Отчуждение - Александр

— Урод и красавица! — воодушевлено воскликнул он, — не в этом ли заключается совершенство. Каждая из сторон пытается подавить другую, смазывая образы внешности, рисуя их однотонными. Как можно судить о красоте если рядом не присутствует урод и наоборот об уродстве, если рядом отсутствует красавица!

Джек с любопытством разомкнул женские половые губы и с интересом уставился на увлажненный желаемый вход в таинственное «подземелье».

«Такой скользкий и доступный», — возбужденно заметил он, направляя член, напоминающий завядший банан в женское лоно. И судорожно задергался на женщине, с хлюпаньем прокладывая путь в слишком великое для его размеров пещере. Грейс телом подхватила движение, перед сексом она потеряла голову и теперь начисто забыла, что любовник ее — безжалостный насильник, желающий ее смерти.

Они сплелись в запутанный любовный клубок. Одна, захваченная властью наслаждения, другой с каждой секундой возгарающий лютой злобой, доведенный до бешенства от ощущения собственного мужского бессилия. Раздражение достигло критической точки и нервы не выдержали. Он задохнулся от гнева, кровавая пелена легла перед глазами, затуманивая рассудок. Он уже не владел собой, полностью отдаваясь во сласть хищных инстинктов. Дрожащие пальцы судорожно до побеления в суставах сжали холодное доведенное до совершенства острооточенное лезвие. Он даже не заметил как до крови закусил нижнюю губу, и не почувствовал боли.

Двигающееся в экстазе тело девушки вызывало чувство ненависти, медленно перерастающее в бешенство, в сладкую похоть убивать. Уничтожить в корень исчадие Порока.

Чем внимательнее он всматривался в пухлые бантиком губы блаженно открывшиеся перед каждым издаваемым страстным стоном: раскрасневшиеся щеки, налившиеся истомным румянцем, закатившиеся глаза от накатывающей волны оргазма — тем сильнее он ненавидел ее. Ненавидел ее за красоту и свое уродство… За дрожащее в экстазе грациозное тело… за бархатную чистую кожу… за стоящие торчком упругие груди… длинные ноги… за горячую влажную плоть… и за то, что она женщина. А больше всего за свое бессилие. Она наслаждалась сексом, испытывала удовлетворение, а он кроме дискомфорта не чувствовал ничего, разве только подавленность и вину за свое неумение. Он завидовал ей и она словно издевалась над ним, показывая ему свое превосходство.

Ведь мужчина он, а не она. Он обязан взять инициативу лидерства в свои руки, потому, что он властелин… Ее господин!

«Стерва», — беззвучно прошептал Джек пустым взглядом рассматривая улыбающееся лицо девушки. — «Я убью тебя!! Я убью тебя!! Убью!!» безумно повторял он, безрезультатно напрягая низ живота, пытаясь заставить член «подняться» и налиться мужской силой. Но его вновь ожидала неудача — половой орган не поддавался силовому внушению. Снова неудача… Неудача приравненная стыду… он не мог… Это говорило само за себя. А может быть он не мужчина… а импотент… Страшная догадка пронзила мозг, подобная электрическому разряду, он даже побледнел но через секунду он возмутился:

— Нет, я еще мужчина! — раздраженно закричал Джек, но в голосе послышались истерические нотки неуверенности, он внимательно он внимательно посмотрел на сестру, ожидая подтверждение словам, но Грейс не ответила, она даже не открыла глаза игнорируя его озабоченность, молчаливо намекая на противоположность сказанному.

— Ты не хочешь со мной разговаривать, — Джек задохнулся от бешенства. Значит я для тебя пустой звук.

Он непроизвольно застыл над девушкой с багровой маской гнева на лице.

— Ты не воспринимаешь меня, гадина!

— Да! Да! — страстно прошептала Грейс ускоряя темп движения туловищем и пластично извиваясь под мужчиной. — Еще! Еще!

Она сама наседала на мужской «небоеспособный» орган.

— Что! — мужчина взорвался, теряясь в обломках восприятия. — Что ты сказала? — Брызгая слюной выкрикнул он, проваливаясь в сумрачную пропасть бешенства.

Кровавые блики… Стремительное падение… Удар… Удар… Багряные переливающиеся волны наплывают угрожающим прибоем… Давят на голову… Сжимают и усиливают боль… Боль… Разрывающая душу боль…

Голову пронзили электрические болезненные вспышки, напоминающие собой удары острого кинжала глубоко в мозг, усиливался пульсирующий звон. Джек ничего не замечал вокруг, он совершенно ослеп, обуянный страстным желанием убивать, сквозь занавесу непроглядного тумана проступили очертания ало-багровой стены от которой исходил прискорбный стон…

Тук… Тук… Тук… Голова раскалывается на мелкие части, но стук не прекращается, наоборот он даже усиливается.

Тук… Тук… Тук… Сознание расплываясь рассеялось…

Тук… Тук… Тук… Радужные круги перед глазами. Яркие звезды… и сплошная темнота. Болевой вихрь подхватил сознание и закружил в сумасшедшей пляске. Человек полностью растворился в монотонном звуке…

Тук… Тук… Тук…

Удары исходят из глубины восприятия… Из давящего пространства…

Тук… Тук… Тук…

Они отражаются от глазных белков и давят на нервы… Пилят… Дергают… Разрывают…

Тело сковывала ледяная судорога. Холод завладел каждой клеткой организма, замораживая душу…

Тук… Тук… Тук…

Звуки усиливаются. Кровь подвластная ударному напору забурлила и вскипая подобно лаве рванула в багровую даль. Голова напоминала разорвавшийся снаряд и не было больше сил сдерживать такую боль.

Ночь… Перед взором стелющая темнота… Туман… И боль… Боль! Боль! Эхом отдавалась в висках… Адская боль.

— Боже мой! — ошарашено взревел человек и пустыми налитыми кровью глазами с ненавистью уставился на девушку. — Ты еще осмеливаешься издеваться надо мной! Ты сомневаешься в том, что я способен убить тебя! Тварь!

Ту-ту-к! Ту-ту-к! Ту-ту-к!

Он прислушался и мутным взором осмотрелся, невольно концентрируясь на отблесках раздирающего душу пульса пространства.

Пронзительное эхо… Усиливается… Сливается в сплошной гул, который вызывает боль…

Ту-ту-к! Ту-ту-к! Ту-ту-к!

Внезапно Джек вспомнил, причину своей подавленности. Это была коварная напасть со стороны женщин когда они встречались с ним… Своим сердцем они выдавали ему свое истинное отношение к нему, строя на лице маску Восхищения им! Но глубоко в душе они насмехались над ним — над его половым бессилием!

Ту-ту-к! Ту-ту-к! Ту-ту-к!

Так бьются только их продажные сердца, наполненные смердящей жижей лжи!

Ту-ту-к! Ту-ту-к! Ту-ту-к!

Она… Она тоже насмехалась над ним… Она была не лучше их всех! И даже хуже чем все они вместе взятые Сестра выдавала себя своим сердцем…