Мир Вечного. Лучший дуэт галактики (сборник) - Роман Злотников

— Иван? Ты как здесь оказался? — невнятно спросил он.

— Здравствуй, Кирилл Владимирович. Вот в гости с Игнатом к тебе заехали.

— Игнат? Здорово. А я вот тут… оборону держу. Верите, и здесь меня нашли. Ну те, про которых Касьян говорил. Я Верочку и Светку в подполе спрятал…

Нащокин перекрестился, с испугом взглянул на Зазнобина. Иван незаметно кивнул — пусть, мол, говорит.

— Да, знаем, Кирилл Владимирович. Разогнали мы всех. — Зазнобин достал из сумки медицинский набор, вынул пневмошприц. — Тут вот Доктор попросил тебе витаминчиков вколоть.

— А-а… херня все это. А почему я связан?

— Так враги и связали, — подал голос Нащокин.

— Так развяжи!

Зазнобин снова кивнул, и Игнат принялся распутывать узлы на запястьях Небогатова. Небогатов присел на койке, растер запястья. Зазнобин присел рядом со шприцем в руках. Кирилл Владимирович поморщился, закатал рукав свитера. Иван быстро сделал инъекцию.

— Ну, а теперь за встречу. Игнат, налей-ка всем.

— Может, закусочки спроворить, Кирилл Владимирович?

— Так пойдет. Давай, не тяни. Что-то меня колотить начинает.

Нащокин разлил водку. Сдвинули три стакана, выпили в унисон. Небогатов выпил спиртное, как воду. Смотреть на капитана первого ранга было неприятно: лицо одутловатое, правая половина, кожа на которой подверглась регенерации, будто принадлежала другому человеку — была тонкая, нежно-розового цвета. Клочковатая борода топорщилась, волосы на голове свалялись.

Небогатов попытался встать, его шатнуло, Зазнобин придержал его, помог прилечь.

— Что-то меня повело, — пробормотал Кирилл Владимирович, — вздремну я. Иван, они здесь, недалеко… ты не спи. Проснусь — выловим гадов. Бергеру передай… и Касьяна позови. Мы их живо успокоим, — последние слова он уже прошептал с закрытыми глазами, дыхание его выровнялось, и он провалился в глубокий сон.

— Ну вот. Теперь и глюкозу можно поставить, — сказал Зазнобин, быстро собрал капельницу и воткнул в вену Небогатова толстую иглу.

— А до этого чего вколол?

— Антидот. Врач в поселке передал. Капитан наш себе такую интоксикацию устроил, что мало не покажется. Три недели запоя, это, брат, не шутки.

Игнат покачал головой, заглянул в печь, выгреб золу, вышел из избы и закрыл за собой дверь — морозный воздух выстудил комнату и освежил атмосферу.

Зазнобин присел к столу и принялся разбирать рюкзак…

На подлете к Двине «Псковитянку» вызвал патрульный корвет из бригады, дислоцирующейся на планете. Командир корабля — старый знакомый Зазнобина — предупредил его, что у прокурора Иевлева появились к нему вопросы. А именно: по поводу агитации, которую вел Зазнобин, призывая граждан эмигрировать из пределов империи. Иван побывал на северных планетах со времени разгрома гетайров уже четыре раза: два на Двине и по разу на Канином Носе и Волхове. Надо сказать, что встречали его везде любезно и слушали с большим вниманием, если даже не с воодушевлением…

Интервью прокурора опубликовали во всех средствах массовой информации Двины и перепечатали некоторые газеты Содружества Американской конституции и Лиги Неприсоединившихся государств.

— Ты смотри, Иван, могут взять подписку о невыезде, и застрянешь у нас надолго, — предупредил Зазнобина капитан-лейтенант.

— И чего ж делать? — почесал затылок Иван.

— Свяжись с Крамаренко. Вроде ты с ним в приятельских отношениях. Думаю, он поможет.

Контр-адмирал и вправду помог — предложил «Псковитянке» приземлиться на базе бригады, которой командовал, добавив с усмешкой, что здесь Зазнобина ни один прокурор не найдет. Встретив Ивана на летном поле, Крамаренко первым делом угостил его обедом. Впрочем, у него был свой интерес — он подробнейшим образом выспросил Ивана, как идет освоение баз гетайров в системе Лотар, попросил рассказать о сражении, в котором Иван участвовал, и только после этого равнодушным тоном осведомился, сколько же народу Зазнобин желает вывезти с Двины.

— А кто поедет, всех возьму, — заявил Иван, — вот только проблема у нас небольшая. Вот решить ее я и прилетел. Нет у нас серьезного специалиста, который взялся бы наладить планетарную оборону, а в перспективе и оборону системы. Сам понимаешь, я — капитан корабля, и, думаю, неплохой. Есть ребята тертые, в бою не подведут, но это все не то. Хотим мы предложить Кириллу Владимировичу Небогатову работать у нас. Специалист классный, с академическим военным образованием. Только бы согласился. Как он, кстати?

