'Фантастика 2025-155'. Компиляция. Книги 1-32 - Сергей Александрович Плотников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из всей этой молодой аристократической поросли для такого дела больше других подходил Владимир Ма’лый, старший сын Романа Михаиловича Старого некогда Брянского, а ныне с моей «безвозмездной» помощью Великого князя Черниговского. Ему и его людям я приказал поставить отдельные шатры на северной границе лагеря, а потом он, уже как самостоятельная единица, разослал всем приглашения, якобы по крайнему настоянию своего отца.
Обмануть всех я не старался, понимая, что князья люди не глупые и сразу почуют, откуда ветер дует. Я ставил в первую очередь на их любопытство, нейтральность переговорной площадки и равноценно-высокий статус принимающей стороны. Расчет оправдался, и к моему удовлетворению все три князя приняли предложение юного Владимира.
Объехав крайние юрты, выезжаю к лагерю Черниговского княжича, и его стремянной тут же бросается ко мне, дабы принять повод. Князья уже здесь, вижу их лошадей и дружинников охраны. Как и договаривались, в ожидании меня Роман угощает их в специальном шатре для переговоров.
Спрыгнув с седла и размяв ноги, уверенно направляюсь туда же. У входа в него меня встречает ближний боярин княжича и, поклонившись в пояс, ведет вовнутрь.
* * *
Четыре яркие спиртовые лампы освещают пространство шатра, высвечивая сидящих по-татарски гостей. Сидеть прямо на полу все уже пообвыкли, да и поди попробуй найди тут стол и стулья.
От самого по’лога приветствую всех присутствующих. Кланяюсь, как положено, в пояс, но взгляда с гостей не спускаю. Андрей и Александр, едва кивнув в ответ, тут же недовольно отводят глаза, а вот Даниил, не стесняясь, с интересом рассматривает меня в упор. Мы с ним еще не встречались, но не сомневаюсь, он обо мне наслышан.
Владимир поднимается ко мне навстречу и ведет к свободному месту. Большая хонтахта, вкруг которой сидят князья, заставлена яствами. На угощение я не поскупился, тут и несколько сортов мяса, и рыба, и большой графин с брусничной настойкой. Пока я усаживаюсь, слуга наполняет кубки, и Владимир поднимает тост за благополучие и удачу каждого из присутствующих.
Выпили и, мрачно уставясь каждый в свою тарелку, принялись за еду. Я не тороплюсь начинать разговор, потому как знаю, все ждут от меня именно этого и готовятся принять любое слово в штыки.
«Пусть подождут, авось любопытство пересилит раздражение!» — Усмехаюсь про себя и, налив себе еще, поднимаю кубок за гостеприимного хозяина.
За хозяина дома не выпить грех, и все снова присоединяются. Наконец, крякнув и утерев рукавом усы, Даниил с шумом опустил свой кубок на стол.
— Трапеза у тебя, Владимир, знатная, и эта штука, — он поцокал ногтем по стеклу графина, — тож горло продирает! Тока вот не за этим мы здесь собрались!
Он а вслед за ним и Александр с Андреем устремили взгляд на Владимира, и тот с растерянным видом метнулся глазами в мою сторону, мол что дальше-то⁈
Вижу, князья уже разогрелись, и тянуть дольше не стоит. Аккуратно звякаю серебряной вилкой о металл кубка. Резкий звук притягивает все взгляды ко мне, и тогда я начинаю.
— Досточтимые Великие князья, как вы, наверное, уже догадались, княжич собрал вас у себя в шатре по моей просьбе. У меня к вам есть слово о том, как нам обустроить дела наши мирские к общему миру и согласию.
На мои слова Андрей и Александр мрачно нахмурились, не ожидая услышать ничего хорошего, а Даниил саркастично хмыкнул.
— Эво как! Ну что ж послушаем!
Выдержав паузу, я продолжаю.
— В таком деле главное, чтобы все было по справедливости и чтобы каждый не тока выгоду свою искал, но и интересы других учитывал.
— То не для князя Галицкого, — со злой иронией прерывает меня Александр, — он вон городки мои западные захапал, а ныне и к Турову с Пинском лапу свою загребущую тянет! Только не выйдет у него ничего!
Даниил с ответом в карман не лезет и раздраженно бросает в ответ.
— Ты бы, Ярославич, напраслину-то не баял. Городки Межибож и Колодяжен испокон веку за предками моими были.
— Да ну…! — Александр подался вперед, но предвосхищая готовую вспыхнуть ссору, я повышаю голос.
— Уважаемые князья, прошу вас не горячиться, а выслушать меня до конца! — Подаю знак Владимиру, и его слуги тут же убирают посуду и раскатывают на столешнице рулон с картой. На ней весьма схематично изображена вся Русь и Дикое поле вплоть до Черноморского побережья. Общие расстояния и пропорции выполнены приблизительно, из расчета дневных переходов между городами, а вот сами они нанесены практически все.
На сегодняшний день эта карта бесценна, и Даниил не сдерживает своего восхищения.
— Ух ты! Это где ж ты таким богатством-то разжился⁈
Оставляю этот вопрос без ответа, но обращаюсь именно к ему.
— Хорошо, Данило Романыч, давай начнем с тебя. — Вцепляюсь в него напряженным взглядом. — У меня к тебе есть неплохое предложение. Что бы ты, к примеру, сказал на возможность обменять недавно захваченные у Киевского князя городки на Австрийское герцогство⁈
В этот момент я делаю ставку на то, что он до сих пор не знает, для чего его вызвал Бурундай и на то, что старая обида еще не утихла. Ведь пять лет назад, когда его сын Роман женился на далеко неюной Гертруде Бабенберг, венгерский король Бела обещал ему в приданное Австрийскую корону. Естественно, обманул, а когда запахло жареным так вообще переметнулся на сторону Богемского короля. Думаю, для самолюбия Даниила это была серьезная пощечина и поквитаться с Белой IV у него давно чешутся руки.
Мои слова слегка ошарашили Галицкого князя, и он, даже зажмурясь, с силой мотнул головой, мол ты о чем Фрязин.
Медленно впечатывая каждое слово, растолковываю по новой.
— Предложение мое к тебе таково: ты возвращаешь Александру Ярославичу захваченные тобой Киевские города: Межибож, Заславль и Колодяжен, навсегда признаешь на них и на Турово-Пинские земли право Киевского князя, а взамен получаешь Австрию и герцогскую корону для сына.
Вижу, мои слова и уверенность поставили всех в тупик. Такого поворота никто не ожидал, и сейчас не только Даниил, но и Ярославичи выглядят слегка растерянными. На лицах всех троих написано практически одно и тоже — что за игру он затеял⁈ Какое ему дело до этих городов⁈ Все лихорадочно пытаются осмыслить, как вообще
