"Фантастика 2023-154". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Барон Алексей Владимирович

Замок содрогнулся. Его внешняя стена на глазах покрывалась трещинами, с нее падали зубцы. Земля на всем острове тряслась от частых взрывов. Поверхность воды у пирса покрылась рябью. Было видно, что от Дабура в сторону Ситэ-Ройяля отошла небольшая волна. Причальные канаты сначала натянулись, а затем провисли. Линкор ощутимо качнуло. Немногочисленная стояночная вахта «Хугианы» ошеломленно молчала.

Грохот смолк. На секунду установилась тишина. Затем из крепости послышались крики, стук обваливающихся камней, мушкетная пальба, лихорадочный разнобой колоколов. Южные ворота Контамара распахнулись. По мосту через ров толпой повалили люди. Вахтенный офицер было подумал, что это экипаж «Консо» возвращаются на свой корабль. Но в толпе кроме матросских роб различались еще и кафтаны арестованных муромцев. Все они почему-то пробежали мимо нужного пирса, направляясь прямиком к месту стоянки «Хугианы». Как ни странно, с фрегата высадилось еще несколько десятков человек, которые также бросились в сторону линкора. Что-то в этом было неправильное. Лейтенант повернулся к вестовому матросу.

– Позови-ка обрата капитана. И рот закрой!

– Как же я тогда позову? – удивился вестовой.

И без промедления получил по зубам. В этот момент на верхнюю палубу начали выскакивать разбуженные грохотом матросы «Хугианы». Скапливаясь у грот-мачты, они принялись бестолково озираться. Чуть позже появился и заспанный капитан.

– Что происходит, черт побери?

– Похоже на взрыв порохового погреба, – ответил вахтенный.

– Какого порохового погреба? Где?

Вахтенный молча кивнул в сторону замка.

– Вот это сюрпри-из, – протянул капитан. – А куда же подевался Громоглот?

Лейтенант молча развел руки. Над замком висело облако черного дыма, подсвеченное снизу пламенем. Удушливо пахло горелым порохом. Сюрпризы между тем продолжались. Из-за острова, со стороны открытого моря, донеслись пушечные выстрелы. А матросы с «Консо» тем временем подбежали к трапу «Хугианы» и, не задерживаясь, мимоходом, столкнули с пирса обоих часовых. Вахтенный офицер выронил трубку.

– Эт-то еще что? Солонины, что ли, объелись?

Матросы с фрегата один за другим быстро поднимались по трапу и деловито, будто заранее обо всем договорились разбегались кто вниз по трапам, кто к вантам, кто – к кабестану. Все были вооружены так, будто шли на абордаж. Кого-то уже ударили по голове, кого-то бросили за борт.

– Эй, там, внизу! Отставить! – командным голосом рявкнул капитан Кассис. – Кто разрешил?! Стой, кому говорю!

Но его не слушали. Распаленные, бурно дышащие пришельцы заполнили шкафут, шканцы и даже поднялись на ют. Они смотрели так загадочно, что от этой загадочности возникали нехорошие предчувствия. Толпа расступилась и на мостик поднялся невысокий, но очень широкий в плечах бородач.

– Капитан? – коротко спросил он.

– Вот именно, любезный! – надменно ответил капитан Кассис. – Кто вам позволил…

– А сдай-ка свою шпагу, дорогой мой, – сильно окая, сказал бородач. И пожаловался: – Уф-ф. Староват я уже бегать-то…

– Шпагу? Зачем?

– Ну… на сохранение.

– Я оставил ее в каюте, – в полнейшей растерянности ответил капитан.

– В каюте? Что ж, тем лучше. Сейчас посмотрим, что там у тебя еще есть. В каюте.

Съер Бартоломео Кассис, командир имперского линейного корабля, начал приходить в себя.

– Позвольте! Как вы… Да что вы здесь делаете?

Пришелец неучтиво высморкался на палубу. Потом сказал:

– Здесь я корабль захватываю.

– Как – захватываю? Что захватываю? «Хугиану-у»? Линкор его величества?!

Свиристел начал скучать.

– Он самый. Дошло теперь-то?

Но капитан упрямо не хотел верить органам чувств.

– Но… зачем?

Стоеросов усмехнулся.

– Да понимаешь, служба у меня такая – захватывать. Вот и захватываю.

