Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 2 - Николай Александрович Митрохин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако насколько должна была увеличиться для этого оплата и как она должна была быть дифференцирована в зависимости от производимой продукции и региона? Ответы на эти вопросы Горбачев предложил уже после избрания Генеральным секретарем. Мы поговорим об этом далее в последней части книги. Пока же, в начале 1980-х, он продолжал настаивать на увеличении выделяемых средств (если не было политической возможности поднять цены на продовольствие), встречая противодействие как «производственников», так и Министерства финансов. Член коллегии Госплана Владимир Коссов, ответственный за составление межотраслевого баланса, утверждает, что поставил на карту свою карьеру, горячо убеждая тогда еще секретаря ЦК Горбачева. Он попытался доказать, что исповедуемая тем идея о том, что чем выше объем сельского хозяйства в экономике страны, тем лучше, ошибочна и что соотношение должно быть противоположным. Однако убедить будущего генсека не смог[231].
Вместе с тем было также очевидно, что уровень механизации как в сельском хозяйстве, так и в области переработки сельхозпродукции низок. Особенно это касалось сферы переработки.
В июле 1984 года новоназначенный министр мясной и мясоперерабатывающей промышленности СССР Евгений Сизенко — классический партийный работник, пришедший на эту должность с поста первого секретаря Брянского обкома КПСС, креатура секретаря ЦК КПСС Ивана Капитонова (переброшенного в декабре 1983 года на кураторство вопроса производства потребительских товаров) с 1950-х годов — направил Генеральному секретарю ЦК КПСС Константину Черненко подробную записку о состоянии дел в подведомственном министерстве, у которого насчитывалось 5,3 тысячи предприятий и в котором работало более миллиона человек[232].
Сизенко констатировал, что, хотя в отрасли за последние 20 лет построено 1230 новых и реконструировано 1350 старых заводов (то есть около половины всех заводов могут считаться относительно современными), ее состояние не позволяет обеспечить своевременный и без потерь прием и переработку сырья, а также выпуск продукции в индивидуальной упаковке для конечных потребителей. По его мнению, так происходило потому, что поставки оборудования для отрасли удовлетворялись на 55 % от необходимого, а 140 видов нужного оборудования не производились вовсе. Остро стояла проблема с холодильным оборудованием. В то же время 1300 молочных и сыродельных заводов и 200 мясокомбинатов не имели очистных сооружений, что способствовало распространению массовых заболеваний[233].
Исходя из имеющегося финансирования и поставок оборудования, планы на пятилетку по строительству новых производств могли быть выполнены на 66–84 %, а индивидуальная расфасовка — в размере 50 % от произведенного. В частности, детское питание, имеющее высокий спрос и являющееся товаром, носящим остросоциальный характер, в следующей пятилетке производилось бы в объеме 7–50 % (по отдельным видам) от необходимого. Проблемой отрасли оставались низкие зарплаты в сочетании со скудным обеспечением работников жильем (64 %) и детскими садами (70 %). Все это приводило к высокой текучести кадров — 21 %, то есть каждый пятый работник увольнялся (или был уволен) с предприятия в течение года[234].
Черняев приводит впечатления от заседания Секретариата ЦК КПСС в 1985 году о состоянии мясо-молочной промышленности:
Три министра выступали, из Госплана, Соломенцев. Вел и подытоживал Горбачев: «пещерный век», заключил он оценку министрам наше отставание от западных фирм. На мясокомбинатах, чтобы готовить мясо в упаковочно-товарный вид, бабы топорами его рубят[235].
Министром торговли в правительстве Горбачева в 1986 году был назначен Кондрат Терех, сделавший свою карьеру в торговле Белоруссии. В воспоминаниях он живописал ситуацию 1970-х годов в сфере сельской кооперативной торговли, где он с 1970 по 1977 год был первым замом, а потом председателем республиканского объединения. Он наглядно показывает, что в этой сфере, направленной на снабжение сельского потребителя продовольствием и на закупку у него излишков личного производства, были скрыты огромные резервы, которые сдерживались как устаревшими инструкциями, так и отсутствием крупных менеджеров, способных поставить дело.
Главная из забот того времени — создание материальной базы: магазины в деревнях были простыми халупами, а кое-где и таких не было. Забюрокраченная инструкция не разрешала нам брать кредит под строительство магазина, ресторана, столовой, колбасного цеха. Возводить дозволялось только торговые павильоны. Тогда мы договорились с Белорусской конторой Госбанка о кредитах, причем под незначительный процент, для массового строительства павильонов. По принципу: пусть павильон станет пуговицей, а штаны к ней сами пришьем. Так и получилось. Под прикрытием павильонов всюду появились современные универмаги, магазины, рестораны, столовые, в каждом районном центре — колбасный цех, в каждой области — цех по производству консервов. Всего таких крупных торговых точек мы построили около полутысячи. Материально-техническая база потребкооперации обновилась на 70–80 процентов[236].
Однако проблемой общесоюзного масштаба было не только отсутствие должного числа менеджеров, к тому же таких, которые не занимались хищениями или не потакали им, и не только устаревшие инструкции. Как минимум не меньшее значение имел недостаток оборудования и отсутствие средств для капитальных инвестиций. Эти проблемы должны были быть решены на уровне союзного правительства, которое отбирало у производителей продуктов питания прибыль и резервы для капитальных инвестиций в общий котел «бюджета», а потом давало меньше, чем требовалось.
Если верить записке Сизенко, эту ситуацию можно было бы если не исправить, то существенно улучшить во второй половине 1980-х годов за относительно скромную сумму. Необходимо было увеличить вложения в отрасль в следующей пятилетке на треть — с 6,1 до 9 млрд рублей, то есть всего на 600 млн рублей в год, которые можно было, например, найти в огромном бюджете, предназначенном для сельского хозяйства[237]. Однако, несмотря на декларативный интерес генсека к этой теме (о чем мы будем говорить в конце пятой части), заявка на финансирование отрасли не попала в число срочных (как это было, например, с машиностроением). Хотя уже в перестройку предпринимались довольно энергичные попытки перевооружения перерабатывающей промышленности (под руководством того же Сизенко, который стал первым заместителем председателя Государственного агропромышленного комитета СССР (1985–1989)), последний министр сельского хозяйства и продовольствия Вячеслав Черноиванов был вынужден констатировать, описывая ситуацию на 1991 год:
Многие отрасли по-прежнему находились в тяжелом состоянии. Каждый третий мясокомбинат и
