Охота за слоновой костью. Когда пируют львы. Голубой горизонт. Стервятники - Уилбур Смит

– Никакой воды, – ответил Мбежане, – но на вершине следующего подъема передохнем.

На вершине они оглянулись. Рубашка Шона промокла от пота, он дышал глубоко, но ровно.

– Никто нас не преследует, – с облегчением сказал он. – Можно помедленнее.

Мбежане ничего не ответил. Он тоже вспотел, но то, как он держал голову, свидетельствовало, что он еще даже не начал уставать. Щит он нес на плече, а ассегай в другой его руке почернел от засохшей крови. Он долгих пять минут смотрел туда, откуда они прибежали, потом гневно заворчал и показал ассегаем.

– Там! У тех деревьев. Видишь?

– Дьявольщина! – сказал Шон. Он видел: примерно в четырех милях позади, на краю редеющего леса, в траве появилась линия, словно проведенная черным карандашом. Но эта линия двигалась.

– Сколько их? – спросил Шон.

– Пятьдесят, – предположил Мбежане. – Слишком много.

– Жаль, что я бросил ружье, – сказал Шон.

– Не бросил бы, они были бы сейчас гораздо ближе. А одно ружье против пятидесяти…

Мбежане не закончил.

– Хорошо, бежим дальше, – сказал Шон.

– Нужно еще отдохнуть. Мы в последний раз останавливаемся перед наступлением темноты.

Дыхание выровнялось. Шон прислушался к себе – ноги слегка ныли, но пройдет еще несколько часов, прежде чем он по-настоящему устанет. Он собрал в горле густой липкий комок слизи и выплюнул его на траву. Хотелось пить, но он знал, что это было бы пагубной глупостью.

– О! – воскликнул Мбежане. – Они нас увидели.

– Откуда ты знаешь? – спросил Шон.

– Смотри, они посылают преследователей.

От переднего конца линии отделились три черные точки и двинулись вперед.

– Что это значит?

Шон тревожно почесал нос. Он впервые ощутил страх преследуемого, уязвимого, безоружного перед приближающейся стаей.

– Они высылают вперед лучших бегунов, чтобы мы выбились из сил. Они знают, что даже если эти бегуны выдохнутся, когда нас догонят, остальные с нами легко справятся.

– Боже! – Теперь Шон по-настоящему встревожился. – Что же делать?

– На каждую уловку есть своя хитрость, – ответил Мбежане. – Теперь мы достаточно отдохнули. Идем.

Шон устремился с холма, как испуганная антилопа, но Мбежане резко остановил его.

– Этого они и хотят. Беги как раньше.

И они снова побежали спокойно, без напряжения, делая длинные шаги.

– Догоняют, – заметил Шон у вершины следующего подъема. Три точки намного опередили остальных.

– Да.

Мбежане говорил без выражения. Они начали спускаться, ритм бега не изменился: ступня коснулась земли, вдох, коснулась, вдох.

На дне долины протекал маленький ручеек, чистая вода струилась по белому песку. Бросив на нее лишь один жадный взгляд, Шон перемахнул через ручей, и они начали подниматься по противоположному склону. И почти добежали до очередной вершины, когда услышали вдали за собой крик. Шон и Мбежане оглянулись. На вершине, которую они покинули совсем недавно, всего в двух милях, показались три бегущих зулуса; на глазах у Шона они начали спускаться, перья на их высоких головных уборах раскачивались, повязки из леопардовых шкур обвивали бедра. Щиты они бросили, но у каждого в руке был ассегай.

– Посмотри на их ноги! – воскликнул Мбежане.

Шон увидел, что их неровные, наобум шаги свидетельствуют о сильной усталости.

– С ними покончено, они бежали слишком быстро, – рассмеялся Мбежане. – Теперь надо им показать, что мы боимся. Мы должны бежать как ветер, бежать так, словно нам в спину дышит Токолоше.[34]

До вершины оставалось двадцать шагов, и они, изображая панику, взлетели на нее. Но едва зулусы перестали их видеть, Мбежане схватил Шона за руку и остановил.

– Пригнись, – прошептал он.

Они легли на траву и поползли назад. Наконец они оказались на самой вершине.

Мбежане нацелил вперед ассегай, подобрал ноги, и его губы растянулись в полуулыбке.

Шон поискал в траве и нащупал камень размером с апельсин. Он удобно лег в руку.

Они слышали, как приближаются зулусы: топот ороговевших ступней по земле, потом дыхание, хриплое и неровное, все ближе, пока воины вдруг не показались на вершине. С разгона они выскочили навстречу стоявшим в траве Мбежане и Шону. На их перекошенных от усталости лицах отразилось удивление – они ожидали увидеть добычу в полумиле от себя. Мбежане убил одного ассегаем, тот даже не успел поднять руку, чтобы защититься; острие вышло у него между лопаток.

Шон метнул камень в лицо другому. Раздался звук, словно лопнула зрелая тыква, и воин упал на каменную поверхность и покатился вниз, выронив ассегай.

Третий повернул было обратно, но Мбежане прыгнул ему на спину, повалил, сел сверху, дернул подбородок назад и вверх и перерезал горло.

Шон посмотрел на того, которого сбил камнем: головной убор с него слетел, а лицо перекосилось – Шон свернул ему челюсть. Он слабо дергался.

«Сегодня я убил троих, – подумал Шон, – и это было легко».

Он равнодушно наблюдал, как Мбежане подходит к его жертве и наклоняется. Раненый издал слабый звук и замер. Мбежане выпрямился и посмотрел на Шона.

– Теперь они не догонят нас до темноты.

– И только ночная обезьяна видит ночью! – ответил Шон.

Вспомнив шутку, Мбежане улыбнулся; от улыбки его лицо помолодело. Сорвав пучок сухой травы, он вытер им руки.

Ночь наступила как раз вовремя, чтобы спасти их. Шон бежал весь день, и наконец его тело начало протестовать и цепенеть; дыхание вырывалось болезненно, со свистом; телу нечем стало потеть.

– Еще немного, совсем чуть-чуть, – шепотом подбадривал его бежавший рядом Мбежане.

Погоня растянулась – самых сильных бегунов отделяло от них расстояние в милю, остальных было не видно.

– Солнце садится, скоро ты сможешь отдохнуть.

Мбежане протянул руку и коснулся плеча Шона. Странно, но это краткое прикосновение придало Шону сил. Он побежал увереннее, ровнее и реже спотыкался, спускаясь по следующему склону. Разбухшее красное солнце ушло за вершину, и долину окутала тень.

– Скоро, уже совсем скоро, – почти напевал Мбежане.

Шон оглянулся. Фигуры ближайших зулусов исчезли из виду. Шон подвернул ногу и тяжело упал. Лежа ничком, опустив голову, он чувствовал, как трава касается лица.

– Вставай! – в голосе Мбежане звучало отчаяние.

Шона болезненно вырвало небольшой лужицей желчи.

– Вставай! – Мбежане схватил его, поднял на колени. – Вставай или умрешь здесь, – пригрозил он. Взял Шона за волосы и безжалостно дернул. Заплакав от боли, Шон выругался и потянулся к Мбежане.