Мир растений: Рассказы о культурных растениях - Алексей Всеволодович Смирнов

class="p1">Жира в овсяном зерне опять-таки больше всех хлебов. В среднем шесть процентов. Не зря же весь животный мир от медведя до попугая, от зайца до лошади так стремятся к овсу.

Так в чем же дело? Почему овес отстал от своих более удачливых собратьев: пшеницы, риса и ячменя? Знатоки подсчитали, что овсяное зерно будто бы не дает животным такой заряд энергии, как ячменное или пшеничное. И задумались над тем, как этот заряд увеличить. Обратили внимание на масло.

В среднем в зерне овса содержится шесть процентов масла, а бывает и по девять. Селекционеры из штата Айова начали кормить свиней таким овсом, и те стали давать привесы равно как на ячменной пище.

Такие же жирные овсы нашлись и в Норвегии. Наверное, и в других местах есть. Никто ведь не вел селекцию овса на жирность. Жирные овсы возникли самостийно. А селекционеры неожиданно задумались: если специально вести отбор сортов на масло, можно довести содержание жира до семнадцати процентов. Тогда овес по запасам энергии превзойдет ячмень, из отстающего выйдет в передовые и станет масличной культурой!

Правда, было опасение: не снизится ли урожайность у масличных сортов овса? И наоборот, не упадет ли масличность у высокоурожайных. Нет, не снизилась. Связь урожай — масло прямая и тесная.

К сожалению, пока масличных сортов еще нет. И обычные-то не доработаны как следует. И хотя главные площади отданы новым сортам, но местами еще сеют Золотой Дождь, созданный шведами почти сто лет назад.

Начинал трудное дело селекции овса еще в середине прошлого века известный агроном, президент Московского общества сельского хозяйства И. Шатилов. В своем имении Моховом под Тулой он решил создать лучший в мире овес. И создал такой сорт, который дожил до наших дней. Его называют Шатиловским.

Зерно у Шатиловского крупное, белое, полное. Даже форма своя, особенная. Нынче если сравнивать сорта, то говорят: у этого зерна форма «московская», а у того — «шатиловская». Каша из такого зерна получалась высшего качества. Самое же главное: мало пленок на зерне.

Во время гражданской войны сорт чуть было не погиб. Едва удалось спасти несколько зерен. Из них селекционеры вывели сорт Орловский — потомок Шатиловского. В наши дни из десяти лучших сортов овса у Орловского пленок меньше всего!

Но не только зерном славен был Шатиловский овес. У него и солома была очень нежная и питательная, как лучшее луговое сено. Тот, кто сеял Шатиловский овес, получал двойную выгоду. Себе — вкусную кашу, лошадям — вкусное сено.

И тут мы сталкиваемся снова с трудной проблемой зерна и соломы. Современные сорта овса, как считают агрономы, должны выдерживать тяжелый колос, который весит вдвое больше, чем раньше. Нежная, сладкая солома Шатиловского овса такого веса не выдержит. У Золотого Дождя тоже мягкая, нежная солома. И она с трудом справляется, ежели урожай поднимается выше тридцати центнеров на гектар. А нынешние урожаи бывают вдвое выше. Волей-неволей приходится селекционерам солому укорачивать, делать более крепкой, а значит, и менее съедобной. Но как быть тогда с областью вечной мерзлоты, где получение зерна — дело рискованное, а нередко и невозможное? Там нужны иные, «соломенные» сорта.

Предвижу вопрос: почему разводят на дальнем Севере именно овес, а не ячмень, если ячмень лучше выносит холода и больше изучен? Все верно. Но ячмень требует плодородной почвы, а в суровом северном краю где ее взять?

И другой вопрос: почему нельзя продвинуть овес с его идеальным набором аминокислот на юг, где господствует ячмень? Ответ такой: белки овса слишком нежны и при сильной жаре и засухе свертываются. Однако недавно нашли способ защиты овсяных белков. Перед посевом обрабатывают семена раствором хлористого кальция, и теперь овес может выдержать жару на два и даже два с половиной градуса большую, чем раньше. Сеяли такие обработанные семена, потом дважды пролетал суховей, сжигая все вокруг. А урожай овса не падал, а возрастал на треть!

ОВОЩИ ДОЛГОЖИТЕЛЕЙ

«Если человечество хочет продлить свою жизнь хотя бы на одну треть, оно должно употреблять больше овощей», — предупреждал наш славный биолог, академик И. Павлов.

Современные диетологи солидарны с ним. Они уверены, что человеку совсем необязательно съедать много хлеба и каши. Некоторые полагают даже, что он может обойтись без хлеба, и подтверждают своим примером.

Зато против овощей, кажется, не выступал никто. Овощи — продукт незаменимый. Именно они поддерживают щелочнокислотный баланс нашего тела. А он частенько сдвигается у тех, кто не может устоять перед излишествами в хлебно-макаронном и мясном плане.

Каждый овощ чем-то отличается от других. Помидоры держат первое место по количеству продукции. Их собирают в пять раз больше, чем огурцов, в десять раз больше, чем тыквы, и в двадцать пять раз больше, чем чеснока.

Тыква дает самые крупные в мире плоды и защищает землю от сорняков. Редька и свекла хранятся лучше других овощей. Чеснок оберегает соседей на грядке от болезней. Салат дает раньше всех свежую зелень. А перец содержит больше всех витамина «С».

Знатоки уверены, что овощи можно сочетать в еде с любым видом растительной и животной продукции. В отношении фруктов, каш, мяса и прочей снеди они делают существенные оговорки. Они рекомендуют пить сырые овощные соки, смешивая их друг с другом. И напоминают постоянно, что в пище долгожителей именно овощи занимают почетное место.

Правда, не стоит и увлекаться одними огородными яствами. Односторонняя вегетарианская пища тоже не идеал.

Перец

Рассказывают, что один путешественник, страстно желавший совершить кругосветное плавание, безутешно горевал. Он не мог переносить морских круизов. В первый же шторм у него начиналась морская болезнь. Никакие средства не помогали.

Однако обстоятельства сложились так, что ему пришлось плыть на корабле на далекое расстояние. И, конечно, в пути начало штормить. Бедняга чувствовал приближение болезни и не знал, что предпринять. Его спутник, пожилой крестьянин из Мексики, сидевший с ним за столиком в корабельном ресторане, протянул путешественнику ложку красного перца: «Съешьте, и все пройдет!»

Несчастный взглянул на красный порошок. Он поверг его в смятение. Проглотить такую уйму огненноедкого снадобья? Однако страх перед морской болезнью взял верх. Он схватил и разом проглотил содержимое. Как после этого шторм ни терзал потрепанное судно, наш знакомый чувствовал себя превосходно. Ни малейшего намека на тошноту. С тех пор он перестал бояться моря.

Однажды во время бури он увидел такого же несчастного, каким бывал сам, и