Из жизни молодой одинокой женщины - Ника Энкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сколько русских семей несчастны! Мужья не работают, пьют, баба тащит на себе неподъемные авоськи, страдая в скором времени всеми вытекающими последствиями — варикозным расширением вен, опущением матки… Поднимает этот груз на этаж (не везде есть лифты и не всегда они работают), готовит ужин, проверяет уроки у детей (решает проблемы этих самых отроков). Мужик, не внося ни копейки в семейную жизнь, искушав ужин, приготовленный супругой после ее восьмичасового рабочего дня, стояния в очередях и ношения вышеупомянутых сумок, а также проглотив несколько рюмашек, начинает выяснять отношения. Порой громко, с руганью и кулаками. И вот так проходит пол-ночи, а назавтра эта же женщина, хорошо если без видимых следов насилия, сядет в свой автобус (электричку, метро), чтобы заново совершить свой ежедневный обычный бросок. Поэтому и выглядят многие из этих баб (ее и женщиной-то уже трудно назвать) в свои сорок — на шестьдесят. И даже не задумываются они о том, что где-то совсем рядом существует иная жизнь. И что мы — сами кузнецы своего счастья, как это ни банально звучит. И что можно и нужно все поменять, если еще не все слишком запущено и ты еще не выглядишь на шестьдесят… И будешь тащить этого своего мужа (который иногда, быть может, даже поработает ради приличия) до гробовой доски. Зато можно гордо сказать подругам: «А вот мой вчера…» И тут уже совершенно неважно, что «мой» и в глаз дал, и изнасиловал безо всякого предохранения, и через пару-тройку недель ты побежишь делать очередной аборт, — но это уже совсем другая история. Самое главное: статус «замужняя женщина» звучит гораздо солидней, чем гнильцой попахивающее «разведенка».
Но Лера никогда не относилась к вышеуказанной категории русских баб. Хотя, чего скрывать, неопределенность статуса «разведенная женщина» пугала ее.
****
Позади — очереди в Испанское Консульство, увольнение, развод. А впереди — Канары и абсолютно новый виток жизни в другом мире, с новыми людьми, окружением. Что он принесет?
В Лерином заграничном паспорте красовалась испанская виза сроком на полгода. На руках были билеты до Мадрида с обратной датой вылета через месяц. Билет из Мадрида до Тенерифе должен был ждать ее в справочном бюро мадридского аэропорта. Тогда еще не было прямых рейсов до одного из любимых направлений отдыха наших соотечественников, куда сейчас летают беспосадочные чартеры. Тогда еще много чего не было, и Лера являлась своего рода первооткрывателем.
Звонил Юрий и давал последние ценные указания.
—
Лера, там же, в справочном бюро, попроси сотрудников позвонить в отель «Валери». Чтобы ты не ошиблась, я забронировал для тебя ночь в отеле с твоим именем. Оттуда приедет водитель и заберет тебя. Не перепутаешь?
—
Спасибо, Юра, за твою помощь и за все, что ты делаешь для меня, — откликнулась Лера.
—
Ты не представляешь, я только и живу нашей встречей, ни о чем думать не могу. На работе все уже в курсе и подтрунивают надо мной… Скорей бы!
«Да, — думала Лера. — Ситуация! Мужик надумал себе с три короба, а я должна буду расхлебывать. Я даже симпатии не питаю по отношению к нему. Как же быть в данной ситуации?» Но она жила принципом: «Я подумаю об этом завтра»… Как- нибудь, — сама себя утешала молодая женщина. В конце концов мы будем жить в разных местах, я же не обязана спать с ним в одной кровати…Можно просто дружить, а там посмотрим». Но как же она ошибалась!
Выезд был намечен на начало ноября. Небесная лаборатория подмигнула Лере или просто намекнула: это твой новый виток жизни. Будь начеку! Ровно шесть лет назад, день в день, Лера впервые сошла с трапа самолета на московскую землю, чтобы встретиться с Олегом. День в день!
Рейс на Мадрид вылетал поздно вечером и в Шереметьево Леру поехали провожать Олег и Катя. Настроение было неспокойным из-за маленького Мишки. Лера отдавала последние указания свекрови.
—
Я буду стараться звонить каждый день, оттуда недорого, — говорила она.
—
Не переживай, все будет хорошо, — голос Марии Анатольевны не мог скрыть радости от отъезда невестки.
—
Мишенька, мальчик мой! Я тебя очень люблю, помни это! — Лера наклонилась к ребенку, стоящему в коридоре и цепко держащему ее за колени.
Вся картина отдавала безысходностью. Мать, не зная на сколько времени уезжает, разговаривала с сыном так, как будто покидает его как минимум на пять лет. Сын, голубоглазый хорошенький мальчишка с пшеничными волосами по плечи, в вязанной жилетке и домашних тренировочных штанишках, смотрел на маму снизу вверх испуганными глазенками. Он понимал одно: она уезжает, покидает его. Своим детским умом он не мог осознать всего, что происходило в последнее время в доме между родителями, но эмоционально он чувствовал нелюбовь взрослых по отношению друг к другу. У детей ведь это на каком-то подсознательном уровне. И хоть они и старались выяснять отношения, когда он уже спал, все равно ребенок отчетливо знал: вся эта мышиная возня в последнее время и мама с чемоданом в руке сейчас — две составляющие какого-то события. Какого, как это повлияет на его детскую жизнь? И мама, любимая мама, с которой он так любил гулять, которая читает ему на ночь книжки, с которой так уютно дурачиться утром в кровати в выходные дни, когда она не торопится на работу, сейчас стоит со слезами на глазах. Почему? Она что, оставляет его навсегда? Он еще крепче обхватил материнские колени.
Лера посмотрела в глаза сыну, поднятые на нее снизу, и такая тоска и горечь охватили ее, что впору было выть. В них она прочла все: детский испуг, неопределенность, царящая в его душе, и нежелание отпускать ее. Что делать? Еще чуть-чуть и она готова была отказаться от этой поездки, но сама себе приказала: «Не раскисать! Плохо ему не будет, его здесь любят! Я обязана дать шанс себе в первую очередь, и ему тоже. Если у меня все получится… — добавила она. — А что с того, что я буду продолжать дальше сидеть здесь, в этой квартире? Что изменится, кто мне поможет? Нет, надо ехать!»
Она еще раз наклонилась к ребенку, поцеловала его и ушла, закрывая за собой дверь и стараясь не оглядываться.
Всю дорогу до Шереметьево в глазах стояли слезы и Мишкина мордашка.
