20000 километров по Сахаре и Судану - Вольфганг Геншорек

По плану Барта вся экспедиция на два-три месяца разбивалась на три группы. Ричардсону следовало отправиться в сопровождении Аннура в Зиндер, расположенный лишь в 100 километрах южнее, в сфере господства султана Борну. В то время как Аннур по достижении цели повернет обратно, Ричардсон продолжит свой путь до Кукавы — столицы государства Борну.

Труднее был маршрут Овервега. Он должен был из Тесавы — важного узла на пересечении караванных путей (юго-западнее Дамергу) — проникнуть в еще неизвестную область близ Маради, с тем чтобы заняться геологическим обследованием и астрономическими съемками этой важной территории в Центральном Судане.

Однако самой сложной, без сомнения, была задача Барта: пройти через Кацину и достичь таинственного, неведомого большого города Кано в центральной части Судана.

11 января 1851 года настал день расставания с Ричардсоном. Договорились в начале апреля встретиться в отдаленной на 700 километров Кукаве на озере Чад. Барт был счастлив, что может теперь беспрепятственно, по собственному усмотрению руководить научной работой экспедиции. Он весьма оптимистически смотрел в будущее, надеясь обнаружить богатый научный материал. С интересом Барт отмечал, что растительности становилось все больше и все шире простирались сельскохозяйственные угодья. Вскоре показались первые хлопковые поля и встретилось в полном цвету тюльпановое дерево. 14 января сопровождавший Барта в течение нескольких дней Овервег отправился по другой дороге. Преданным и надежным спутником Барта стал отныне Элейджи, брат шейха Аннура, руководивший караваном до места, где его покинет экспедиция Барта.

Уже к середине месяца они дошли до Тесавы — первого довольно крупного населенного пункта Судана. Город, насчитывавший около 10 тыс. человек, понравился Барту, и он занялся изучением образа жизни его жителей. Их постройки были окружены изгородью из высоких тростниковых плетенок. Крытые тростниковой крышей мазанки, стоящие в глубине дворов, были очень симпатичны. Бросалось в глаза большое число детей, игравших рядом с домашними животными. Более зажиточные семьи кроме коз, кур и голубей держали быка или даже лошадь. Люди, как правило, были общительны и жизнерадостны. Барт отметил их пристрастие к пению и танцам. Полигамии здесь он не нашел. Мало кто мог себе позволить взять вторую жену — помоложе первой. Большинство же мужчин, казалось, были счастливы с одной женой и кучей детей.

22 января Барт приблизился к значительному торговому центру Кацину, не дойдя до него несколько километров. Он находился теперь на земле народа фульбе. «Это был важный рубеж в моем путешествии, — отметил он в дневнике. — Здесь я проник на землю того удивительного племени, которое, согласно достоверным источникам, прибыло сюда небольшими потоками с запада, с берегов Сенегала, а затем расселилось по всей Центральной Африке; сначала оно мирно жило в лесах и на выгонах со своими стадами крупного рогатого скота, который был им завезен в эти места впервые; затем они вошли в силу и уже в XVI веке стали обращать на себя внимание соседей своей многочисленностью. Со времени распада государства Сонгай они начали вмешиваться в политическую жизнь, затем, поддавшись влиянию реформаторских начинаний ислама, победоносно основали новые государства на развалинах старых. Для успеха моей научной работы очень важно было то, какие у меня сложатся отношения с этим господствующим племенем. Здесь была первая область, входившая в обширное государство, здесь же находился первый почти независимый наместник».

На основании имевшихся в его распоряжении источников Барт со всей возможной объективностью исследовал историю фульбе, став первым европейцем, правдиво показавшим пути развития и распространения этого народа. В описаниях Барта нет и следа расистской теории превосходства одного народа над другим, которой заполняли свои объемистые труды позднейшие «исследователи».

Фульбе с их типично европеоидными чертами (тонкие нос и губы), вне всякого сомнения, занимают в антропологическом отношении[16] особое место среди народов, населяющих земли южнее Сахары. В противоположность негроидному типу они отличаются светло-коричневой кожей, стройностью, относительно высоким ростом и длинными черными волосами.

Народ скотоводов, фульбе, уже с XV века начал покидать свои родные места на западе Сахеля и переселяться на восток. Здесь, в стране, заселенной земледельческим народом хауса, они постепенно сделались господствующей прослойкой в уже существовавших или в нарождавшихся государствах. В период перехода части фульбе к оседлому образу жизни у них ускорился процесс социальной дифференциации. Но непосредственную выгоду из завоеваний извлекла лишь фульбская аристократия, основавшая для укрепления своей власти в течение XVIII века к западу от излучины Нигера, в Фута-Джаллоне (Гвинея), Фута-Торо (Сенегал) и Масине (Мали), мусульманские эмираты.

К востоку от излучины Нигера, в государствах хауса, куда Барт прибыл весной 1851 года, в результате победы возглавленного исламским странствующим проповедником Усманом дан Фодио (1754–1817) восстания против хаусанского правителя Гобира, одержавшего в конце XVIII века верх над соперничавшими городами-государствами хауса, в начале XIX века было основано государство Сокото. С 1805 по 1807 год было завоевано Кебби, в 1807 году — Кано и Кацина. С падением Гобира (1810 год) возникла наконец после объединения городов-государств великая держава.

В государствах хауса из переселявшихся туда с XV века фульбе образовалась зажиточная аристократия, возросшее и укрепившееся могущество которой пришло в противоречие с ее бесправным политическим положением. Восстание Усмана дан Фодио привело к желанному перераспределению политического соотношения сил в пользу аристократии фульбе. Идеологической мотивировкой «священной войны» Усмана дан Фодио сделалась борьба за чистоту исламской веры, от которой языческая аристократия хауса якобы отступилась.

Правоверным фульбе весьма импонировала поставленная проповедником цель, поскольку они были уверены, что в случае победы смогут извлечь пользу в мирских делах. Идеи социального равенства нашли поддержку и среди угнетенных слоев народа хауса, который, однако, в результате смены власти ничего, разумеется, не получил. Все обещания были забыты. Это привело к тому, что разочарованные массы крестьян хауса отвернулись от победителей и переметнулись в лагерь хаусанской аристократии, неоднократно поднимавшей восстания с целью вернуть себе политическую власть.

Факт основания государства Сокото имел, несомненно, положительное общественное значение. Было покончено с постоянными кровопролитными столкновениями между соперничавшими друг с другом государствами хауса, что способствовало подъему земледелия, ремесел и торговли, которые благодаря налаженной феодальной системе управления получили новый стимул к дальнейшему росту. На базе развивавшейся экономики расцвела и разносторонняя духовная и культурная жизнь.