Второй раз не воскреснешь - Анна и Сергей Литвиновы

– А если у меня его нет?

Ей захотелось сразу поставить его на место. Ишь, ВИП-персона! Он, видите ли, может… У него, видите ли, есть час времени…

Георгий быстро все понял. Он подошел поближе и сменил свой приказной тон на более ласковый:

– Уважаемая мадемуазель! Возможно, вы соблаговолите сыграть со мной партию в теннис?

– Ну вот, другой разговор, – удовлетворенно сказала Таня. – Сразу на счет? Или для начала разомнемся?

С теннисного корта она выехала в начале девятого утра. Дождь все не прекращался. Щетки уютно ползали по лобовому стеклу, от их легкого шороха клонило в сон. Домой Татьяна рулила «против течения» – с Кутузовского в конец Рязанки. Навстречу ей, в сторону центра, стояла-нервничала огромная пробка. Смельчаки выезжали на резервную полосу. А хамы вообще гнали по встречной. Поэтому Таня держалась поближе к обочине, чтобы не попасть под горячую руку лихому обгоняльщику. Останавливаясь на светофорах, она потягивалась и зевала – спать хотелось чертовски. Тем более что Георгий оказался сильным игроком и откровенно ее загонял. Таня быстро прокрутила в уме сегодняшнюю игру. Сначала ей показалось, что расправиться с доктором окажется делом пустячным: он не молод, не особо мускулист, да и ростом не вышел. Подача – а у мужчин это основной козырь! – у него тоже оказалась слабоватой. Первый гейм Георгий проиграл всухую. Во втором смог выиграть единственное очко. Татьяна слегка расслабилась – и в третьем гейме ей уже пришлось серьезно бороться. А потом между ними завязалась настоящая война. Георгий, казалось, предугадывает все ее действия. Она решает отбить подачу сильным ударом в противоположный край корта – а он подает и пулей бросается в то место, откуда мячик сам просится под ракетку. Таня незаметным жестом «подкручивает» мячик – Георгий тут как тут, уже у сетки. Принимает и «гасит» так, что при всем желании не возьмешь… Проиграв первый сет, Татьяна вошла в азарт. Она решила использовать свои основные козыри: молодость и хорошую дыхалку. Ко второму сету Георгий устал, и Таня принялась гонять его из угла в угол, изматывая еще больше. Так что здесь победа осталась за ней. Третий сет они сыграть не успели – час пролетел незаметно, на пороге зала затоптались следующие игроки.

Пожимая Татьяне руку, Георгий уважительно сказал:

– Вы молодец, поздравляю!

Она искренне ответила:

– Это вы – молодец. Наверно, в разведке работаете?

– Почему – в разведке?

– Потому что умеете предугадывать действия противника. Вы все время знали, что у меня на уме…

Он польщенно ответил:

– Знание психологии помогает.

Таня подумала: «Что-то нас на психфаке психологии тенниса не учили». И поинтересовалась:

– Может, поделитесь опытом?

Георгий выразительно взглянул на ее грудь, обтянутую узким теннисным платьем:

– С удовольствием. Приедете ко мне в офис завтра вечерком? Секретарша уходит в семь…

«Что-то ты слишком скор», – отметила Таня и простодушно сказала:

– Не-ет, в офис не поеду. По крайней мере, так сразу… – Она загадочно улыбнулась.

Георгий, казалось, мучительно думал, стоит ли тратить на нее время. Наконец вздохнул:

– Тогда где-нибудь в ресторане? В «Маме Зое»?

«Да ты, батенька, жмот!» – подумала Таня. «Маму Зою» трудно было назвать рестораном – просто недорогое кафе с грузинской кухней.

– Хорошо, приду. Принесу тетрадку. Буду конспектировать. Завтра?

– Да, часов в восемь. – Он взглянул на часы: – Уже опаздываю… Кстати, вас подвезти к центру?

– Спасибо, я за рулем, – отказалась она, открывая дверь женской раздевалки.

Он крикнул вдогонку:

– Только завтра без руля приезжайте! В «Маме Зое» – отличное вино… «Ахашени» тбилисского розлива. Красное. Займемся профилактикой инфаркта.

«Напоить хочет, – весело подумала Таня. – Ну что ж, посмотрим, кто кого напоит».

…Дома Таня оказалась в девять утра. Чем прикажете заниматься? С банкиром она встречается только вечером… Глаза слипались. Таня всыпала в ванну пачку морской соли и пустила теплую воду. Хорошо, когда рабочий день ненормированный! Сейчас она поваляется-просолится в теплой воде, почитает какую-нибудь глупую книжку – и баиньки.

Внутренний голос проворчал: «Самое время спать. День только начинается».

