Соловецкие святые и подвижники благочестия:жизнеописания, некоторые поучения, чудесные и знаменательные случаи - Павел Пономарев

Скитян, желавших жития еще более уединенного, преподобный Иов благословлял на пустынножительство. Старец часто посещал их, побуждал к подвигам и раздавал им рукоделие. Здесь ярко проявился дар прозорливости преподобного. Он обличал пустынножителей в прегрешениях прежде, чем они успевали ему каяться.

Однажды, вспомнив что Господь Иисус Христос умыл на Тайной Вечере ноги Своих учеников и сказал им: Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам (Ин. 13:15), преподобный Иов начал с горьким рыданием укорять себя: «Окаянный, как высоко возведен ты! Имеешь сугубый сан священнический… а нет у тебя смирения в подражание Христу Спасителю» (1, с. 120). С этого времени он стал навещать больных, сам им служил, обмывал и обвязывал своими руками раны, больные части тела мазал святым елеем и нередко исцелял их. Этого подвига любви и заботы о ближних не оставлял он до самой своей кончины.

В 1710 году старец Иов был вызван соловецким настоятелем, архимандритом Фир— сом, в обитель и за строгую подвижническую жизнь удостоен пострижения в великую схиму с именем Иисус, в честь и память об израильском вожде Иисусе Навине.

Получив такое священное имя духоносный старец с еще бблыыим вниманием и усердием стал проводить свою ангелоподобную жизнь. Он, теперь уже иеросхимонах Иисус, нередко удалялся на безмолвие в пустынные места, а также ходил к отшельникам для духовной беседы.

Однажды, в 1712 году, старец захотел посетить уважаемого им пустынника, иеродиакона Паисия, жившего в четырех верстах от Анзерского скита, при высокой горе, называемой ныне Голгофой. После беседы скитоначальник пожелал некоторое время пробыть с пустынножителем, и отец Паисий выделил ему особую келью.

Спустя некоторое время старец Иисус, по своему обычаю, стал на вечернюю молитву, которую продолжал до самой полуночи. Утомившись, он присел и в тонком сне вдруг увидел в кельи необыкновенный свет и в сиянии небесной славы Пресвятую Богородицу, а с Ней преподобного Елеазара Анзерского. В благоговейном страхе, встав с места, он поклонился видению до земли. При этом услышал голос Небесной Царицы: «Эта гора отныне назовется второй Голгофой, на ней будет устроена великая каменная церковь Распятия Сына Моего и Господа и учредится скит для тебя с двумя учениками, схимонахом Матфием и монахом Макарием, скит назовется Распятским, соберется к тебе множество монахов и прославится имя Божие. Я Сама буду посещать гору и пребуду с вами во веки» (1, с. 121). С этими словами Пречистой видение окончилось. Но в то же время послышался с высоты другой голос: «Освяти гору Голгофу и водрузи на ней крест!» (1, с. 121). Старец удивился виденному и слышанному и всё рассказал иеродиакону Паисию. Тот же всё слышанное вырезал на кресте, сделанном руками самого иеросхи— монаха Иисуса.

29 июня, в праздник святых апостолов Петра и Павла, преподобный Иисус, исполняя волю Божию, с учениками Матфием и Макарием отправился из Анзерского скита на гору Голгофу, там освятил воду, и, окропив ею гору, водрузил приготовленный крест с надписью. По освящении горы и водружении креста пустынники совершили благодарственный молебен Господу Богу и Пресвятой Богородице.

С этого времени святой старец Иисус начал заботиться об учреждении новой кино— вии, то есть общины иноков на Голгофской горе. В 1713 году он со своим учеником Макарием отправился к архиепископу Холмогорскому Варнаве просить благословения на устройство храма и скита на горе Голгофе. Грамотой архипастыря было разрешено устроить скит, с наименованием его Распят— ским, а горы — Голгофою.

Получив это благословение, старец сложил с себя обязанности начальника Свято— Троицкого скита и с несколькими учениками перешел на гору Голгофу, где начал устраивать скит. Вскоре ученики преподобного Иисуса соорудили на Голгофе деревянную церковь, которая была освящена архимандритом Фирсом в честь Распятия Господня, согласно грамоте преосвященного архипастыря.

Император Петр I, узнав о явлении блаженному старцу Пресвятой Богородицы и об устройстве скита на Голгофе, в знак особого расположения к своему бывшему духовнику стал ему помогать. Так, последовало царское повеление о ежегодном отпуске из архангельских государственных магазинов для братии Голгофского скита хлеба. А в 1714 году, в самом начале устройства скита, от великой княжны Марии Алексеевны поступило пожертвование драгоценной церковной утвари, одежды и книг. Особенно ценным пожертвованием была икона Успения Божией Матери в которой имелся вкладной ящик с частицами мощей многих святых.

