Зуботолог по обмену, или Шире рот, Клыкастик - Анна Сафина

Глава 10

– Ну смотрите, господин зуботолог, – ухмыльнулся инспектор, а затем открыл рот.

Надо же, какой чудной, обычно люди боятся стоматологов. Хотя, кто их, этих нелюдей, знает. Здесь мы – зуботологи, а они – не люди.

– Ну-ка, – взяла кривое зеркало, которое вчера обработала после Рона и подошла вплотную к пациенту, буквально нависнув над ним. Да уж, освещение из окна оставляет желать лучшего. Не понимаю, неужели Корнезуб работал на ощупь или, скорее, наугад. Нужно где-то раздобыть лампу.

Осмотрев полость рта, недовольно нахмурилась, уж больно идеальный экземпляр попался. Ни кариеса, ни пульпита, ни пародонтита.

– У вас всё хорошо, – произнесла сквозь зубы. В ответ его глаза блеснули издевательским смехом. Я хотела отойти, но заметила на клыке изменения, пригляделась получше: – Вот только на клыке клиновидный дефект, – сообщила диагноз, жалея, что у меня нет под рукой зонда. Ковырнуть бы им поглубже, может, там и вовсе не скол, а самый настоящий кариес.

– Дефект? – раздался его недоуменный голос. – Какой еще дефект? – возмущение ему скрыть не удалось, отчего у меня наконец поднялось настроение.

– А что вы ожидали услышать, когда сели в кресло зуботолога? Сюда приходят с зубными проблемами, вообще-то, – обернулась и пожала плечами, еле сдержав усмешку. – Не просто же так вы попросили осмотреть вас?

Я обработала зеркало и убрала его в стол, а затем обернулась. И очень даже вовремя. Испорченные нервы несправедливыми обвинениями и насмешками компенсировало обескураженное выражение облома на лице Стейнара.

– Но я… – не знаю, что он хотел сказать, так как быстро осекся и прокашлялся: – Ладно, неважно, лечите!

И нагло устроился в кресле поудобнее. Я аж рот приоткрыла от удивления.

– В данный момент могу предложить только лечение по методу Корнезуба.

– Это как? – инспектор с подозрением уставился на меня.

– Удалить поврежденный зуб, вот как! Сами должны понимать, у меня не было времени оборудовать всё как следует, а тут еще вы со своей проверкой, – это был не завуалированный камень в его огород, и он его заметил, сузил глаза и встал с места, угрожающе надвигаясь в мою сторону.

Даже представить себе боюсь, что бы он предпринял в ответ на мою скрытую агрессию, но меня спас очередной стук в дверь.

– Кого это принесло в выходной?! – тут же прорычал Стейнар, поворачивая голову.

На его скулах проступила шерсть, а глаза засияли лунным стальным блеском. И с чего так бесится? Ни к нему же пришли, в конце концов.

Воспользовавшись тем, что он отвлекся, я кинулась в коридор, быстрым шагом направляясь к выходу. В этот раз толкнула дверь уже с большим энтузиазмом. Снова прищурилась и отступила, ожидая, когда посетитель заговорит.

– Ыа… – раздалось что-то нечленораздельное.

Солнце по-прежнему светило в мою сторону, поэтому я видела лишь силуэт. Блин, кого это принесло? Бомжа местного, что ли? И кто тебя, Раиса, учил открывать незнакомым дядям дверь без спроса? Ай-яй.

– Послушайте, вы обратились не по адресу, тут зубо… – только потянулась, чтобы хлопнуть перед носом мужика дверью, как наконец разглядела его лицо. – … тология.

Передо мной стоял собственной важной персоной сам лорд Адальберт, на этот раз без говорливого слуги. Рот у него снова был распахнут, на подбородок текла слюна, а глаза навыкате вращались туда-сюда.

– И вам недоброго утра, – закатила глаза и вздохнула, поражаясь глупости своих пациентов. – Дайте угадаю, вы посчитали, что рекомендации не так уж и важны, вы и без того здоровы?

Не то, чтобы я ожидала от него ответа в виде кивка, но вот это наплевательское отношение к своему здоровью у всех врачей всегда вызывало раздражение. Вот так лечи их, лечи, выписывай рецепты, а потом они прибегают и орут, что это ты во всем виноват. И ничего, что нужно было соблюдать рекомендации и строго-настрого следовать словам врача. Еще и доказывают, что некая моча бабки Петровны лучше всяких лекарств, таблеток и химии. Вот пусть и идут потом к знахаркам, нечего пороги клиники оббивать и жаловаться.

– Проходите, – отодвинулась, пропуская его внутрь.

К сожалению, все эти мысли и возмущения, вертящиеся в голове, высказать вслух я не могла. Чай сошлют на каменоломни. Тут книги жалоб нет, тут всё гораздо хуже. Плохо работаешь, значит, жить не хочешь, отправляйся-ка киркой махать. Кстати! Надо бы книгу жалоб создать. Никакое местное министерство ее не увидит, а вот я бы на опусы местных посмотрела бы да почитала их на досуге. Обратная связь, как никак.

– Лорд Адальберт, – встретил у порога смотровой гостя господин Стейнар. – Вижу, у вас снова проблемы.

Тот, конечно же, лишь промычал, гневно сверкнув глазами, и быстро направился к креслу и занял привычное положение. Опытный пациент, таких мы с Дэном любим. Хорошо б еще и в этот раз Адальберт прихватил с собой золото, а то мое скоро закончится.

– Если у вас больше нет вопросов, господин Стейнар, – растянула губы в улыбке, как могла. – Можете идти, сами видите, у меня пациент. У него неотложный случай.

Деньги за осмотр с него на этот раз решила не брать, в следующий просто сдеру двойную оплату. Да, для полицейских у меня нынче будет дорогой тариф за услуги. А нечего мне почем зря нервы трепать.

– Я, пожалуй, откажусь от вашего щедрого предложения, – хмыкнул и, скрестив руки на мощной груди, прислонился спиной к стене, словно и вовсе не собирался сегодня уходить. – Вы одна, а тут лорд как-никак, мужчина, не могу позволить испортить репутацию…

От его слов я вспыхнула, а затем разозлилась. Вот гад! Только хотела сказать, что ему вот быть со мной наедине ничего не мешало, значит… Не успела додумать, как тут он закончил свою пафосную речь:

– … Первому лорду, – даже улыбнулся как-то странно, с ехидцей. – Ему еще рано жениться, да и реноме в наше время – показатель. Вы же не хотите, чтобы ему из-за вас отказывали в брачных предложениях? И пока у вас нет дуэньи или же мужчины, представителя вашей семьи, вам бы самой не мешало побеспокоиться и о собственной репутации.

И сказано вроде бы всё спокойно и так невинно, вот только он всё равно гад… За репутацию лорда, видите ли, беспокоится. Чувствовала, как покраснели от стыда мои щеки. Выставил меня эдакой