Длинное путешествие (сборник) - Татьяна Генис

Лакримоза посмотрела на него и тяжело вздохнула:

– Ты ошибся, у меня не сегодня день рождения, а через месяц.

– Я прятался в шкафу и всё слышал, – признался Винсент. Лакримоза покачала головой и с горькой улыбкой на лице сказала:

– Подслушивать нехорошо, тем более в чужом доме. Тебе ни к чему знать всё, что происходит вокруг. Так будет легче жить.

– Я знаю уже достаточно. Ответь, что ты сказала вчера Анне?

Лицо Лакримозы изменилось, стало холодным и мрачным. Подойдя к Винсенту и смотря ему прямо в глаза, она проговорила:

– Я сказала лишь то, что должна была сказать. То, что твоя жена выпрыгнула из окна, меня не касается. Она сама решила так поступить, я ей ничего не советовала делать. Но, если тебе интересно, то я рада такому раскладу. Тебе без нее будет лучше, поверь мне…

Мужчина схватил ее за руку и повалил на пол. Его руки стали сдавливать тонкую шею, и из глаз потекли слёзы. Он видел, как Лакримоза смотрит на него и не сопротивляется, ее руки спокойно лежат на кафельном полу, а глаза устремлены в глубины его души.

– Почему… почему ты не вырываешься? Я же задушу тебя! – прокричал он.

– Я не возражаю умереть, тем более от твоей руки. Я разрушила твою жизнь, ты ненавидишь меня…

– Да! – перебил ее Винсент. – Я всю жизнь любил Анну, я думал она предназначена мне судьбой, я ждал ее… но, встретив тебя, утонул в бездне безвыходности. Ты изменила всю мою жизнь. Один разговор с тобой разрушил всё представление о моей жизни. Я увидел, как Анна на самом деле ко мне относится, и это больно. Я хотел вновь встретиться с тобой. Я специально искал встречи и надеялся, что ты запомнила меня. Ты погубила всю мою жизнь, но я не могу жить, как раньше из-за тебя… во всем виновата лишь ты…

Лакримоза внимательно посмотрела в его глаза, наполненные слезами, и с грустью прошептала:

– Ты так похож на него… это невообразимо…

– Я похож на Винсента? – спросил мужчина, сильнее сдавив горло женщины.

Лакримоза слегка покачала головой и прошептала:

– Ты похож на Карла… на мужчину, которого я любила… который похитил меня…

Услышав эти слова, Винсент отшатнулся от Лакримозы.

– Каролина рассказала тебе обо мне слишком много, но ту историю ей рассказала я. Всё было не так. Я давно забыла Карла, но ты очень похож на него, не только внешне, но и манерами, даже голосом… когда я увидела тебя в горах, то не могла поверить своим глазам.

– Так это было спланированное похищение, ты обо всем знала… – предположил Винсент, но Лакримоза покачала головой и, обхватив одно колено, хладнокровно ответила:

– Нет, он похитил меня, но Карл не подозревал, что я заметила его намного раньше, чем он меня. Его чувства были чисты и прекрасны, но он не мог совладать со страхом потери. Он боялся потерять меня, думал, что, если он отпустит, я навсегда исчезну из его жизни. На самом деле я была готова прожить взаперти всю оставшуюся жизнь, если бы только он был рядом со мной. Именно в этот день, в мой день рождения, он сказал, что исполнит любое моё желание. Не знаю почему, но я сказала, что хочу быть всегда вместе с ним и не хочу расставаться, но он не поверил мне и впервые ударил. В тот момент в его глазах я увидела отчаяние и мольбу, Карл просил меня подарить ему надежду. И тогда я сказала, что буду с ним, если веревка оборвётся… но она оборвалась слишком поздно. Я погубила жизнь человека, которого безумно любила, я убила его и навсегда испепелила свою жизнь, погрузив ее во мрак. Я не могла простить себе тех слов, это я подтолкнула его к этому. С тех пор я не праздную свой день рождения. Я не хочу вспоминать тот день. Я стала внушать людям ужасные вещи не потому, что ненавидела их, просто мне хотелось, чтобы они перестали смотреть на меня с жалостью и интересом и просто оставили в покое. Я хотела, чтобы меня все возненавидели, так и вышло… Даже Винсент не мог жить рядом со мной… никто… Каролина боится меня, в ее взгляде читается не презрение, а страх полного уничтожения. Все считают меня монстром, и я к этому привыкла. Я такая, какая есть. Меня не волнует, что думают обо мне другие люди, что думаешь ты, Винсент, меня уже ничего не тревожит.

Лакримоза поднялась на ноги, ее взгляд оставался холодным и мрачным, но в нем читалась обреченность.

