Сделка - Галина Маркус

Александр после секундного колебания пожал его протянутую руку.

– Представишь мне прелестную незнакомку? – Петю с подругой он как будто вовсе не замечал, и Оля отошла, скривив губки.

– Обязательно, – высокомерно произнес Брюсов. – Это Ирина, моя девушка.

– Угу, угу, – суетливо закивал Сухомлин, – очень, очень приятно!!! Ирочка, конечно, тоже мечтает сниматься в кино. И знаете, Ирочка, у вас есть некоторые данные…

Саша обеспокоено сжал ее руку. Но она уже видела презрение в глазах Эдуарда Николаевича, слышала лицемерие в его интонациях. И ее понесло.

– Конечно, – вызывающе ответила Ира. – Есть даже роль, на которую я претендую.

– Вот даже как? И что за роль? – теперь в его глазках-бусинках появилось сосредоточенное беспокойство.

– Могу сыграть бухгалтера на стройке в фильме про гастарбайтеров. Пару слов по-грузински я уже знаю.

Ольга, прислушавшаяся к разговору, хихикнула. Кое-кто из окружающих тоже ухмыльнулся – зрителей у этой сцены собралось немало.

Сухомлин на секунду обомлел от такой наглости, но сразу же снисходительно заулыбался:

– Да, да, да… Такая оскорбительная статья в ваш адрес, Ирочка… Гастарбайтер из Грузии! Надеюсь, вы не очень расстроились. Эти господа, – он неопределенно повел руками в сторону людей с камерами, – пишут, сами не зная о чем, лишь бы написать, и совсем не думают о чувствах других.

– Сашу там действительно оскорбили. Только последняя скотина может назвать его алкоголиком. Ну, да это смешно. Что касается меня, я не нашла ничего обидного. Если кто-то считает, что можно оскорбить национальностью, пропиской или профессией – этот человек достоин жалости. А если что-то и переврали, так это неважно.

Сухомлин несколько секунд молчал, очевидно, раздумывая, относятся ли к нему слова о «людях, достойных жалости». Потом, очнувшись, изобразил на лице теплую улыбку «крокодила»:

– Что же, молодые люди, дерзайте, дерзайте, у вас еще все впереди… Будем надеяться, конечно, – жестко заключил он и отошел.

И тут же вся тусовка отодвинулась вместе с ним, снова оставив их в одиночестве.

– Брюсов, я тебе завидую, – серьезно произнес пожилой актер, который так и стоял все это время рядом. – Береги эту девушку…

Как только Сухомлин скрылся, отправившись в кинозал, пустота вокруг них исчезла, народ расслабился. Саша смотрел на Ирину удивленно и восхищенно одновременно:

– Ну, ты даешь… – только и смог вымолвить он.

– Я не сильно тебе навредила? – забеспокоилась Ира.

Возмущение прошло, и теперь ее мучила совесть.

– Да нет, хуже, чем я сам себе, уже не навредишь, – «обнадежил» ее Брюсов.

Вообще-то, Ирина успокоилась – вся эта тусовка напоминала обычный «корпоратив», мало чем отличающийся от их офисных вечеринок, с той лишь разницей, что стоимость одежды и украшений многократно превышала стоимость всего кинотеатра. Единственное, что ее теперь волновало – это обещанная встреча с Лизой, которой пока не было видно на горизонте.

Но вот народ потянулся в зал, и в этот момент в фойе с огромным опозданием вошли новые гости. Ира сразу узнала девушку с фотографии, и сердце ее болезненно сжалось: Лиза была, вне всякого сомнения, хороша. Очень молоденькая, свежая, высокая и стройная, с глубоким декольте, обнажающим красивую грудь, она сразу привлекла внимание всех находившихся в зале мужчин. Единственным недостатком на ее прехорошеньком личике было высокомерное выражение слишком светлых глаз, не дающих подозревать у их обладательницы глубину или душевую щедрость. Впрочем, неизвестно, какое выражение было бы у Иры в такой ситуации – Лиза сразу увидела Брюсова. Но не отвернулась, как сделала бы другая. Наоборот, она подвела своих спутников – девушку и двух молодых людей, лица которых были Ирине незнакомы, прямо к ним.

– Сашенька, здравствуй, дорогой! – проворковала она, не отрывая от него нежного, откровенно страстного взгляда.

На Иру она даже не глянула, как будто удачливая соперница была для нее пустым местом.

Ирина сразу почувствовала, как напрягся Александр. Однако он вежливо кивнул и поцеловал ручки дамам. Та часть публики, которая еще не покинула фойе, наблюдала за этой пикантной сценой.

– Познакомься, – Лиза представила остальных, назвав англоязычные имена, а к имени одного из молодых людей присовокупила титул.

Оля поглядывала с тревогой. А Ирине хотелось взять, да и убежать отсюда подальше. Александр не стал представлять ее, да это было бы и неуместно. Лиза возвышалась над ней, как мраморное изваяние, настоящая гламурная красавица с обложки. Ну, кто она такая, Ира Смалькова, чтобы отбивать такого мужчину у такой женщины? Совершенно ясно, что она им чужая, а эти двое – свои, понятные, подходящие друг другу люди. Вот сейчас Саша стоит и вспоминает минуты близости со своей красавицей, досадует, что почему-то не с ней… «Что он там говорил про нее – не умна, эгоистична, – старалась вспомнить Ирина. – Чепуха, чепуха…»

Ира невольно отодвинулась от Брюсова подальше, но в тот же момент Саша снова поймал ее руку.

– Как поживаешь? – холодно спросил он свою бывшую «официальную девушку».

– А ты, милый, как поживаешь ты? – проворковала она.

– Прекрасно, – был ответ.

Очень демонстративно и медленно, как бы желая удостовериться в его словах, Лиза повернулась к Ирине. Так же медленно окинула ее взглядом с головы до ног – в подробностях, издевательски тщательно. Когда Лиза снова посмотрела на Брюсова, лицо ее выражало такую искреннюю жалость, что Ирина по-настоящему восхитилась ее артистическими способностями. И почему девушка не пошла в актрисы, предпочитая околокиношную тусовку?

Уничтожив соперницу таким образом, Лиза обернулась к своим спутникам, недоуменно пожала плечами и негромко, но внятно произнесла по-английски:

– Impossible…

И все четверо неспешно и элегантно удалились в зал для просмотра.

Петр тоже потащил всю кампанию внутрь. Перед сценой в кинозале была установлена куча микрофонов, по залу сновали операторы. За столом в президиуме, кроме режиссера, продюсеров и актеров, восседал Эдуард Николаевич. Пресс-конференция уже подходила к концу.

Никто не произнес ни слова по поводу инцидента, но Ира была совершенно убита. И только когда Брюсов сильно дернул ее за руку, заставив посмотреть на себя, немного успокоилась, не увидев в его глазах затуманенной мечты или запоздалых сожалений. Напротив, он весело улыбался:

– Кажется, у Лизы испорчен весь вечер… Ты произвела на нее впечатление.

Ирина с удивлением глянула на него:

– С чего ты взял? Да она прирожденная светская львица, в ее возрасте я была абсолютно беспомощной, а она… И как это у нее получается?