Покажи мне любовь (СИ) - Князева Марина

Конечно, со времен моего выпуска там успел смениться не только руководитель и персонал, но и отношение к детям улучшилось. А после моих спонсорских влияний интернат вышел на более высокий уровень по содержанию, обучению и воспитанию детей-сирот. Но этого было недостаточно. Да и в планах у меня было сделать спорт доступным не только для детдомовцев, но и всех желающих детей.

Задумка была дорогой, но идей по осуществлению было море. И привлечение спонсоров, и приглашение на работу бывших известных спортсменов нашего города, и организация различных спортивных мероприятий, и даже поездки на соревнования в столицу, и, если получится за границу.

Я твердо был уверен, что среди детей обязательно найдутся те, кто не только сможет достичь в спорте отличных результатов, найти свой правильный путь к успеху, но и почувствовать себя нужным в этом мире, тем самым изменив свою жизнь в лучшую сторону. Мне оставалось только помочь им сделать свой первый шаг в этом направлении.

В нашем городе имелись спортзалы и спортклубы. Но большая часть из них были изрядно дорогими, а из доступных никто не хотел связываться с хулиганами из детского дома. Вот и пришлось взвалить на себя эту приятную ношу.

На постройку своего комплекса у меня денег не хватало, но вот за чертой города находился старый заброшенный детский оздоровительный лагерь, который мне с помощью друзей удалось выкупить и оформить на себя. Лагерь был отличным местом отдыха для детей в советское время. Возможно он бы и сегодня мог им оставаться, но во времена тех самых лихих его выкупил один ленивый, но богатый бизнесмен. Выкупить выкупил, а заниматься им не стал. И со временем лагерь потерял свою значимость. Бизнесмену пришлось его прикрыть, после чего он пришел в упадок и приобрел статус заброшенного. Я был приятно удивлен, что до меня никто не успел выкупить эту территорию и сделать здесь какой-нибудь загородный клуб. Удивлен и рад. Потому что этот лагерь для меня - просто подарок небес.

Здесь было все, что нужно для современного спортивного комплекса. Несколько спортзалов, столовая, и даже два бассейна. А после небольшой реконструкции здесь появятся еще куча тренировочных специализированных площадок.

Так же в мои планы было переоборудовать медчасть в элитный загородный фитнес-клуб. В моей голове было даже пара идей, как привлечь сюда тугие кошельки. И я очень надеялся, что у меня все получится, потому что за счет них я собирался содержать детский комплекс.

Мои друзья поддержали мою идею обеими руками и пообещали стать постоянными членами клуба. Да и вообще я мог рассчитывать на любую их помощь. Правда, что Влад, что Максим были против моего ухода из нашей фирмы. Оба клялись, что я не буду им мешать в составе руководства. Да и это было невозможно. Потому что я не собирался там больше появляться. Поэтому и был непреклонен. Но это не помешало парням упереться рогом и вцепиться в меня, как в утопающему в соломинку.

Мы спорили почти месяц. С пеной у рта и даже на повышенных тонах. У нас всегда все, что касалось бизнеса регулировалось мирным путем, а сейчас, мы сами на себя были непохожи. Но как бы там ни было, а мне все-таки в итоге пришлось сдаться. Я мог пуститься в свободное плавание, при условии, что буду контролировать пять процентов акций и периодически появляться на заседаниях совета директоров. Деваться было некуда, да и переспорить сразу двух упертых баранов я просто не смог, поэтому согласился. В итоге все трое остались довольны.

Все эти споры, переоформление документов, поиск новой квартиры через риелтора, покупка машины, потому что мотоцикл пришлось загонять в гараж из-за резко ухудшившейся погоды, оформление документов на лагерь, создание проекта будущего спортивного комплекса с Даней Яроцким, который взял этот проект на себя и свою, пока еще небольшую, но уже успешную фирму - у меня не было ни одной свободной минуты. Поэтому о Кире я перестал думать и париться из-за совместно проведенной ночи и ее немного странного монолога уже через пару дней.

Но только не о Кате.

Эта девушка не выходила из моей головы ни на минуту. А ночью так совсем не давала покоя. И меня это бесило и нервировало, потому что я знал, чем это пахнет. И очень не хотел подвисать на Барби. На ком угодно, хоть на той же самой Кире, но только не на ней.

