Мщение или любовь? - Дженни Лукас

Анна обхватила себя руками, словно ей вдруг стало холодно.

– Ты не любишь меня! – не сдержавшись, с отчаянием произнесла она.

– Я люблю своего сына. Ради него я готов на все.

– Но я тоже!

– Что-то не похоже, – заметил он. Его голос звучал ровно. Совсем не так, как хриплый шепот страстного любовника. – Я готов дать тебе свое имя, заботиться о тебе. Ты никогда ни в чем не будешь нуждаться. А ты в ответ презрительно фыркаешь. – Никос прищурился. – Что, кровь предков взыграла? Или мое происхождение подкачало? Для плотских утех гожусь, а вот в мужья – извините. Что, для этой роли больше подходит Виктор?

– О чем ты говоришь? – побледнев, прошептала Анна.

– Ты ведь не сказала ему, чтобы он оставил тебя в покое? – спросил Никос. В ее глазах появилось виноватое выражение, и он мрачно кивнул. – Так я и думал. Ладно, я сам скажу.

– Я просто не хотела, чтобы ты вмешивался! Я сама в состоянии…

– Ты в состоянии? – пренебрежительно хмыкнул Никос и принялся застегивать рубашку. Не нащупав двух пуговиц, он чертыхнулся. – Не поверишь, но в последнее время у меня на этот счет появились сомнения. Не понимаю, что случилось с твоим здравым смыслом, которым я раньше восхищался. Словно тебя подменили. – Уже у самой двери он обернулся. – Когда вернусь, я хочу знать имя своей новой секретарши. Мне надоело бороться с твоей глупостью.

Никос сидел на заднем сиденье и мрачно просматривал подготовленные документы.

Он не сдержался. Раньше такого за ним не наблюдалось. Целых девять дней он боролся с собой, чтобы не затащить ее в постель. И она бы не отказала ему! И вот чем все закончилось. Он чуть не накричал на нее в бешенстве, не понимая причин для подобного упрямства.

Может, забыть о своем предложении и просто уложить ее в постель? Пара поцелуев, пара ласк – и она сама захочет, чтобы он занялся с ней любовью. Но Майкл? Чтобы все считали его сына незаконнорожденным, как отца? От этой мысли Никос передернулся. Она станет его женой. Рано или поздно он сломит ее глупое упрямство. У его сына должны быть настоящие родители.

Никос посмотрел на портфель. Его адвокаты уже составили стандартный брачный контракт, по которому после развода каждый оставался с тем, что имел до брака. Зная о расточительности ее матери и одалживая ей деньги (совсем как Виктор, мелькнула в его голове неприятная мысль), он намеревался держать Анну на крючке. Чтобы у нее никогда не возникло желания уйти от него.

С Виктором он покончит сегодня раз и навсегда. После этого вернется домой, уложит Анну в свою постель и заласкает ее так, что она, не читая, подпишет брачный контракт. Затем они обвенчаются в церкви.

Его мысли вернулись к последнему разговору.

Она сказала, что их брак будет неудачным? Как Анна могла только такое предположить? Никос вспомнил, как они смеялись, когда он щекотал Майкла. А сколько впереди еще будет таких моментов? Когда Майкл начнет ходить, в первый раз скажет «папа»? В первый раз упадет с велосипеда? Получит свои первые шишки?..

Никос сглотнул и закрыл глаза. Перед его мысленным взором предстала Анна такой, какой он видел ее в эти дни.

Солнце освещает ее длинные темные волосы, и, кажется, что они нанизаны на солнечные лучи. А этот свет, исходящий из глаз, когда она что-то тихо шепчет Майклу или просто смотрит на него, качая на руках. И, конечно, ее фигура. Анна способна соблазнить даже святого! Она – живое воплощение первородного греха и обещание райского наслаждения.

Никос сжал кулаки. По дороге в город он связался с Виктором и назначил ему встречу. Как мужчина, Никос вполне понимал его настойчивость, но пора положить этому конец. Анна принадлежит только ему, Никосу, и для Виктора будет лучше, если он забудет о ней раз и навсегда.

– Здравствуйте, Маргарет, – приветствовал Никос главного администратора отеля, временно исполняющую обязанности секретаря. – Пожалуйста, сообщите мне, когда приедет мистер Синицын.

Закрыв дверь, он налил себе бокал виски. В общем-то, пытался мыслить логически Никос, сейчас на Анну у него прав не больше, чем у Синицына. Только если Виктор хочет заполучить ее для собственного удовольствия – а у Никоса в этом не было никаких сомнений, стоило только вспомнить его похотливый взгляд, он хочет заботиться о ней, оберегать и лелеять ее. Но не так, чтобы она вновь почувствовала себя его пленницей…

Он бросил взгляд на часы. Виктор опаздывал. Никос подошел к стеклянной стене, выходящей в холл отеля, и его глаза зажглись холодным блеском.

Виктор не опоздал. Он стоял внизу. Чуть позади него застыли два телохранителя. И он говорил с Анной.

И снова при одном лишь взгляде на нее у Никоса перехватило дыхание. На ней были белая блузка и черная юбка. Распущенные волосы лежали на спине черным блестящим покрывалом. Длинные стройные ноги. Полные чувственные губы, слегка тронутые помадой. Грешная и святая, невинная и порочная.

Она принадлежит ему!

Никос спустился вниз на личном лифте и сделал знак Куперу. Через несколько секунд за его спиной материализовались два телохранителя.

– Привет, Виктор, – холодно сказал он, остановившись рядом. – Уезжай, – обратился он к Анне.

Кожа на его скулах натянулась, но он больше ничем не выразил своего раздражения.

– Я остаюсь, – заявила Анна. – Это касается меня больше, чем тебя.

Шок охватил Никоса, когда она взяла Виктора за руку и обратилась к нему:

– Извини, что я так все запутала.

– Главное, что ты все-таки сделала правильный выбор, любимая. – Виктор смотрел на Никоса, не скрывая триумфа.

– Нет, Виктор, ты неправильно меня понял. Я должна была сделать это еще десять лет назад и не допустить этой пошлой сцены, – отчетливо произнесла Анна. – Я тебя не люблю. И никогда не любила. С нашими долгами я рассчитаюсь так быстро, как только смогу, но замуж за тебя я не выйду.

– Ты не понимаешь, что говоришь. – Внешний лоск мгновенно слетел с Виктора, обнажив его неприглядную сущность.

Анна покачала головой и невесело улыбнулась:

– Ошибаешься. Это первый раз, когда я действительно отдаю отчет в своих поступках.

– На прошлой неделе в моем клубе ты подавала, мне совсем другие знаки. – В глазах Виктора сверкнуло бешенство.

– Я танцевала с тобой, потому что на этом настоял ты, – возразила Анна. – Ты был нужен мне как гарантия.

– Гарантия чего?

– Что мой сын останется со мной. – Она прямо встретила его взгляд, от которого у нее похолодели руки.

– Дешевая шлю…

Никос угрожающе надвинулся на него. Виктор грязно выругался.

– Я не шлюха. Но быть продажной женщиной честнее и предпочтительнее, чем называть себя другом и одалживать своим друзьями деньги под тридцать пять процентов, – с нескрываемым презрением бросила Анна.