Газета "Своими Именами" №18 от 30.04.2013 - Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)

Реакционеры, казалось, решили нарочно вызвать ярость в народе. Приближался день суда над Корниловым. Буржуазная пресса все более и более откровенно защищала его, говоря о нем, как о “великом русском патриоте”. Бурцевская газета “Общее Дело” требовала установления диктатуры Корнилова, Каледина и Керенского.

С Бурцевым я однажды говорил в ложе прессы Совета Российской республики. Маленький сгорбленный человечек с морщинистым лицом, с близорукими глазами за толстыми стеклами очков, с неопрятной копной волос на голове и седеющей бородой.

“Запомните мои слова, молодой человек! России нужна сильная личность. Пора бросить все думы о революции и сплотиться против немцев. Дураки, дураки допустили, что разбили Корнилова; а за дураками стоят германские агенты. Корнилов должен был бы победить...”

Крайняя правая была представлена органами плохо прикрытого монархизма: “Народный Трибун” Пуришкевича, “Новая Русь” и “Живое Слово”, открыто призывавшие к искоренению революционной демократии.

23(10) октября в Рижском заливе произошло морское сражение с германской эскадрой. Правительство под тем предлогом, что Петроград находится в опасности, составляло планы эвакуации столицы. Сначала должны были быть вывезены и размещены по всей России крупные заводы, работавшие на оборону, а затем само правительство собиралось двинуться в Москву. Большевики немедленно объявили, что правительство покидает красную столицу только для того, чтобы ослабить революцию. Ригу уже продали немцам, теперь предают Петроград!

Буржуазная пресса ликовала. “В Москве, – говорила кадетская газета “Речь”, - правительство сможет работать в спокойной атмосфере, без помех со стороны анархистов”. Лидер правого крыла кадетской партии Родзянко заявил в “Утре России”, что взятие Петрограда немцами было бы великим счастьем, потому что уничтожило бы Советы и избавило Россию от революционного Балтийского флота:

“Петроград находится в опасности... - писал он. - Я думаю, бог с ним, с Петроградом! Опасаются, что в Питере погибнут центральные учреждения (т.е. Советы и т.д.). На это я возражаю, что очень рад, если все эти учреждения погибнут, потому что, кроме зла, России они ничего не принесли...

Со взятием Петрограда будет уничтожен и Балтийский флот... Но жалеть об этом не приходится: большинство боевых судов совершенно развращено”.

Буря народного негодования была так велика, что планы эвакуации пришлось отложить.

А тем временем над Россией, словно грозовая туча, пронизываемая молниями, навис съезд Советов. Его созыву сопротивлялось не только правительство, но и все “умеренные” социалисты. Центральные комитеты армии и флота, центральные комитеты некоторых профессиональных союзов, Советы крестьянских депутатов и особенно ЦИК изо всех сил старались предотвратить созыв съезда. Основанные Петроградским Советом, но оказавшиеся в руках ЦИК газеты “Известия” и “Голос Солдата” ожесточенно выступали против съезда. Их поддерживала вся тяжелая артиллерия эсеровской печати - “Дело Народа” и “Воля Народа”.

По всей стране были разосланы делегаты, по всем телеграфным проводам летели инструкции, требовавшие от местных Советов и армейских комитетов, чтобы они отменяли или откладывали выборы на съезд. Напыщенные резолюции против съезда, заявления о том, что демократия не допустит его открытия перед самым Учредительным собранием, протесты представителей от фронтов, от земского союза, от крестьянского союза, от союза казачьих войск, от союза офицеров, от союза георгиевских кавалеров, от “батальонов смерти”... Совет Российской республики тоже единогласно выражал неодобрение. Весь огромный аппарат, созданный Мартовской революцией в России, изо всех сил работал, чтобы не допустить съезда Советов.

А на другой стороне были неоформленные желания пролетариата - рабочих, рядовых солдат и крестьян-бедняков. Многие местные Советы уже стали большевистскими; кроме того, имелись организации промышленного пролетариата, фабрично-заводские комитеты и готовые к восстанию революционные организации армии и флота. Во многих местах народ, которому не давали правильно выбирать своих представителей, собирался на самочинные митинги, где выбирал делегатов в Петроград. В других местах народ смещал стоявшие на его пути старые комитеты и выбирал новые. Подземный огонь восстания прорывал кору, которая медленно затвердевала на поверхности революционной лавы, бездействовавшей в течение всех этих месяцев. Всероссийский съезд Советов мог состояться только в результате стихийного движения масс...