Многие члены царствующей фамилии, с ними и князь Меньшиков, стали жертвователями нового скита, а царевна Мария Алексеевна имела о его строительстве особое попечение.

В 1718 году на новоустроенный скит было нападение разбойников. Они увезли с собой церковное и скитское имущество, которое после так и не отыскалось. В этот час блаженный старец безвыходно находился в келье и молился Господу о спасении братии, а братия разбежалась по окрестностям. Когда разбежавшиеся пустынники опять собрались в скит к своему духовному отцу, старец упрекнул их в малодушии. Тогда братия дали обещание: лучше умереть, а не выходить из скита, какие бы скорби ни последовали.

Всё больше иноков приходило в скит для подвижнической жизни под руководством мудрого наставника. Жизнь их протекала в подвигах духовных. Сам престарелый отец Иисус, в пример другим, нередко рубил дрова, носил на гору воду, в пекарне замешивал тесто для хлеба.

Как‑то пришел к преподобному келарь с жалобой: «Повели, отче, одному из братии, праздному, приготовить дров для поварни». «Я праздный, пойду и приготовлю», — отвечал блаженный (1, с. 125). А между тем было время обеда. Старец благословил братию идти на трапезу, сам взял топор и начал рубить дрова. По окончании обеда взялась и братия за приготовление дров.

Преподобный Иисус постоянно занимался рукоделием. Если случалось выручить за свой труд немного денег, он делил эти деньги на три части: одну — на церковные нужды, другую — на нужды братии и третью — на милостыню нищим. Ни денежного запаса, ни собственности, кроме некоторых духовных книг, у старца не было. Из одежды он довольствовался только двумя свитками: власяной, жесткой, на теле, и верхней, покрывавшей первую. На укоризны в таком простом образе жизни старец не обращал никакого внимания. Был у старца и такой обычай: если кто из братии подвергался болезни, преподобный, оставив свою келью, приходил к больному и служил ему до тех пор, пока тот не выздоравливал.

Но кто может исчислить все духовные подвиги угодника Божия?!

Они вполне известны только Господу, для Которого и были совершаемы. Предание повествует, что преподобный Иисус без упущения присутствовал на всех повседневных храмовых богослужениях, а при наступлении святой Четыредесятницы обыкновенно затворялся в келье и, пребывая весь Великий Пост в этом уединении, упражнялся в непрестанной молитве. Из этого затвора он выходил не ранее, как перед самым праздником Пасхи.

Для своих учеников преподобный составил скитский устав, в котором особенно замечательно следующее правило:

«Если кто соизволит жить со мной и после меня в скиту, то не должен употреблять в пищу: коровьего масла, молока и рыбы, особенно же не пить вина. Общая трапеза должна состоять из огородных овощей, с употреблением в меру постного масла. В келиях собственных вещей не иметь; женского пола не принимать и отроков в послушании не держать. Кроме общего церковного правила, в келиях каждому читать по пяти кафизм из Псалтири, пятьсот молитв Иисусовых и делать триста поклонов» (1, с. 126).

За богоугодную жизнь преподобный не раз был удостоен особенных явлений и откровений.

Некоторые его ученики скорбели и роптали из‑за того, что трудно было носить на гору воду из озера, отстоявшего от скита за версту. Тогда старец, став с вечера на молитву, прилежно и со слезами молился до самой полуночи. В молитве он просил Господа Бога и Пресвятую Богородицу помочь его братии в такой нужде. В полночь он пришел в молитвенный восторг и увидел в кельи неизреченный свет: ему явилась Пресвятая Богородица в сиянии небесной славы, с преподобным Елеазаром Анзерским и двумя ангелами. Старец пал ниц, а Небесная Царица промолвила: «Встань! Услышана твоя молитва, завтра возьми учеников твоих и ископай на горе кладезь, здесь будет вода на потребу тебе и братии» (1, с. 126). Пречистая указала и само место, где следовало копать. Придя в себя, блаженный старец рассказал ученикам о чудесном явлении. С наступлением дня преподобный поспешил пойти с ними на указанное место, начали копать колодец и действительно докопались до изобильного источника воды. Все признали это явление знаком особенного Промысла Божия о ските и радовались, прославляя Бога и Пресвятую Богородицу единогласной песней: «Дивны дела Твоя, Господи, вся прему— дростию сотворил еси». Когда же источник был вполне устроен, то старец с братией совершил Божественную литургию, благодарственный молебен с коленопреклонением, а затем крестный ход на новый источник. По освящении воды в источнике он окропил ею святой храм, братские кельи и вершину горы