Герой на подработке. Без царя в голове (СИ) - Тихомирова Елена Владимировна

— Нравится? — злобно прошипел Данрад возле уха поскуливающей Лильяны. — А теперь, ядрёна вошь, давай-ка. Уничтожь его для меня, и я всё же дам тебе выбраться на поверхность.

— Огонь или лёд, — напомнил я про слабости мордента. — Давай хоть что-то?

— Их здесь мало! И мне нужна земля. Она моя стихия.

— Ах земелька? Тогда я ею твой расчленённый труп и присыплю! — сухо пригрозил вожак и рывком оттолкнул от себя магичку ближе к нежити. Обретённая свобода и близкая опасность позволили девушке возобновить мыслительную деятельность.

— Хотя бы отвлеките это! Мне нужно сконцентрироваться.

— Ха! Старая маговская песенка, — тихо протянул Данрад и смело пошёл вперёд. Мордент извлёк из своей новой глотки первый громкий звук, похожий на скрежещущий вой баньши, и бросился в атаку. Нежить оказалась очень быстрой.

— Я не знаю твоих способностей, а потому мало чего могу предложить, — тут же подошёл я к Лильяне, чтобы оттащить её в сторонку. — Но ты говори вслух, что думаешь сделать. Вдвоём у нас получится справиться лучше.

Она подняла на меня свои синие, полные отчаяния, глаза. Девушка не знала меня и не верила, что я могу ей хоть как-то помочь. Великосветская львица видела перед собой лишь какого-то деревенского волшбуна-неумеху, к которому ей захотелось проявить снисхождение и надменно протянуть для поцелуя руку. Даже если бы я сейчас пересказал ей какой особо тайный гримуар, то я всё равно бы остался для неё никем. Она обладала свойственной лишь истинным сливкам общества косностью мышления. Единожды составив себе мнение о ком-то, она упрямо следовала ему, не желая видеть ничего больше.

— Уйди. Ты ничего не можешь.

Мне пришлось сделать два шага назад, чтобы оказаться за её спиной. Так я мог и продолжать видеть, что она творит, и при этом не мешал бы ей действовать по собственному разумению. Хотела Лильяна того или нет, но я бы помог почти в любой её волшбе. Потому что на свою собственную стоящую мне предстояло годами собирать силы.

Присев на корточки, я начал тайком чертить заклинание, позволившее бы мне втихаря вмешаться в энергию магички. Действовать приходилось в ужасно некомфортных условиях. Мордент выпустил щупальце и обхватил Данрада вокруг туловища. В результате один из топоров вожака выпал из его рук и рассёк камень посреди моего творения. Я мысленно чертыхнулся, отбросил оружие в сторону и вынужденно начал всё заново.

— Чтобы вы там ни надумали. Давай! — завопил главарь Стаи, лишаясь второго топора.

Лильяна вздрогнула всем телом и бросила погружающий в стазис шар в мордента. Тварь и правда секунд на десять застыла, позволяя Данраду выбраться из хватки щупальца и убрать ногу из раззявленной смердящей пасти. Но затем вновь начала двигаться.

— Это не помогло! — закричал Данрад с перекошенной зверской рожей и ринулся к нам.

То ли магичка испугалась Драконоборца больше, чем создания некромага, то ли ещё что, но она всхлипнула и впустила в себя энергии значительно больше, чем могла выдержать. Её новое заклинание визуально выглядело как пыльца света, плавно разрастающаяся куполом. И каждая пылинка постепенно росла в размерах, формируясь в прекрасные переливы, похожие на цветы. Мои глаза ослепило от возросшей яркости освещения, а кожу от соприкосновения со сферой защипало так, как будто некто вылил на неё слабый раствор кислоты. Как служитель Тьмы я был не менее уязвим к такой магии, нежели мордент.

Хорошо хоть давным-давно не пользовался потоком смерти. Два года назад, если бы я так же стоял без щита, меня спалило бы в считанные мгновения!

Тихо подвывая, я всё же постарался завершить рисунок, чтобы взять часть будущего отката Лильяны на себя. Быть может, разделив его на двоих, она бы смогла выжить.