Крамаренко помрачнел.

— Решили вы правильно, Кирилл Владимирович вам подошел бы как нельзя лучше. Вот только неладно с ним. Из госпиталя он выписался с месяц назад, хотя еще не полностью восстановился, но это поправимо, а вот то, что пришлось в отставку по здоровью выйти, так это его подкосило. Ему предлагали должность при штабе пятого флота, но он отказался… Потерял он себя, Иван, совсем потерял. Веришь, жена приехала его домой из госпиталя забрать — она здесь дом купила, так он даже встречаться с ней не захотел. Я к нему пришел… ну, выглядит он действительно хреново — лицо, грудь и рука сильно пострадали. Я ему: заживет, только руки не опускай, а он только хмурится. В общем, решил я, говорит, пока одному пожить. Подальше от людей. Сам, говорит, должен все переварить в себе, тогда и видно будет, что да как. Ну, отвез я его на нашу с тобой заимку. Его друзья пытались с ним связаться: Константин Бергер и Касьян Полубой, так он связь на заимке отключил и ни гу-гу. Как медведь в берлогу завалился, и гори все огнем. Помнишь заимку?

— Помню. Как же он там сейчас-то? Зима, ближайший поселок в тридцати километрах.

— Это все ерунда. Припасы там есть, зверья вокруг сколько угодно — с голоду не помрет. Только вот неделю назад мне поселковый врач сообщил, что сильно гуляет Кирилл Владимирович. Я ведь ему топтер выделил. Так он в поселок мотается на нем и водку ящиками берет. Чувствую я — неладно там. Думал на днях слетать, проведать его, ну а теперь уж езжай ты. Дело ему нужно, понимаешь, серьезное дело. Иначе — амба. Сколько мужиков вот так сломалось. А водка не поможет, нет. Ее в радости пить надо, а не с горя.

— Да-а… ну, допустим, дело я ему предложу, но вот согласится ли?

— Попробуй, Иван. Надо выручать мужика.

Загудел сигнал вызова. Адмирал нажал клавишу.

— Вера Алексеевна Небогатова просит принять, ваше превосходительство, — доложил дежурный офицер.

Крамаренко посмотрел на Зазнобина:

— Ты с ней не связывался?

— Нет.

— Ладно. Проси, Гурьянов. Хочет к мужу лететь, — пояснил Крамаренко, — а тот предупредил, чтобы ее ни коем случае. Не хочет, чтобы видела его таким… ну, убогим.

Дверь распахнулась, и в кабинет стремительно вошла Вера Алексеевна Небогатова. Пуховый платок лежал на плечах, короткий замшевый полушубок был распахнут.

Вице-адмирал поднялся ей навстречу, Зазнобин тоже встал, с интересом разглядывая жену Небогатова. Черные волосы волной лежали на белом платке, лицо с мороза разрумянилось, черные глаза смотрели требовательно и, как показалось Ивану, чуть с укором.

Руку Крамаренко она подала по-мужски, для рукопожатия.

— Вера Алексеевна, — Крамаренко пожал узкую ладонь, — позвольте вам представить Ивана Савельевича Зазнобина.

— Здравствуйте. Простите, если помешала, но я решительно прошу вас, господин контр-адмирал…

— Не надо, Вера Алексеевна. Ну зачем же официально?

— Потому что по-дружески вы мне помочь не хотите, — Вера Алексеевна сжала дрогнувшие губы, — я настаиваю, чтобы вы доставили меня к Кириллу.

Крамаренко усадил ее в кресло.

— Чай, кофе? Прошу вас не отказываться, поскольку нам есть о чем поговорить.

— Кофе.

— Иван, тебе?

— Тоже кофе.

Крамаренко сделал знак застывшему в дверях адъютанту. Через несколько минут тот внес поднос с кофейником, молочником, тремя чашками и сахаром в вазочке.

Вице-адмирал налил кофе гостье, Зазнобин обслужил себя сам.

— Итак, Вера Алексеевна, у меня есть для вас новости.

— От Кирилла? — вскинулась Небогатова.

— Нет. Вот, Иван Савельевич прибыл с Афродиты, то есть с Нового Города, из системы Лотар, где ваш муж принял так несчастливо закончившийся бой на своем корабле. Сейчас планету, единственную в системе подготовленную к проживанию, заселяют выходцы с северных планет нашей империи. Иван Савельевич прибыл с предложением к вашему мужу возглавить оборону системы.

— Но он же еще нездоров, — нахмурилась Вера Алексеевна.

— Я полагаю, и господин Зазнобин согласен со мной, что Кирилл Владимирович быстрее поправится, если будет при деле. А работы в системе невпроворот. Поймите, без привычного дела он погибнет. Он боевой офицер, он никогда не смирится, что оказался не нужен.