Няня его мечты - Татьяна Юрьевна Серганова

Раздвинув тюль, схватилась за ручку и попыталась открыть окно. Как я только ее ни вертела, как ни крутила, но у меня ничего не вышло. Створка не поддавалась. Сломалась или ее специально заблокировали.

Не теряя времени даром, бросилась ко второму окну и проделала все то же самое. Результат не изменился. Створки окна будто прибили, и они отказывались открываться.

Но и тут я не собиралась сдаваться. Есть и другие способы.

Обернувшись, я быстро осмотрела лабораторию в поисках чего-нибудь тяжелого. Да, я собиралась разбить окно. Конечно, велик риск поцарапать себе ноги, ну и ладно. Окно же выходит на улицу, так что мой побег точно привлечет внимание. И кто-нибудь да и придет на помощь. Главное кричать громче и увереннее.

Воодушевленная этой идеей, бросилась к лабораторному столу. Взвесила в руках парочку предметов, выбирая самый тяжелый. Ну чтоб уж точно вдребезги разбить стекло. Свой выбор остановила на какой-то металлической штуке. Не знаю, что это, но выглядело странно. Самое главное – этот неизвестный предмет был достаточно тяжелым, чтобы разбить стекло и при этом я смогла бы его дотащить и бросить.

«На счет три», – сообщила сама себе, готовясь к броску.

Раз, два… три.

Неизвестная штука полетела в стекло и… отпружинив от него, с тихим шлепком бросилась в обратную сторону. На меня.

Взвизгнув, я лишь чудом успела отскочить в сторону. Правда при этом умудрилась стукнуться пальцами ног об ножку стола. Неизвестный предмет с громким стуком упал на пол, а я, взвизгнув второй раз, принялась скакать на одной ноге, едва не плача от разочарования и боли.

Не получилось. Надо было сразу пользоваться магией, а не думать: смогу – не смогу!

– Госпожа Форест, как же так? – раздался за спиной взволнованный голос.

Обернувшись, я увидела Ханса. Пусть костюм он сменил на темно-зеленый, но бабочка осталась все такой же яркой. Да и усы остались на месте.

Так и знала, что это его рук дело!

Негодяй! Мерзавец! Паразит на теле общества!

– Не подходите, – перестав прыгать, выдала я и попятилась назад.

– Зачем же вы так? – всплеснул руками мужчина, явно пытаясь играть в хорошего похитителя.

Только похитители не бывают хорошими! Никогда. И верить ему я точно не собиралась.

– Вы меня выкрали!

– Для вашего же блага, – заявил Ханс и попытался вновь подойти ближе.

– Для вашего же блага будет лучше, если вы освободите меня, – парировала я, быстро заходя за один из столов.

Под ногами вновь противно захрустели крошки. Фу, терпеть не могу нечистоплотных магов!

– Не могу. Вы нужны мне, Дженнифер Форест.

Кто бы сомневался.

– Если вы думаете, что господин Браун выплатит за меня выкуп или поделится своими секретами, то вы глубоко ошибаетесь. Знаю, он представил меня невестой, но это лишь слова. Вчера няня, сегодня невеста, а завтра опять няня.

– Дело не в выкупе, – продолжая фальшиво улыбаться, выдал Ханс.

И попытался обогнуть стол с другой стороны. Но я была начеку и не стояла на месте. Поэтому тут же двинулась в прямо противоположную сторону.

– Решили, что сможете меня подкупить, чтобы я помогла вам выкрасть Мелоди? – презрительно скривившись, спросила у него. – За сколько вы продали друга, уважаемый?

– Мелоди? – гаденько рассмеялся он. – Мне нет никакого дела до этой сопливой девочки. Мне нужны вы, Дженнифер Форест.

А вот это плохо. Очень плохо! Он же не может… или может?

– Я ведь много узнал о вас за эти дни, дорогая Дженнифер, – скрестив руки на груди, выдал Ханс.

– Я вам не дорогая! – тут же возмутилась в ответ.

Но он меня словно и не слышал, продолжая свою пафосную речь:

– Ваши родители умерли, когда вы были еще совсем девочкой. После смерти они ничего вам не оставили. Учебу пришлось бросить. Ведь для обучения магии нужны деньги. Много денег. А еще три года вы прожили в городском приюте для одаренных детей. Жуткое место за красивой афишей, не так ли?

Я молча слушала его с каменным выражением на лице. Хочет говорить, пусть говорит. А я буду думать о том, как спастись. Кажется, пора призывать магию.

– С помощью подруги вашей матери госпожи Шейлы, которая была так любезна, что написала вам письмо с просьбой о встрече, вас устроили в пансион Верлок-холл. За три года преподавания вы показали себя с лучшей стороны, госпожа Дженнифер Форест. Ваши подопечные лучше всех справлялись с обучением, хватали все налету. Не так ли?

– И что из этого? Я горжусь своими девочками.

Магия не отзывалась. Совсем. Я чувствовала полный резерв, но ничего не могла сделать. Даже создать искру. Меня словно отрубили от источника.

Ладно, пойдем другим путем.

– Дело не в ваших уникальных воспитательных талантах. Все гораздо проще. Ваша кровь.

Плохо. Очень плохо.

И то, что он говорил, и то, что резерв мне перекрыли, и то, что способности предков тоже молчали. Не знаю, что со мной сделали, пока я лежала без сознания, но я… я лишилась всего. Стала практически обычным человеком. Весьма неприятные ощущения. Это означало и то, что я совершенно лишена защиты.

– Я вас не понимаю, – сжав кулаки, сухо ответила ему. – Какая кровь? О чем вы?

– Ваша бабка была феей.

– На одну шестую. Совсем крохотная часть.

– Но она обладала способностями.

И выжила лишь потому, что была под протекцией одного очень могущественного герцога и его семьи, которые не допускали к своей… игрушке никого. Сами пользовались. Правда платили исправно и защищали.

Только потом все отняли, когда бабушка умерла, папа оказался не только пустышкой, но и посмел соблазнить одну из племянниц герцога. Да, моя мать высших кровей. Им этого не простили и выгнали. А меня не признали. Когда родители умерли, к маминым родственникам обращались, но никто не захотел даже взглянуть на сиротку.

– Мой отец их не получил. Его проверяли. Как и меня.

– Да, вас проверяли. В одиннадцать лет. Сакральная дата для фей. Но способности так и не обнаружили. Или может вы хорошо их спрятали?

– Я ничего не скрывала, – резко ответила ему.

И ведь не лгала. Мой дар проснулся тогда, когда не ждали. Мне было тринадцать. Тогда никто не верил, что кровь может проснуться в таком возрасте.

– Пусть так. Вы потомок фей, госпожа Форест. И ваша кровь активна.

Узнал. Не знаю как, но он узнал. И теперь точно не отпустит. Вон как алчно горят его глаза. А я без дара, без способностей, без защиты, неизвестно где. Никто не придет