– Увидев тебя и Анну, я хотела лишь одного, чтобы человек, похожий на Карла, был счастлив, но видя вас вдвоем, я понимала, что она погубит тебя. Признаю, я хотела причинить ей невообразимую боль, но после вчерашнего разговора поняла, это бессмысленно. Ты любишь только ее, и без нее будешь страдать. Просто я не хочу, чтобы тебе причинили боль. Ты этого не заслуживаешь. У тебя доброе сердце, ты всегда был хорошим человеком… Прости меня, я изрядно испортила тебе жизнь, но теперь всё должно наладиться. Иди к ней. Она ждет тебя…

Винсент резко вскочил на ноги и, схватив Лакримозу за руку, прижал ее к стене, прошептав с отчаянием в голосе:

– Зачем ты всё это рассказала мне? Зачем мне знать о тебе еще больше? Почему тебя волнует жизнь человека, которого ты даже не знаешь?

– Однажды один человек сказал мне: «Ты вселяешь в сердца людей отчаяние и боль, в тебе нет ничего человеческого. Твое имя олицетворяет всю тебя! Ты приносишь людям скорбь…». Он был прав, я действительно стала такой… – с улыбкой призналась Лакримоза.

– Что стало с этим человеком? – настороженно спросил Винсент.

– Его больше нет. Я поговорила с ним и внушила ему отчаяние и боль, которое он заслуживал. Мой муж всегда видел во мне лишь демона, который не позволяет ему спокойно и счастливо жить, он часто повторял это, но не хотел уходить от меня и поэтому еще больше злился.

– Как он мог такое сказать… – удивленно прошептал мужчина.

– Он слишком хорошо меня знал, вот и все. Винсент, ты же читал мои книги, что ты в них видел? Они же привлекали тебя, разве нет. Скажи, разве не ты искал со мной встречи и хотел быть рядом. Разве это не так?

Мужчина отшатнулся от нее и, отойдя на несколько шагов, сказал:

– Это так, я искал встречи с тобой, но это ничего не значит. Мне показалось, что ты интересный человек, с которым есть, о чем поговорить…

– Это говорит о том, что ты такой же человек, как и я, стремящийся спрятаться от всего живого мира за болью других.

Ее лицо исказила ледяная улыбка, она медленно подошла к Винсенту, который осознал, что сам во всем виноват, ища встречи с этой женщиной. Лакримоза дотронулась до его руки и медленно проговорила холодным, спокойным голосом, который успокаивал и укачивал, словно лодка, качающаяся на волнах, направляющаяся в бесконечную пропасть:

– Пойми, Винсент, нет ничего ценного в этом мире, Анна – это лишь иллюзия твоего счастья. Ты сам придумал себе жизнь, и пытаешься жить не думая, ни о чем, кроме того, что видишь перед собой. У тебя нет цели в этой жизни, тебе незачем существовать, все твои друзья сейчас где-то далеко, потеряв всё, у тебя осталась одна лишь Анна, а что, если и она покинет тебя, что с тобой произойдет? Сможешь ли ты всё это пережить или нет. Я бы хотела посмотреть на твое отчаяние… на боль, которую невозможно перебороть, которая поглощает и сжигает дотла. Ты песчинка в мире скал, тебе нет места здесь…

– Как и тебе… – прошептал он. Лакримоза улыбнулась и, страстно поцеловав его в губы, сказала:

– Мы с тобой во многом похожи, жаль, что наши пути разошлись, и мы больше не встретимся. Мне было интересно с тобой общаться…

– Ты губишь меня и толкаешь в пропасть… – прошептал он. – Но я не хочу оттуда выбираться… гибель ждет всех нас рано или поздно…

– Да, всех, но некоторых совсем скоро, прощай, Винсент, я надеюсь, мы больше никогда не увидимся с тобой. Ты тот человек, с которым я бы не хотела видеться никогда в этом мире.

– Если так, то это и к лучшему.

– Ответь мне только одно. Ты хочешь быть с Анной?

Винсент тяжело вздохнул и ответил, поцеловав руку Лакримозы:

– Она вся моя жизнь, без нее я не смогу существовать в этом мире.

– Я рада, что увидела тебя еще раз, Винсент, надеюсь, это была всё же последняя встреча.

– Я тоже на это надеюсь… – сказал Винсент и ушел.

Вернувшись домой, он не заметил, как наступил вечер. Ему не давали покоя слова, сказанные Лакримозой. Каждое ее слово словно нож ранило его и не оставляло в спокойствии. Он понимал всю боль, которую она пережила, и не мог жестоко думать о ней. Его губы пылали от ее поцелуя, который был лишь игрой, чтобы вывести его из равновесия. Всё, что она делала, было лишь игрой, так он думал…

Закрыв дверь, Лакримоза со всей силы ударила кулаком в стену. Ее спокойствие растворилось в пучине ярости. Ее глаза сверкали гневом, губы исказились в мрачной улыбке. Она уже давно не чувствовала себя такой беззащитной и одновременно израненной, словно разбившаяся птица, лежащая на дне глубокого ущелья.

– Дьявол… – прошептала она и медленно подошла к окну. Увидев в стекле свое отражение, она с отчаянием схватила вазу, стоящую на тумбочке, и швырнула ее в стену.