Право первой ночи (СИ) - Бушар Сандра

— Адалин, черт тебя дери! — прокричал разгневанный фон Миллер в лицо невесте. От злости теперь кожа казалась багровой, а темные вены четко прорисовывались на влажном лбу. — Какого дьявола ты тут делаешь?!

Незаметно для себя, девушка скомкала записку в ладони, а затем и вовсе про нее забыла. Страх перед феодалом преграждал собой все вокруг, сжимал горло, перекрывал дыхание… Адалин буквально задыхалась в его крепких тисках, до боли прикусив нижнюю губу, лишь бы не пустить постыдную слезу.

— Где я сказал тебе быть, а? — продолжал экзекуцию фон Миллер и злясь, что девушка не отвечает, недовольно ее встряхнул. Записка упала в кусты, оставаясь там навсегда забытой. — Зачем ты сбежала?

— Сбежала? — удивленно вскинула бровь Адалин, стараясь выглядеть непринужденно. — Вы оставили меня там одну, я устала сидеть в неведении. Единственная, в этом замке! — и хоть Адалин догладывалась и подозревала, все же хотела узнать все сразу от мужчины:

— Что произошло?

Фон Миллер тяжело вздохнул и отпустил Адалин, дабы расправив выбившиеся из хвоста волосы. Девушка воспользовалась этой заминкой, чтобы сделать спокойный шаг назад.

— Знание не всегда сила, чаще это бремя, — абстрактно протянул мужчина, наверняка просто процитировав прочитанную им книгу.

Адалин ахнула от негодования, почувствовал себя раненой птицей среди сотни здоровых и прекрасных. Все в замке могли знать о трагедии, а она нет? За кого держит фон Миллер Адалин? За простушку и идиотку?

— Знаете, — злобно процедила девушка, стараясь вложить в свои слова как можно больше той обиды, что принесли ей слова феодала, — Чтобы там не произошло, для себя я поняла одно: это знак свыше. Наш брак бы был огромной ошибкой!

Не дожидаясь ответа фон Миллера и стараясь не смотреть ему в глаза, Адалин резко развернулась и направилась прочь. Но не успела сделать и пары шагов, как почувствовала сильный толчок и раздраженный рык. В одно лишь мгновение она оказалась прикована спиной к кроне дерева, а грудью к феодалу.

— Что за бред ты несешь? — по слогам процедил он сквозь стиснутые зубы. Пальцы мужчины до боли сжимали подбородок Адалин, чтобы та даже не смела смотреть в другую сторону, только жениху в глаза. — Повтори это еще раз!

— С радостью, — приказ Адалин восприняла, как вызов и с упоением его приняла. Хозяин замка полностью лишил ее свободы, но язык до сих пор оставался свободным! — Людвиг фон Миллер, я ничего не хочу больше, чем разрыва этой совершенно глупой помолвки!

— Уверенна? — холодно и самодовольно хмыкнул феодал, скользя ладонями по корсету так чертовски медленно и невесомо, что каждая клеточка тела Адалин напряглась до предела. — Когда утром ты стонала от моих прикосновений и извивалась на постели, выглядело все это иначе…

Адалин восприняла это, как пощечину и тут же покраснела, отведя взгляд. Слова жителей поместья наложились на эмоции фон Миллера и девушка тут же выпалила:

— Самсон Фолк никогда не позволял себе так со мной разговаривать. Жаль, что вы лишили его права претендовать не замужество!

Увесистый кулак приземлился прямо в ствол дерева, оставляя в нем глубокую вмятину. Листья осыпались вместе с сухими ветками, а фон Миллер грубо поднял Адалин в воздух, совершенно остервенело и жадно сжимая ее ягодицы.

— Не смей при мне произносить его имени! — гаркнул он, от чего птицы в округе разлетелись, а природа словно затаилась.

— Господин, что вы… — Адалин просунула руки меж двух тел, пытаясь высвободится. Но вместо этого испугалась еще больше, когда увидела затаившегося, словно что-то обдумывающего феодала.

— Постой-ка, — пробурчал себе под нос, закипая все больше и больше. — Не он ли был тем самым мужчиной, которому ты подарила первый поцелуй, а? —девушка не ответила, посему феодал приблизился к ее лицу:

— Отвечай!

Девушка готова была уже сдаться и произнести отрицательный ответ, но тут же собралась и саркастично хмыкнула:

— Иначе что? Выпорете меня, господин?