Меж тем, тёплый свет достиг мордента. Интуитивно нежить попятилась, но, видимо следуя указу хозяина, вдруг совершила рывок вперёд. Наверное, некромаг думал, что со смертью магички купол разрушится, и тогда у него ещё будет шанс восстановить своё творение. Вряд ли он был знаком с тем, с чем я уже сталкивался. Воля Лильяны контролировала совершённое ею очень слабо. Всё, что происходило сейчас, уже было не остановить без личного вмешательства кого могущественного. И, полагаю, уровень нашего противника был достаточен, чтобы собрать и перенаправить энергетический хаос во что иное, но… Хотя, может этот маг после призыва призраков и создания мордента был ныне излишне измотан для таких подвигов? Не знаю. Важным было лишь то, что пока всё наше с ним внимание занимали магичка и нежить, Руян своим телом преградил путь. Героический поступок главы стражи возымел действие. Правда, длинный тяжёлый меч, что он держал на изготовку, не пригодился — мордент элементарно запнулся о блюстителя порядка и потерял равновесие. Затраченное нежитью на поднятие время позволило магии света более плотно войти в его суть, и лучи принялись разъедать нутро мёртвой плоти. Однако существо было ещё достаточно сильным, чтобы ударом лапы отшвырнуть помешавшего человека в сторону.

Руяна отбросило очень далеко. Если бы не колонна, кладка которой частично разрушилась от столкновения, то он бы дотронулся до стремительно угасающей, но пока ещё опасной алой дымки. Любое прикосновение к ней сулило смерть. Однако главе стражи повезло… и не повезло в тоже время. Пока он, стеная, старался отползти в сторону, марево окончательно утратило силу, так что, потеряв ориентирование в пространстве из-за множественных серьёзных ран, мужчина всё равно едва не выпал с площадки. Точнее, он свалился, но как-то сумел ухватиться одной рукой за край. Мимолётом я ещё заметил сколь встревоженным стало лицо Данрада, и как тот помчался то ли на помощь, то ли напротив добивать. Но на этом моё внимание перестало сосредотачиваться на мире материальном. Мне, как я мог, предстояло не дать энергии разрушить тело Лильяны.

— Морьяр, пожри тебя черви! Ты, сука, жив никак? Жив?! — вдруг обнаружил я склонившегося надо мной Данко.

Лучник поливал мою голову воду из фляги до те пор, пока я не очнулся. Живительная влага действительно прояснила сознание. Я понял, что лежу на площадке возле одного из алтарей, сухо беспрерывно кашляю и корчусь так, как будто нечто старается съесть меня изнутри. В животе словно взаправду поселились змеи.

— Жив… Наверное, жив, — заключил я, стараясь совладать с мышцами, да, подумав ещё с пару секунд, уверенно сообщил: — И я не хочу, чтобы меня пожрали черви. Лучше кремация.

Данко просиял и протянул мне руку.

— Ну ты и урод. Хорошо, что жив!

Я безрадостно принял помощь и сел. Видимо, времени прошло всего ничего, раз тело морданта, ныне похожее на горелую смолу, ещё дымилось. И всё же Его честь Верше тоже успел прийти в чувство. Он шатался, но не только стоял на ногах, а даже героически старался добраться до стонущей Лильяны. Однако Виктор не справился с сохранением равновесия и, если бы не солдатня, упал бы снова. Кажется, удар по затылку вышел сильнее, чем следовало. Намного сильнее.

Как бы ему все мозги не отшибло!

Меж тем стоит сказать, Руян, которого Данрад заботливо подтаскивал зачем-то ко мне, выглядел хуже нас всех вместе взятых. Помимо лица, превратившегося в кровавое месиво, у него на голени оказался открытый перелом. Кость торчала наружу, а нога была повёрнута под жутким углом. Плоть уже начала распухать. Это яд мордента начал своё проникновение.

— Держись! Держись давай! Мать твою, парень. Держись! — вереща словно родная мамочка, главарь Стаи положил Руяна впритык ко мне и требовательно, а не сочувственно, как бы хотелось, уставился на меня.

— Лечи давай.

— Да в своём ли ты уме? — опешил я, прекращая попытки проанализировать — был ли я способен подняться самостоятельно. — Лечить всех подряд не по моей части!

— А мне думается, сука, что по твоей, коли жизнь не надоела.

— Холща! — изумлённо и возмущённо уставился я на главаря, но, не найдя более никаких подходящих слов, холодно посоветовал: — Отрубай ему ногу ближе к бедру и потом сразу накладывай жгут. Может, он и выживет тогда.