Джон РИД, Из книги «Десять дней, которые потрясли мир»

(Окончание следует)

ПОЛИТИЧЕСКАЯ МЕДИЦИНА

Елена Дмитриевна Варфоломеева, один из влиятельных в своё время лидеров Интердвижения Молдавии и СССР, продолжает делиться воспоминаниями про политический террор в Молдавии и других республиках против «врагов перестройки» и русскоязычных «врагов молдавской нации».

Сейчас в московских СМИ активно вспоминают дело «врачей-убийц», начатое в январе 1953 года и прекращённое вскоре после смерти Сталина. Ныне - его 60-я годовщина. 

Но это и повод вспомнить о врачах-убийцах, которых «прорабы перестройки» вынудили стать таковыми во времена «перестройки» и «демократии». Причём их деяния не являлись для нас в республиках тайной за семью печатями, о фактах таких расправах хотя по телевидению и в прессе тогда об этом не было ни слова - цензура. Особо подчёркиваю: мы, члены Интердвижений, считаем главными виновными в этом не неких «националов», роль которых вторична, а подстрекателей - московских «прорабов» и, более широко, весь слой московской либеральной интеллигенции. Но ныне, спасибо Интернету, мы получили возможность проинформировать об этих расправах СМИ. Александр Сивов

Любому русскоговорящему в Молдавии во времена «перестройки» и «демократизации» было страшно лечь в больницу, особенно, если он сотрудничал с Интердвижением. К тому времени, о котором  сейчас говорю, почти все русскоязычные специалисты из медицины были, за редким исключением, уволены.

О редакторе газеты «Вечерний Кишинёв» члене Интердвижения Молдавии Борисе Кирсанове. Он имел неосторожность лечь в городскую больницу с травмой ноги. Я ходила к нему туда и требовала, чтобы ему своевременно делали перевязки, но их ему не делали, а проконтролировать это было практически невозможно. У него началась гангрена, боли, он кричал, но вместо того, чтобы менять повязку, ему кололи наркотик. Затем, из-за усиления гангрены, ампутировали ногу, а уколами морфия сделали законченным наркоманом, отчего он, в конце концов, и умер. Я считаю, что это было сделано умышленно, и молдавские нацисты таким образом отстраняли его от редактирования русской газеты.

Лидия Носова, жена руководителя Интердвижения Молдавии Вилей Сергеевича Носова, тоже имела неосторожность лечь в больницу, пусть даже и престижную. Там её состояние вдруг стало ужасное, она больше не могла ходить. Как позже оказалось, там «перепутали» опухоль мозга с опухолью на щитовидной железе. Поскольку я тогда работала помощником депутата российской Думы Сергея Бабурина (Варфоломеева, постоянно проживая в Молдавии, первой в республике приняла российское гражданство. – А.С.), мне удалось транспортировать её самолётом в московскую клинику им. Н.Н. Бурденко. Спасибо Бабурину, что он подписал письмо, и его послали в Министерство здравоохранения, где тоже были наши люди, которые это дело протолкнули. Я разговаривала в клинике непосредственно с хирургом.

- Там действительно есть какое-то образование в мозжечке размером в три миллиметра, но, возможно, она с этим и родилась, и это никак не может отразиться на её состоянии. Таким образом, она не наша больная!

- Не ваша, так определяйте, чья. Не я же буду определять, я ведь не специалист.

Пригласили специалистов, и те констатировали огромную опухоль на щитовидной железе. Её размер был в два моих кулака, и не заметить её было невозможно. Лидию Носову перевели в институт эндокринологии, лечили, и она жива по сей день, а в Молдавии она бы умерла. Я считаю, что такая ситуация возникла из-за того, что её мужа надо было вывести из строя. Незадолго до этого у них умер единственный сын. Достаточно было ещё угробить и его жену, и он, без сомнения, «выпал бы из обоймы». И поэтому в Молдавии пытались «лечить» мифическую опухоль мозга, «не замечая» громадную опухоль щитовидной железы. Более того, я не помню уже названия препаратов, но, как мне потом объяснил эндокринолог, ей там кололи именно то, что как раз и способствует росту опухоли на щитовидной железе.