Тайна проклятого герцога. Книга вторая - Елена Звездная

Лорд оттон Грэйд поднялся. Несколько секунд ничего не происходило, и я уже собиралась открыть зажмуренные глаза, когда оказалась подхвачена герцогом. А затем, находясь в полном праве на подобные действия, его светлость понес меня в свои покои, как обычно совершенно игнорируя любые желания, кроме собственных.

Мне хотелось умереть. Просто умереть. Прямо сейчас, в этот самый миг перестать существовать раз и…

— Скажешь, если вода покажется прохладной, — тихо приказал герцог.

И не раздеваясь, как был в рубашке и брюках, опустился вместе со мной на руках прямо в воду. Вздрогнув, я распахнула глаза испуганно глядя на лорда оттон Грэйд.

Вода сомкнулась, захлестывая до груди. Герцог же, более не говоря ни слова, усадил меня к себе на ноги, и крепко сжал, предотвращая даже попытку вырваться. Я застыла, напряженная, противясь тому, что его светлость столь бесцеремонно прижал к своей груди и… и в ужасе ждала продолжения.

Но ничего не происходило.

Минута тянулась за минутой, время словно и вовсе остановилось, а лорд оттон Грэйд продолжал удерживать меня без всякой на то причины! Не предпринимая никаких действий. Не говоря ни слова. Лишь все так же крепко сжимая.

А затем тихо, словно сам с собой, герцог заговорил:

— Я не умею просить прощения. Ты и не простишь.

Пальцы его левой руки соскользнули на мою правую ладонь, поднялись выше, касаясь черных им же оставленных отметин. Я попыталась высвободить запястье, но герцог удержал, затем, преодолевая мое сопротивление, поднес к губам. Легкий поцелуй, почти неощутимый, и одно из пятен исчезло. Закрыв глаза, лорд оттон Грэйд так же молча, и не позволяя мне вырваться, прикоснулся ко второму черному пятнышку, на этот раз откровенно целуя кожу. Озноб прошелся по спине, от этого прикосновения.

— Замерзла? Включить горячую воду? — взглянув на меня, вопросил его светлость.

— Отпустите… — дрогнувшим голосом, попросила я.

Лорд оттон Грэйд улыбнулся, и пристально глядя мне в глаза, прижался губами к следующей отметине.

— Прекратите это, — нервно потребовала я.

Герцог отодвинул мою руку от своего лица, внимательно осмотрел запястье, и спокойно возразил:

— Нет, еще один остался.

Но поцелуй на этот раз был быстрым, едва ощутимым, после чего, откинувшись на бортик ванной, лорд оттон Грэйд, вновь невзирая на мое сопротивление, привлек к себе, прижав мою голову к своему плечу, и замер, удерживая в таком положении.

Некоторое время я молчала но не выдержав зло поинтересовалась:

— И как долго вы, невзирая на мое сопротивление, будете удерживать меня в столь… неоднозначном положении?

Ладонь герцога успокаивающе погладила мои волосы, после чего его светлость совершенно спокойно ответил:

— Пока не расслабишься.

О, Пресвятой!

— Я не собираюсь, — начала было я.

Но лорд оттон Грэйд перебил насмешливым:

— Ты так думаешь, Ари? Напрасно. Твои мышцы дрожат от перенапряжения, еще немного и сил к этому совершенно бесполезному сопротивлению уже не останется. Это физиология, Ариэлла, и на нее никоим образом не влияет тот факт, что я давно лишился вашего уважения, а сегодняшнего дня стал вам омерзителен.

Потрясенная услышанным, я затаила дыхание. Герцог же продолжил:

— И только после того как ты расслабишься, я достану тебя из воды, вытру, переодену и уложу спать. Сам. Мне плевать на твое омерзение. И спать, леди оттон Грэйд, вы будете так же, в моей постели. И есть вместе со мной, даже если вас от одной мысли о совместном приеме пищи выворачивает.

Я вдруг поняла, что меня действительно коробит сама мысль, что уже утром мне предстоит совместный завтрак с его светлостью!

— И я действительно сожалею, — вдруг гораздо тише, чем прежде, произнес герцог, — что применил к тебе те обозначения непримиримой позиции, к которым привык. Я более не оставлю на твоей коже ни единого следа собственной ярости.

Отвернувшись, я постаралась скрыть собственные эмоции по поводу произошедшего. Было горько, было обидно до слез и мерзко от всей ситуации. Где-то в замке залаяла собака, после, в тишине послышалось завывание ветра за окном, и я невольно поежилась…

— Что ты знаешь о святом сплаве, Ари? — вдруг спросил его светлость.

Отвечать не хотелось. Несмотря на всю невежливость молчания, я все же… не смогла.

— Святой сплав, — герцог не стал заострять внимание на моем молчаливом протесте, — не является природным ископаемым, фактически он образовался в результате магического воздействия на серебряный рудник.

Напряженно замерла, внимательно слушая. Лорд оттон Грэйд, крепче обняв меня, продолжил:

— Самоубийство, Ари. Это было самоубийство моего предка, обернувшееся тем, что вся руда в шахте приобрела такие известные тебе свойства как тусклое голубоватое свечение, способность отпугивать сильную и уничтожать слабую нечисть, влияние на воду в радиусе пяти шагов и уничтожение болезнетворных микробов в ней.

О свойствах святого сплава мне было известно, но о том, как он возник — нет. И я затаив дыхание, внимала каждому слову герцога.

— Опыт пытались повторить, — продолжил его светлость, — здесь, в подвалах замка воздействию подвергалось золото, медь, бронза, платана, сплавы, драгоценные камни — итог масса причудливых явлений, но ничего подобного святому сплаву. Видимо смерть и только смерть черного мага способна менять свойства материи.

Герцог замолчал, прикоснувшись губами к моему плечу. И даже через ткань я ощутила тепло его прикосновения, дернулась, пытаясь прекратить это. Вновь не замечая моего сопротивления, лорд оттон Грэйд продолжил:

— К слову, святым сплав назвали храмовники, в Элетаре он изначально был магическим сплавом, или же грэйдовским.

Кощунственные слова. И кощунственная информация, ведь по официальной легенде Пресвятой освятил всю руду в шахте отметив таким образом святое деяние старца Истарка, четверть века добывавшего руду для изготовления символа веры, что воздвиг на горе! И не удержавшись, я спросила:

— А кто такой старец Истарк?

Усмехнувшись, лорд оттон Грэйд произнес:

— Местный священник, прибывший вместе с рабочими в шахту и освидетельствовавший смерть моего предка. Именно священник и обратил внимание на изменившуюся серебряную руду.

И я поняла, что лишилась дара речи. Святой сплав… о Пресвятой!

— Теперь ты понимаешь, почему я никогда не отдам шахты храмовникам, — завершил лорд оттон Грэйд.

Промолчав, я попыталась отодвинуться вновь и услышала насмешливое:

— Нет, Ариэлла.

Мышцы уже подрагивали от перенапряжения, сказывалась и имевшая место истерика и я понимала, что действительно слабею, но познаваться — не хотелось. И тут ладонь его светлость мягко переместилась на мое колено.