Я гнал мысли о Кате от себя. Заваливал себя работой. Не давал себе ни минуты покоя. И вроде даже получалось. До тех пор, пока не оказался в клубе. Я запретил себе подходить к Кате. Я не ручался за свои действия в ее присутствии. И чем дальше я от нее был, тем лучше для всех.

Но любоваться ей мне никто не запрещал. Здесь я не мог удержаться. Мне казалось, что она с каждым разом становится все красивее. Эти ее небрежно раскиданные по плечам или строго заплетенные в модную косу волосы, платья с каждым разом все откровеннее, ноги от ушей и холодный равнодушный взгляд. Она смотрела на всех свысока. Даже на меня. Делала вид, что не знает меня. И ведь мне радоваться надо было, а я злился. Смотрел на нее и злился, не находя причины для своей ярости.

Меня в клуб тянуло как магнитом. Когда бы я ни пришел туда, Катя всегда была там. Причем отиралась в вип-зоне для самых крутых клиентов. Я сам там был всего лишь пару раз. И то, только потому что у нас там была назначена встреча с иностранным клиентом. А вообще чаще всего там тусили самые мажористые мажоры нашего города, ну и для личных встреч с девочками выделялись комнаты. В том крыле еще обитал хозяин клуба - Мирон. И поэтому там была куча охраны. Пройти туда простому люду было просто невозможно. И мне до зуда в заднице хотелось узнать, с кем и что там делает Катя. И только понимание того, что я пойду на поводу у своих чувств и признаю, что эта кукла мне не безразлична, удерживало меня на месте. Я даже пытался не ходить в этот проклятый «Импульс». Но меня хватало на несколько дней. И каждый раз я говорил себе, что иду туда только потому что хочу расслабиться и отдохнуть, а вовсе не из-за этой красивой, но пустоголовой куклы.

И я верил, что держал все под контролем. Ведь выдерживал весь вечер и даже уходил не один. Но каждый раз перед встречей с Катей у меня внутри все скручивалось в предвкушении, как у того восемнадцатилетнего мальчишки, а стоило мне покинуть клуб, так на душе сразу начинали кошки скрести.

Злость, гнев, ярость и эта немыслимая тяга к Барби - я жил словно на пороховой бочке. И хватался за все, лишь бы не думать о ней. А вместо этого, увидел ее расстроенную и заплаканную в дверях квартиры своего друга.

Устал до чертиков в ту ночь, и приехал к Владу убедиться, что у него все в порядке.

У Торопова той ночью вся жизнь перевернулась с ног на голову. Или наоборот, - все встало на свои места.

Он и Маша за два года столько хлебанули, что я даже не знал, как им помочь. А помочь хотелось очень. Я Торопова из депрессии два года вытаскивал. Приглядывал за ним, чтоб руки на себя не наложил. Его глаза после расставания с Машей были такими безжизненными, что я бы не удивился если бы он сдался и просто все закончил, наглотавшись какой-нибудь херни. Но Влад выстоял. Много чего пережил и смог даже вернуться на родину. А вот перед своей принцессой не устоял. И это вечер был для него убийственным. Да и для Маши тоже.

Они оба были потрясены произошедшим и вряд ли им стоило сейчас оставаться каждому с собой наедине. Поэтому Максим уехал с Владом, а я остался с Машей. Мы провели вместе с ней всю ночь. Катались по ночному городу, слушали музыку, пили кофе и ели неправильную еду.

Маша - потрясающая девушка. Красивая, добрая, умная, доверчивая и преданная. Если она однажды простит Торопова, то он будет самым счастливым мужиком на свете. Как и Головин. И где они нашли себе этих необыкновенных представительниц прекрасного пола? Смотришь на них и не веришь, что такие еще существуют. Мне по крайней мере не встречались ни разу.

Наверное, я проклят. Лера Трофимова оставила на мне свое тавро, и теперь я вижу только таких, как она. Я помешан на них. А теперь еще и с трудом держу себя, чтобы не повторить ошибку прошлого. Да и как это можно избежать, когда перед тобой Катя Торопова в одной пижаме? И почему-то совсем не похожа на ту, которую я привык видеть. И даже свой нос не воротит. Стоит, хлопает слипшимися от слез ресницами, приглаживая изящной ладонью разметавшиеся спутанные волосы.