– Но вас же за это…

– Повесят? Мне уже говорили. Слушай, давай сходим за твоей шпагой, а? Нам еще нужно весь ваш остальной флот утопить, а времени маловато.

Капитан наконец начал что-то понимать.

– Вы сумасшедший!

Свиристел не стал спорить.

– Есть немного, – признал он. – Ты… того. Не расстраивай сумасшедшего. Лады?

Капитан обвел безнадежным взглядом бухту Монсазо, ища откуда-нибудь помощи. Но в бухту один за другим входили корабли. Чужие, серые, незнакомые, хотя на каждой мачте развевался золотистый стяг Покаяны.

– Но… где же адмирал Василиу? – растерянно спросил капитан.

Свиристел Стоеросов пожал плечами.

– Да я и сам хотел бы знать.

Все в том же первом часу этой неладной Пресветлой Ночи Тубан Девятый, базилевс-император всея Покаяны, решительно и бесповоротно уснул за столом. Его величество освободили от груды салфеток, после чего могучие лакеи с величайшей осторожностью перенесли храпящее тело в одну из опочивален с окнами, выходящими в тихий внутренний дворик. Сразу после этого отбыли и великий сострадарий, и командующий Домашним флотом, и военный министр. Но поскольку высочайшего повеления об окончании бала не поступало, празднество Святой Пресветлой Ночи Откровения Святаго Корзина разгорелось с новой силой. Отъезд всемогущего эпикифора, способного заморозить любое общество, этому только поспособствовал.

Эрлизор и весь протянувшийся на целую милю парк сияли огнями. В многочисленных павильонах и беседках завязывались волнующие сцены. Умело спрятанные в кустах музыканты без устали работали смычками. Ночь выдалась ясной, теплой, и действительно светлой. Со стороны моря на полбалла дул освежающий ветерок. По поверхности каналов скользили лодки, в которых катались нарядные гости Его Величества. Вдоль берега бухты с той же целью плавали шлюпки «Тубана Девятого» и «Цикатры». Их оказалось недостаточно, на берегу собралась очередь желающих.

Разомлевший командир фрегата «Прохорст», толстый и румяный капитан второго ранга, уступая пленительным просьбам, послал на свой корабль вестового с приказом немедленно спустить на воду восьмивесельный баркас. То же самое проделал и капитан фрегата «Коншесс», не желавший уступать в галантности своему коллеге.

В Трапезной тем временем подали жаркое, а к нему – красные, двадцати-тридцатилетней выдержки вина. За карточными столами употребляли напитки покрепче – муромскую водку, померанский кавальяк, которого по закону быть не могло, но он был (якобы из старых, довоенных запасов), а также всевозможные коктейли на прочной основе этих напитков. А самые неустрашимые пили даже черный колониальный ромище, причем пробки из бочонков выбивали у них на глазах, прямо в зале.

С треском распечатывались новые глянцевые колоды, краснели глаза, удваивались ставки. И вот когда в бальном зале очередной раз объявили белый танец, гвардейцы и морские офицеры стоя выпили за прекрасных дам, а дирижер вслед за своей палочкой весь потянулся к небесам, с этих вот самых небес и грянул гром. Причем гром такой силы, что во дворце задребезжали не только окна, но и стеклянная крыша, хрустальные подвески люстр, бокалы, пустые бутылки.

Сначала, когда первый испуг прошел, этот гром приняли за первый залп грандиозного фейерверка и многие гости поспешно отправились на внутренний балкон, намереваясь полюбоваться игрой небесных огней. С этого балкона просматривался весь парк, но над причудливо стрижеными кронами ничего не шипело и не взлетало. Зато с противоположной стороны дворца разгоралось зарево.

Большая часть гостей, недоумевая, вернулась за столы и к танцам. Но некоторые флотские, почувствовав смутную тревогу, проследовали дальше, на внешний балкон. И оттуда увидели, что на острове Дабур что-то горит.

Раздосадованного коменданта замка Контамар оторвали от бриджа в самый азартный момент. В сердцах он выругался, хлопнул для успокоения стопку, промакнул батистовой салфеткой усы, после чего все же отправился выяснять, что там такое стряслось во вверенном ему гарнизоне. На свое счастье, этот тучный и жизнелюбивый генерал не переносил качки, поэтому отказался от баркаса, вызвал дрожки и поехал к шлюпочной переправе по Северной стороне бухты. Что и спасло ему жизнь.