И.О. Злой Королевы (СИ) - Циль Антонина

Ночью было тяжелее всего. Тонкое овечье одеяло почти не спасало от холода, проникающего через щели в ставнях. Через них же в камеру просачивались отголоски Зова. Молодые драконы звали свою покровительницу, сетуя, что она так долго не навещает их в пещерах.

Они скучали и жаловались на новые порядки. Другая покровительница почему-то считает их своей собственностью, а себя госпожой. Глупая. Даже самые старые драконы, нуждающиеся в тепле и присмотре на закате жизни, не собираются ей подчиняться, что уж говорить о молодняке.

Моргата, будь у нее крылья, сама полетела бы к своим подопечным. Поползла бы, если бы кто-нибудь позволил.

Ее приступы гнева были страшны – тем, что внешне они никак не проявлялись. Но сама суть Великой колдуньи сотрясалась от яростной дрожи, не выпуская ее на поверхность. Как они посмели украсть у нее ее волшебство?! Как они осмелились?! Как они вообще сумели это сделать?! Откуда у них эти страшные силы?!

Он пришел, когда Катарине стало немного легче. И хуже. Она ослабла и уже вряд ли могла бы кого-нибудь придушить цепью от кандалов.

Изысканный бархатный камзол, алые чулки, туфли с тонкими мысами – спаситель Белоснежки не вписывался в тюремную обстановку. Принц соседнего королевства Лефландии. С Камиллой его обручили еще в детстве.

Потом последовал период вражды.

Моргате удалось приструнить слегка обнаглевших соседей, вернуть земли, захваченные во время смуты, когда многие вассалы не хотели признать юную королеву в качестве сюзерена.

Был заключен мир… но теперь Моргате не нравился главный претендент на руку падчерицы. Слухи об «облико морале» принца Рауля ходили… разные.

Это-то было понятно, соблазнов вокруг наследника престола таилось много. Вот, например, как бывало при Лефландском дворе: что ни новенькая молоденькая фрейлина, то скандал с беременностью. По крайней мере, о мужском здоровье наследника переживать не приходилось. И как же удачно он приехал в Гессланд, как раз в разгар войны Черной и Белой роз, королевы из тейр Вайсланов и ее белокурой падчерицы-сироты!

Когда принц вошел в камеру, Моргата осталась сидеть с закрытыми глазами. Во-первых, от Рауля за фенн несло восточными маслами, должными скрыть вонь немытого тела. Во-вторых, даже будучи обезмаженной Катарина могла пользоваться природной магией. Да, легкой, да, слабенькой, но силой.

В-третьих, Катарина ждала этого визита. Насколько она поняла, зову причинного места принц сопротивляться не умел. Благоразумием тоже особым не отличался.

К счастью, ничем, кроме чар привлечения противоположного пола, Рауль одарен не был. Иначе понял бы, что пленница потихонечку тянет из-под земли природное волшебство. Физически крепче не становится, зато может пробудить кое-какие способности, доставшиеся от матери.

— Ждала меня? — принц тихонько засмеялся. Лучше бы пукнул, ей богу. Не так противно было бы.

— Умереть решил? — равнодушно бросила Моргата.

На нее чары принца никогда не действовали. А ведь он старательно пытался соблазнить недостижимый объект. Так часто смеялся с этими своими хрустальными переливами, что совсем опротивел Злой мачехе.

Она тоже старалась. Белоснежка выбрала суженого – мачеха пыталась ужиться с избранником подопечной.

— Ты в моей власти, — торопливо заговорил Рауль.

— Почаще повторяй это и сам поверишь.

— А что ты сделаешь?

Рауль храбрился. Судя по нетвердой походке и крепкому амбрэ, перед визитом в подвалы королевского замка лефландский принц накачался бренди.

Но Моргата не имела иллюзий по поводу реальной опасности, исходящей от Рауля. Где-то под маской удалого ого-го молодца мог таиться трезвый расчет. Совсем тупому парню не удалось бы так долго водить за нос Камиллу. А в то, что падчерица готова полюбить без оглядки, Моргата не верила.

— Я? — удивленно ответила пленница. — Я – ничего. Тебе не меня нужно бояться.

— Чего же тогда? — в глазах Рауля промелькнул хищный интерес, он даже завязки на гульфике перестал развязывать.

