнейшее отсутствие возгорания и выписали Мак-Рою штраф за ложный вызов.

Фермер, едва не лопаясь от злости, пытался разогнать «соболезнующих» зевак, но те упорно не расходились, любуясь на попавшего в передрягу неприятного типа и предчувствуя, что будет что-то еще… И оказались правы.

У ворот фермы приземлились еще два флаера. Один был набит видеокорреспондентами с их аппаратурой, а из второго выбрались четыре человека с плакатами «Браконьера — к суду!» и «Позор убийце!» На вопрос Мак-Роя, какого-растакого им надо на его земле, те четверо, оказавшиеся зоозащитниками, обвинили фермера в массовом истреблении редких золотистых лисохвостов, находящихся под охраной закона. Им, мол, анонимный доброжелатель прислал сообщение, подтвержденное голографией. И свирепая тетка-зоозащитница увеличила снимок, чтобы было видно и корреспондентам, и восхищенной толпе, как Мак-Рой, зверски ухмыляясь, стоит рядом с деревянной рамой, на которой распялены для просушки два десятка шкурок лисохвостов…

Соседи уверены, что снимок этот — подделка, монтаж. Просто потому, что последнего лисохвоста в округе видели лет сорок назад. Где бы Мак-Рой их столько настрелял? Но свирепый фермер вместо разумных доводов учинил мордобой. Последним флаером, приземлившимся около злосчастной фермы, была полицейская машина. На разошедшегося Мак-Роя надели наручники и увезли так быстро, что он только успел попросить соседку загнать коров в стойло и включить автодойку…

Сочувствовать Мак-Рою Сандра Леман не собиралась. Но рассказ Филлис Нодье четко накладывался в ее памяти на недавнюю сценку: Викки рыдает на груди у брата: «Я этому Мак-Рою!.. Я ему такое… такое еще устрою…» А семейка псевдобраунов, судя по всему, слов на ветер не бросает…

И еще учительнице не давал покоя разговор, случайно подслушанный позавчера. Вернее, самый конец разговора. Она искала улизнувшую от занятий девочку — и нашла ее на веранде. Викки беседовала с Гаем Честером, здешним «богом электроники». До Сандры долетел обрывок фразы:

— Папа считает, что его сотрудники должны работать только на него, и мне бы очень не хотелось ему рассказывать, но если вы мне не поможете…

Тут Викки увидела учительницу — и расцвела в прелестной улыбке:

— Я иду, мисс Леман, уже иду! Я только попросила мистера Честера, чтобы он установил мне на планшет «Бамс-8», а то я сама скачала, но у меня краски какие-то блеклые и взрывы не бабахают…

«Бог электроники» сам имел вид какой-то блеклый и даже несколько прибабахнутый. Он неубедительно пообещал, что обязательно посмотрит планшет Викки и выяснит, что же там с игрой не так…

Угу. Вот прямо Сандра и поверила. Неужели Викки из-за такого пустяка угрожала бы о чем-то рассказать отцу?

«Папа считает, что его сотрудники должны работать только на него…» А не попробовал ли компьютерщик параллельно с работой на Брауна «левачить» на какую-то фирму? А не поймала ли его за этим неблаговидным делом милейшая Викки, которая так любит греть свои маленькие ушки и невинные глазки тем, что для них вовсе не предназначено? Поймала — и угрозами завербовала в союзники против Мак-Роя? И эта боевая парочка организовала соседу «черный день»?

Если так, то с мелкой шантажисткой и интриганкой надо срочно что-то делать…

Только вот что? Да и какие у Сандры доказательства? Викки будет стоять насмерть, отрицая все и глядя на учительницу чистыми карими глазами… Эти Брауны, как бы их там ни звали на самом деле, люди весьма опасные. В любом возрасте…

Сандра усмехнулась, легко спрыгнула вниз, на мягкий песок, и пошла к подопечным:

— Эй, народ, будем морс и бутерброды?

— Будем, будем! — кинулась к ней Викки. Рэнди тоже поднялся на ноги.

Тут-то и прозвучал сигнал вызова.

Над коммом возникло перепуганное, бледное лицо мамы:

— Доченька, беда!.. Дейзи не пришла из школы!

— Стоп, без паники! Ты уже была в полиции?

— Была! Они тут какие-то… Сандра, они смеются! Говорят: ребенок заигрался…

— Так… Ты не волнуйся, тебе нельзя волноваться…

— Да как же не волноваться… Пойду по соседним улицам… поищу…

Связь оборвалась.

Сандра вскинула руки к вискам, унимая панику.

Не волноваться. Хороший совет. Врачу: исцелися сам…

Да, тихая планета. Да, полицейские смеются над пропажей школьницы. Ребенок заигрался. Здесь, на Шире, это нормально, это в порядке вещей. Здесь это бывает. Здесь…

Может быть.

Спокойно, спокойно…

Но как успокоишься, если только в ее, Сандры Леман, классе за годы ее учительской практики четверых ребят похитили на донорские органы и в тайные бордели для педофилов?! Четверых! И это только те, которых Сандра знала сама…

Спокойно. Там была Прозерпина. Да и даже на Прозерпине похищали детей преимущественно из нижних ярусов. Здесь нет нижних ярусов. Здесь вообще нет ярусов! Это совсем другая планета. Мирная.

Мирная… На которой фермеры поджигают поле, чтобы избавиться от того, кто показался им опасным… А очень богатый и очень непростой человек почему-то не пускает свою дочь в город — и даже в сопровождении учительницы и боевого гарда…

— Ох, что же делать? — выдохнула вслух Сандра, ни к кому не обращаясь.

Ответила Викки — непривычно серьезная и собранная:

— Как — что делать? Лететь и разбираться на месте.

— Да-да, лететь… завезу вас домой, а потом…

— А потом вам придется получать разрешение на вылет, — напомнила Викки.

Увы, это было правдой. Браун жил словно в осажденной крепости. Каждый выход за пределы усадьбы должен был быть оформлен у начальника охраны и согласован с хозяином. Заранее. Об этом Сандра прочла еще в договоре — мелким шрифтом, но вполне внятно и вразумительно. И потом ей дали расписаться еще в нескольких уточняющих инструкциях по технике безопасности…