Незакатный свет. Записки паломника - Владимир Крупин

Женщина рассказала про то, самое счастливое в ее жизни, утро. Она, как всегда, исполняя слова старца, читала Акафист Божией Матери «Скоропослушнице», а затем перешла к Акафисту святому великомученику Пантелеимону. «И вдруг слышу: “Мама, мама, подойди ко мне. Скорее, скорее!” Бегу к его кроватке, он сидит, мальчик мой, глазки открыты и говорит: “Мама, я тебя вижу, мама, я тебя вижу!”»

Таких исцелений по молитвам преподобного Аристоклия было множество.

Но, конечно, пребывая в Москве, старец постоянно был душой на Афоне. Издание афонских книг, афонских листков, распространение их по всей необъятной России – дело его рук.

Франсиско Гойя. Святой Франциск Борджиа изгоняет демонов из умирающего. 1788

Дух Святый везде утешает верующих…

Христос Великий Архиерей с припадающими преподобными Сергием Радонежским и Евфимием Суздальским. Икона. 1681.

Отошел старец в вечность блаженно. В своей келлие, обративши взор к горячо им чтимой иконе «Скоропослушница», он трижды истово перекрестился и тихо предал душу Господу.

Незадолго до кончины, заканчивая одно из писем к духовным чадам, он писал: «Хотя аз и ничтожен есть пред Вами рещи сие слово, но Дух Святый заставляет рещи. Дух Святый везде утешает верующих».

Подлинно великим мостом между Афоном и Россией из века девятнадцатого в двадцатый явился сей духоносный старец Аристоклий.

«Процвел еси, яко финикс на святей горе Афонстей и яко кедр на земли русстей умножился еси», – говорится в тропаре святому. В кондаке продолжается: «Новою звездою на небе церковнем возсиял еси, прошед путь многотрудного монашеского жития, подвигами добродетелей венцы нетеленныя обрел еси, и поприще послушания во граде Москве мужественнее скончал. Тем же и Христос Бог даром чудес обогати тя, преподобне отче Аристоклие, Афонская похвало и земли росийския украшение, поминай нас, чтущих святую память твою». Поминай нас, грешных, отче Аристоклие! Нам, грешным, послано великое утешение: мощи святого Аристоклия обрели покой на Афонском подворье в Москве, на Гончарной улице. Выберем, как говорили раньше, радостотворное время, приидем к ним, припадем, испросим сил на труды во славу Божию!

Двадцатый век

В начале века многовековое турецкое владычество над Грецией закончилось. В храмах Афона служились молебны о победе греческого оружия. Второго ноября 1912 года звучание тысяч афонских колоколов слилось в единый торжественный гул – победа!

Лондонская мирная конференция утвердила статус Афона как автономного и независимого монашеского государства под протекторатом балканских православных держав. Однако, уже в 1920 году Севрский договор, а затем Лозаннский (1923) признают Афон частью Греции. Греческие власти формально гарантировали неприкосновенность монахам негреческого происхождения.

Хотя, скажем справедливости ради, греки всегда как-то не особенно приветливы были к монахам из России. Уточним, греческие власти, а не греческие монахи. Монахи как раз всегда учились у русских святости и молитвенности. Афонский старец нового времени Паисий не случайно называется греческим Серафимом Саровским. И не случайно у него русский наставник.

В октябре 2006 года в Москве прошла четырехдневная конференция «Россия – Афон: тысячелетие духовного единства». Она отметила величайший вклад Святой Горы в богословское, аскетическое, иконографическое, культурное, а во многом и церковно-политическое влияние Святой Горы на духовное становление народов, на укрепление монашеской традиции. Вместе с тем в приветствии Святейшего Патриарха Алексия наряду с выражением надежды, что «древняя традиция участия России и Русской Церкви в современной жизни и служении Святой Афонской Горы возродится в полноте», прозвучала и обеспокоенность: «Считаю своим долгом сказать: сегодня ситуация не столь идеальна и безоблачна. Доминирование лишь одной церковно-национальной традиции, своего рода «национализация» Афона может привести к утрате Святой Горой ее уникальной объединяющей роли во Вселенском православии. Это обстоятельство вызывает нашу особую озабоченность в связи с тем, что в настоящее время единство православия серьезно испытывается на прочность. И в этой ситуации Святая Гора должна оказывать всемерное содействие укреплению единства Церкви Христовой».