Нет, Моргата не ошибалась насчет принца. Рауль пришел проверить, не осталось ли магии у свергнутой королевы. Он почти не рисковал – почему-то был уверен, что не осталось. Наверное, он преподнес свою инициативу как что-то героическое: а спущусь-ка я к Моргате. Она при одном моем виде бесится. Наверняка не устоит и применит силу, если она у нее осталась. Вот и посмотрим, не ошиблись ли мы с…

С чем? Какую магию применили к мачехе Белоснежки? Как в этом был замешан лефландский принц. Я попыталась уловить дальнейшие мысли Моргаты, но не смогла. Остальную часть разговора я слышала словно сквозь вату.

— Этого подземелья, — звучит спокойный ответ. — Тебе нужно бояться этого подземелья. Сколько загубленных душ блуждает по их коридорам…м-м-м… даже представить боязно.

— Загубленных тобой, моя Кровавая королева… падшая королева? — Рауль криво улыбается, но чуть отступает к двери.

— Ну почему сразу мной? — Моргата пожимает плечами. — Нет, это было до меня. Мой покойный муж любил… хм… своеобразные развлечения. В качестве жертв использовал узников. С тех пор подвалы полны призраков. Они почему-то ко мне так и тянутся. Наверное, чувствуют преемницу своего создателя. Странно, что я еще жива. Побудь со мной, Рауль тейр Нантин. Мне страшно.

Свергнутая королева раскрывает глаза. Рауль бросается к двери и колотит в нее, подвывая от страха. Я не могу видеть, что с глазами Моргаты, я сама смотрю на мир через нее. Но принц почему-то страшно пугается.

Сон переносит меня в другое место.

Камилла-Белоснежка носится по покоям из угла в угол. Она в ярости. Ее гнев обрушивается на незадачливого жениха.

— Она просто знала, чего ты боишься! — визжит Камилла. — Сколько раз нужно тебе повторять! Моргата и без магии опасна! Она умеет играть на людских желаниях и страхах!

А не такая уж она и красавица, эта Белоснежка. Когда бесится с выпученными глазами – просто уродина.

— Но я действительно боюсь призраков, — Рауль делает слабую попытку оправдаться. — Ты же знаешь о нашем родовом прокля…

Сон прерывается, и я кусаю губы от досады. На самом интересном месте! Еще немного – и я бы узнала что-то несомненно важное! Зато теперь понятно, почему публично Белоснежка проявила себя как милосердная дочь своего отца, а потом приказала бросить мачеху в лесу.

Ну и отомстить хотела. По сказке ее тоже в лесу бросили.

… У дверей амбара кто-то был. Или что-то. Овсянка и Глория тревожно похрапывали, но не выказывали признаков сильного страха. Унцик проснулся, чутко повел ушами, втянул носом воздух и осторожно улегся, не спуская взгляда с дверей.

Это что-то тоже, кажется, сопело. И… я почувствовала его любопытство. Может, один из крампи? Мелкие лесные твари вроде как прониклись ко мне уважением при последней встрече, но кто их знает. Но некто за дверями отошел, хрустя свежевыпавшим снегом. Ну как отошел… тяжело взвился в воздух. Крупная темная тень мелькнула за окошком. Оно еще и летает?

В том, что к нам пожаловал обитатель руин, я не сомневалась. Ну хоть убить не попытался – и на том спасибо. Пойти, что ли, к замку и крикнуть что-то вроде: «Коли парень ты румяный, братец будешь нам названый. Коль старушка, будь нам мать. Коль ты тварь…». И дальше по ситуации. А что? В сказке жить – по-сказочному мыслить.

Утром все следы засыпало снегом. Не успели мы прибраться в амбаре, Кайл и Трисс притащили огромную рыбину. С гордостью поволокли ее ко мне, но я отмахнулась:

— Все съедобное сдаем Кларе. Она у нас и ключница, и экономка.

Дети быстро усвоили новую информацию. Пусть помогают. Клара – отличный воспитатель. С утра подключила Кайла к ревизии нашего «золотого запаса». Пацаненок жутко испугался и попытался было убедить пожилую леди, что это плохая затея, но не очень в этом преуспел.

Клара, которая прекрасно знала, сколько хранится в шкатулке, делала вид, что не обращает внимания на его мучения. Понятно было, что ему, вору (бывшему, как все мы надеялись), тяжело будет пересчитывать золотые и серебряные койны. Говорят, у таких умельцев монеты сами липнут к рукам. Но Кайл справился. Не взял ни медяшки.