Таня взглянула в зеркало – после теннисного матча вид у нее был уставший – и сказала сама себе:

– Мне нужно выглядеть как фотомодель. А у моделей крепкий сон – тоже работа.

Найдя себе оправдание, она нырнула под любимое пуховое одеяло и сладко, без снов, проспала до обеда.

Проснувшись во второй раз за день, Таня первым делом заметила: дождь прекратился. В окно робко заглядывало прохладное осеннее солнце. Она сладко потянулась и в этот раз без всякого сожаления выпрыгнула из-под пухового одеяла. Ее ждут великие дела. Надо как следует привести себя в порядок…

Она одевалась и красилась особенно тщательно. Длинная облегающая юбка со стильным боковым разрезом, голубая кофточка-»лапша», соблазнительно обтягивающая грудь и подходящая к цвету глаз… Никакого тонального крема и пудры – цвет лица у нее роскошный. По правде сказать, приключения совсем не сказываются на ее внешности. Скорей наоборот – сейчас она выглядит даже лучше, чем когда жила на тихом ранчо Тома. Здоровый румянец, глаза горят, и даже мелкие морщинки куда-то подевались. Странный она человек – чем запутанней ситуация, тем ей интересней. И тем интересней она выглядит.

Таня стояла перед зеркалом и подводила контур глаз черным диоровским карандашом. Для этого дела, как известно, требуются твердая рука и отточенные движения. Глаза были готовы за минуту. Таня придирчиво осмотрела полученный результат: контур получился идеальным. Как будто и нет никакой подводки – только глаза стали больше и выразительней. Дрожащей рукой так не накрасишься…

«Неужели я их не боюсь?» – думала Таня. И сама себе отвечала: боюсь. Боюсь – но, скорее, не за себя, а за то, что я им проиграю. Потому я должна начать свою игру как можно скорей. Точнее – прямо сейчас.

От ее дома до НИИ «Энергопроект» было от силы шесть километров. Это расстояние Татьяна ехала почти полчаса – неожиданно проскакивая на желтый сигнал светофора и блуждая по переулкам. Ей совсем не хотелось привести за собой «хвост». Однако ею никто не интересовался – если не считать соседей-водителей, которые стояли рядом на светофорах. Те откровенно глазели на симпатичную блондинку за рулем ярко-красного «Пежо». Но дорожные знакомства Татьяну не интересовали. По крайней мере сейчас.

Наконец она припарковалась в тихом, совсем не московском дворе: два трехэтажных дома сталинской постройки и белье, сушившееся прямо во дворе. Она помахала рукой любопытной старушке, которая глазела на нее из окна первого этажа: пусть все думают, что она приехала к кому-то в гости. И партизанской тропой пробралась к зданию НИИ: хотя «хвоста» и не было, осторожность никогда не помешает.

…На проходной института, рядом с висящим на стене местным телефоном, появилась роскошная – как на богатой могиле – латунная табличка:

Таня еле удержалась, чтобы не рассмеяться прямо под бдительным взором неулыбчивой вахтерши. Ай да Пашка! Какой табличкой разжился! Не иначе как на тот гонорар, который она заплатила ему за предыдущее дело.

Татьяна степенно прошла в здание – пропуска с нее никто не потребовал. Она еле удержалась, чтобы не взлететь на второй этаж бегом. Почему-то ей очень хотелось поскорей увидеть циничного, насмешливого и кулакастого Пашку. Она без стука вошла в офис 219 – и тут уж не удержалась, рассмеялась в голос. Пашина секретарша Римма сосредоточенно, высунув кончик языка, красила ногти. Таня бывала здесь несколько раз – и всегда первым делом натыкалась на острый запах лака и Римму, полностью поглощенную маникюром.

Услышав, что входит посетитель, секретарша автоматическим жестом спрятала руки под стол, смазывая при этом лак.

– Приготовили ацетончик – и все по новой! – воскликнула Таня.

Римма вскочила – пряча под столом свои полусмазанные ногти:

– Татьяна Иванна! Вы вернулись!

Из своего кабинета выглянул Паша – все такой же соблазнительно стройный в своих ливайсовских джинсах и просторной рубашке.

– Татьяна! Солнце! Любимая клиентка!

И замахал, приглашая пройти, – не хотел обнимать ее на глазах у вездесущей Риммы…

В кабинете он первым делом крепко, по-братски, обнял Татьяну. Она чмокнула его в щечку. Паша засмеялся, похлопал ее по спине и, слегка смущенный, опустился в кресло. Крикнул в предбанник:

– Римочка, два кофе! Оба – двойных!

– Конечно, Павел Сергеевич, – Римма уже справилась со своим «ногтевым» смущением.

– Ну, рассказывай, – предложил Павел после того, как подержал ее в своих крепчайших объятиях. – Ты просто в гости или как?