Сто одна причина моей ненависти - Рина Осинкина

Она наконец решилась взглянуть на Сергея в упор. Он сидел на диване, откинувшись на мягкую спинку и заложив руки за голову. Вольготно так сидел, можно сказать – расслабленно. Перевел взгляд с люстры на гостью. Усмехнулся. С той же насмешкой спросил:

– А разве ты была где-то в другом месте? И с кем-то еще?

Людмила его не поняла. Переспросила озадаченно:

– Что ты имеешь в виду, Серый?

Портнов пружинисто встал, вышел из комнаты, вернулся, держа в руках мобильник. Древний кнопочный мобильник, неубиваемый и надежный. Протянул гаджет Людмиле. На дисплее светились строчки СМС-сообщения. Сообщение было недельной давности и гласило, что она, Миколина Люда, приглашает Сергея для приватного разговора на скамеечку в заброшенном скверике с тыльной стороны кинотеатра «Памир» – такого же заброшенного, – в десять часов пятнадцать минут завтрашнего утра. Наличествовала и подпись – «Людмила Миколина».

– И ты не удивился?! Не перезвонил на номер, с которого пришло сообщение?

– Отчего же. Перезвонил. Ты сказала, что все объяснишь при встрече. Неужели не помнишь?

Людмила во все глаза смотрела на Портнова и не могла разобрать, издевается он над ней, что ли, или прикалывается так, или – что хуже всего – происшедшее значительно серьезнее, чем казалось с самого начала.

– Я не отправляла тебе месседж! – почти выкрикнула она. – И по телефону с тобой не общалась! Лет двадцать, наверное…

– А жаль.

– Что?! – взметнулась Людмила, чтобы наткнуться на его непроницаемо-ироничную полуулыбку.

– Жаль, говорю. Была бы ты тогда тоже… подозреваемой. Так сказать, от конкурирующей фирмы.

– Дуболом. И юмор у тебя тупой. Как был тупой, так и остался.

– Ну это ты брось. Чтобы в течение нескольких лет сносить все твои придури – это надо иметь уникальное чувство юмора.

– Не помогло оно тебе, Портнов, напрасно хвастаешь. На последней моей придури вы обломались.

Сергей уточнил, усмехнувшись в усы:

– Мы – это кто?

– Вы – это ты с твоим чувством юмора.

Повисла тишина.

– Я вот что… хочу тебе сказать, – медленно, через силу начала Людмила и снова умолкла.

– Да-да, – с шутовской готовностью поощрил ее собеседник.

– Я тогда… неправа была. Обвиняла тебя в ужасных вещах… И вообще… Наверное, тебе обидно было все это выслушивать… Может, даже… – она запнулась, – больно было… Ты прости меня, Сереж. Мне очень жаль.

– Конечно-конечно! Уже простил! Да и не обижался я вовсе, – разулыбался во весь рот Портнов, а глаза его оставались холодными. – Чаю предложить не могу, заварка кончилась. Так что, если у тебя важные дела дома…

А чего она ожидала? Трогательной сцены примирения парочки давнишних друзей с теплым объятием в финале и поцелуем в щечку?

Самое гнусное, или нет – самое смешное, что именно этого она и ожидала.

А может быть, все-таки не этого? Может быть, ты рассчитывала на нечто более, гм, романтичное? Если так, то ты, Людка, шлюха. Наглая, бессовестная шлюха, ничем не отличная от Маргоши, которую презираешь.

«Прекрати на меня наговаривать! – огрызнулась сама себе Людмила. – Не одной только Анисье хочется камень с души свалить. Вот я его и свалила».

Ладно. Проехали. Рефлексировать и дома можно, прав Серега. Все, что она могла сделать, сделала. Хотя…

– Портнов, а что в полиции насчет этой эсэмэски сказали? И почему, интересно, меня до сих пор не вызвали на допрос как фигуранта? Или я у них не фигурант, а как-то иначе именуюсь?

Сергей молча на нее смотрел, и взгляд его был растерянным, злым и мрачным одновременно.

– Так ты им не сказал? – ахнула Людмила. – Сейчас же звони следователю и проси аудиенцию, или как там у них называется…

– Хватит командовать! – неожиданно рявкнул Портнов и пнул ногой коробку из-под пылесоса «Полярис», крест-накрест перетянутую скотчем. Это была не единственная коробка в гостиной, имелось еще несколько таких же объемных, подпирающих неширокую стену у выхода в прихожую. И судя по тому, как данная коробка сначала мягко поехала по паласу, а потом не спеша завалилась набок, внутри был не пылесос, а детский комбезик на гагачьем пуху вместе с одеяльцем на пуху верблюжьем.

Раньше он никогда с Людмилой так себя не вел. Выходит, правильно она поступила, что не вышла за него замуж. Это же настоящий первостатейный монстр, который притворялся плюшевым мишкой.

Она проговорила слегка обеспокоенно:

– Ты знаешь что, Портнов, ты не пенься. Никто тут тобой помыкать не собирается, до дома потерпи, для этого у тебя жена есть. Кончай психовать и подумай хорошенько. Просто сядь и подумай. Это я не в качестве приказа, а то еще решишь, что я снова командую. Совет тебе даю, понял?

– Извини, – буркнул Сергей и широкими шагами удалился из комнаты.

Послышался шум воды, льющейся в рукомойник, смазанные шлепки по физиономии, отфыркивание и откашливание. Понятно. Портнов решил освежиться. Дело хорошее.

В комнату из ванной он не вернулся, сразу прошел на кухню. А говорил, заварка кончилась.

– Ты знаешь, какая идея у меня нарисовалась? – бодро провозгласила Людмила, войдя за ним следом. – Мы не будем говорить в полиции, что месседж поступил от неизвестного лица! Мы заявим, что это и вправду я написала. Я написала, ты прочел и на встречу явился, где и пробыл… До какого часа у нас свиданка была? Это мы обмозгуем отдельно. А почему сразу об этом следствию не доложил, так потому что боялся, что жена узнает. Как тебе план?

Портнов продемонстрировал завидный артистизм, воззрившись на Людку в ироничном удивлении. После красноречивой паузы спросил:

– А про тебя, Миколетта, ничего не добавим? К примеру – ты боялась, что про интрижку узнает супруг. А я, как благородный человек, решил принять удар на себя и скрыл от полиции факт свидания.

– И это тоже. Кашу маслом не испортишь, – ничуть не смутившись, согласилась Людмила. – Ну как? Так и поступим?

– Увы, вынужден отказаться.

– Но почему?!

– Ты же всегда блистала интеллектом. А теперь не можешь сообразить, что налицо спланированная акция? Или в поддавки решила сыграть со мной, тупоголовым?

Людмила хамскую колкость проглотила. Что поделать, если настоящая ситуация есть не что иное, как издержки той, давнишней, в которую Люда загнала себя сама. Поэтому она проговорила спокойно:

– Ты излагай, излагай, Портнов. Сверка выводов – хорошая метода, чтобы прояснить проблему максимально быстро и составить алгоритм ее решения.

«Как я заковыристо, а? Знай наших, дуболомище…»

Портнов хрюкнул – видимо, рассмеялся – и продолжил:

– Видишь ли, Микола… Я, лошара, и вправду поверил, что тебе было что сказать, но ты передумала и