Лондонская мирная конференция утвердила статус Афона как автономного и независимого монашеского государства. Монастырь Ксенофонт. Афон

Конечно, нам трудно на Святой Горе. В настоящее время из двадцати монастырей семнадцать греческие. Один сербский, Хиландар, один болгарский, Зограф, и наш. Но скажем, что сами по себе греческие монахи относятся к нашим очень хорошо. Это отношение исторически заслуженно. Многие монахи русского монастыря знают греческий, часто и службы в храмах Пантелеимонова монастыря идут на греческом, или же молитвы чередуются. Наши паломники всегда находят приют в греческих монастырях. Более того, они, по молитвенному усердию, отличаются в лучшую сторону от других. Так что в отношении к нам играют роль какие-то не очень ясные пружины политики, но не монашеской. Слава Богу, время работает на нас. Например, греки, говорил мне отец К., переводят «Странствования Василия Григоровича-Барского по Святым местам Востока», убеждаясь, что русский молитвенник, проходя Святую Гору, многое заметил из того, что и теперь представляет интерес, и именно из тогдашней жизни греческих монастырей. Мы взяли у греческой Византии веру православную, храним ее, и греки это понимают. Можно и такую древнюю мудрость, к слову, напомнить: «Учитель, вырасти ученика, чтобы потом учиться у него». Это отнюдь не противоречит библейскому выражению, что не бывает ученика выше учителя. Тут все взаимосвязано.

Ученик не бывает выше своего учителя; но, и усовершенствовавшись, будет всякий, как учитель его.. (Лк. 6, 40)

Святой Лука Евангелист. Фото З. Атлетича.

Трагические события

Но вернемся к началу двадцатого века. Настала пора рассказать о трагедии этого времени, об имяславцах, изменивших простоте и истинности веры православной. Как все-таки события на Афоне отражаются потом на событиях, происходящих в мире. Революция семнадцатого года стала будто продолжением, но уже кровавым, афонских событий. Греки использовали трагедию среди русских насельников своеобразно – количество русских на Афоне сильно сократилось. Почти катастрофически. Но Божия Матерь не оставила нас своею милостию и в этот тяжелый час испы таний.

Когда кто-то начинает толковать по-своему, не сообразуясь с Православной Церковью, святые догматы, или предлагать новые – это путь к гибели. В основе такой самости гордыня, самомнение, преслушание заветов Святых Отцов.

Кажется естественным, что мы почитаем святое имя Иисуса Христа. Но имя – не Бог. Есть в Священном Писании имена Иисуса – сына Сирахова, есть Иисус Навин, предводитель израильтян, мы же не считаем их богами. И когда читаем многие религиозные тексты и молитвы с упоминанием имени Иисуса, не думаем же кланяться имени. Но имяславцы стали усиленно доказывать свою правоту, а вернее сказать, заблуждение, текстами из Писания. Мы тоже знаем эти тексты. Вспомним пасхальную молитву «Воскресение Христово видевши», там есть слова: «Ты бо еси Бог наш, разве Тебе иного не знаем, имя Твое именуем». Открываем Псалтирь: «Принесите Господеви славу имени Его» (Пс. 28, 2). Или: «Ради имени Твоего, Господи, и очисти грех мой». (Пс. 24, 11). «Блажен муж, ему же есть имя Господне упование его». (Пс. 39, 5). «Воскресни, Господи, помози нам, и избави нас имени ради Твоего». (Пс. 43, 27). «Помяну имя Твое во всяком роде и роде…». (Пс. 44, 18). «… скорбь и болезнь обретох, и имя Господне призвах». (Пс.114, 3). И таких примеров можно набрать сколько угодно.

Специальное исследование «имябожества» содержится во втором томе труда «Священная тайна церкви». Здесь сразу оговаривается, что «окончательная оценка имяславия и окончательная формулировка учения об имени Божием и об имени Иисусовом может быть дана только после того, как свои выводы сделает высшая церковная власть на основе соответствующей экспертизы…». В труде анализируются разные подходы к природе имени вообще. «Один рассматривает имя как нечно неразрывно связанное с предметом, неотделимое от предмета, выражающее сущность предмета. Другой видит в имени лишь добавленный к предмету опознавательный знак, перемена которого никак не влияет на сущность предмета».

Далее: «Темы имени Божия, имен Божиих и имени Иисусова по-разному ракрывались отдельными восточно-христианскими авторами. Тем не менее определенный консенсус наблюдается у многих Отцов Восточной Церкви…».

Единодушно признается, что «Имя Божие не тождественно и не совечно Богу… Было, когда у Бога не было имени и будет, когда у Него не будет никакого имени. Имя Божие есть средство общения между Богом и человеком».