— С превеликим удовольствием! — без секундной колебании, моментально отреагировал фон Миллер, в красных глазах будто заплясали черти. — А лучше я привяжу тебя к постели и буду требовать супружеский долг всю ночь напролет…

— Прошу вспомнить, что мы не обручены! — нахмурилась девушка, неосознанно съёжившись. — И вряд ли теперь будем…

— Ничто, Адалин!.. — мужчина неторопливо и вальяжно подобрал пальцами юбку, совершенно бесстыдно и самодовольно касаясь похолодевшей кожи. Нос его уткнулся в шею девушки, скользя то к ложбинке груди, то к трясущимся губам. — Ничто не мешает мне взять тебя здесь и сейчас. Никто в этом мире не посмеет мне противится. Кроме короля, естественно. Но, поверь, ему плевать на судьбу маленькой испуганной девчонки.

«Вот, значит, кем вы меня считаете!» - больно кольнули в груди слова мужчины, но Адалин дала себе мысленный подзатыльник, не позволяя печали даже проскользнуть на лице. Девушка выглядела нейтральной, решительный, упертой, когда произнесла:

— Вам не позволит честь и гордость.

В голове фон Миллера будто что-то взорвалось, наверняка терпение. Он больше не контролировал себя, свои чувства, эмоции… Он просто хотел проучить невесту, язык которой был острее шипов. К тому же, мужчине осточертели все эти сложности, перипетии и препятствия… Он просто неистово желал сделать Адалин своей, лишить ее невинности, оставить на теле свой запах... Заставить кричать от каждого толчка, растворяться в ощущения, навсегда стать лишь его…

Удерживая девушку одной рукой, фон Миллер потянулся к ширинке брюк, нервно расстегивая молнию. Адалин и пискнуть не успела, как почувствовала что-то горячее и увесистое, плотно упирающееся ей между складок. И пусть двоих плотно закрывала пышная юбка, поза все равно была достаточно компрометирующая, если какой-то зевака зачем-то забредет в лес.

— Проверим? — по слогам произнес мужчина, касаясь губ девушки своими, ударяясь лбом об лоб. — Лишь один толчок и твоя невинность будет принадлежать мне. Раз и навсегда. Наконец! 

Часть 23

В одно кратко мгновение вся решимость Адалин испарилась, а на лице отчетливо появился испуг и недоумение. Девушка и подумать не могла, что феодал позволит себе зайти так далеко! От напряжения в теле ноги свело судорогой, а легкие будто онемели, не давая сделать полноценный вдох.

Людвиг фон Миллер же дышал тяжело, обдувая кожу невесты горячим паром словно из печи. Он пытался взять себя в руки, но каждая попытка заканчивалась тщетно. Дракон внутри него с каждым разом все сильнее, громче, яростнее требовал свою «добычу». Сдерживать зов крови казалось невыносимым, но феодал каждый раз успешно справлялся. Только не сейчас…

— Нет… — ахнула Адалин, упираясь слабыми ладонями в широкие плечи мужчины, — Не надо ничего проверять!

— Я устал, Адалин, — с напором прошипел фон Миллер, ритмично двигая бедрами, скользя по тонкой чувствительной кожи, — Устал!

Адалин не была глупа и отчетливо понимала: постель с феодалом неизбежна. Более того, всего несколько часов назад она едва ли не сдалась, с радостью отдаваясь его объятиям. Но… Не так! Не здесь! Не сейчас!

Пусть Сомерсильд нищая крестьянка, пусть ее родословная не содержит в себе знатных особ, но это не повод брать ее в лесу, без согласия и каких-либо чувств! Девушка наивно грезила о неземной любви, а теперь с каждым диким, жадным, грубым поцелуем фон Миллера мечта разбивалась на миллионы осколков…

Чем сильнее Адалин сопротивлялась, тем настойчивее был феодал. Нежные поцелуи переросли сперва в голодные покусывания, а после в жадные засасывания. Мужское достоинство становилось все тверже, объёмнее, медленно проникая в складки девушки, вызывая из горла феодала хищный рык.

— Он тоже тебя так трогал, а?! — словно сошедший сума безумец, яростно повторял хозяин замка снова и снова. — Отвечай, Адалин! Я хочу знать!

Но Адалин не могла и слова промолвить, в горле словно возник огромный, необъятный ком. Холодным, отрешенным, лишенным всяких эмоций и чувств голосом, девушка едва слышно промолвила: