Реакция Путина. Что такое хорошо и что такое плохо - Олег Кашин

Я, может быть, сейчас ужасную вещь скажу, но Ваенга не стала бы чудовищем, если бы не было этого дела Pussy Riot, если бы не было вообще этого года со всеми его особенностями, если бы ненависть не стала ключевым внутриполитическим фактором и, кажется, даже источником легитимности. Общественно-политическую ситуацию сегодня в России вполне можно считать экстремальной. Ваенга не виновата, что в экстремальной ситуации она стала чудовищем.

Ноль на ноль

24 сентября 2011 года, суббота. В Лужниках продолжается XII съезд «Единой России». Делегатам раздали предвыборные списки партии, которые им предстоит утвердить, и журналисты уже видели, что вместо имени, занимающего первую строчку в партийном списке, стоит прочерк — интрига сохраняется до последних мгновений. На трибуну выходит Дмитрий Медведев.

«Хочу прямо сказать, что договоренность о том, что делать, чем заниматься в будущем, между нами давно достигнута, уже несколько лет назад. Однако, когда мы смотрим за этой дискуссией со стороны, я хочу сказать — и я, и Владимир Владимирович Путин, мы считаем, что это далеко не главное, кто и чем будет заниматься и кто на каких местах будет сидеть. Гораздо важнее другое: как мы все с вами работаем, каких результатов мы добиваемся и как к этому относятся граждане нашей страны, как наши люди реагируют на предложения по будущему развитию нашего государства, насколько они нас поддерживают, а степень поддержки определяется в любом демократическом обществе на выборах».

Дальше Медведев напоминает, что самыми успешными для «Единой России» оказались выборы 2007 года, когда во главе партийного списка в Госдуму шел Владимир Путин. «Мы должны повторить этот успех», — заявляет Медведев под аплодисменты зала.

Потом выступает Владимир Путин. «Только что Дмитрий Анатольевич Медведев обратился ко мне и к съезду с предложением возглавить список “Единой России”, — говорит он. — Это, безусловно, ответственное и очень серьезное предложение. Я принимаю его».

Снова аплодисменты. Путин молчит, потом продолжает:

«Наконец, я предлагаю определиться с еще одним очень важным вопросом, который, конечно, волнует партию, всех наших людей, которые следят за политикой, я имею в виду — определиться с кандидатурой на должность президента страны. Считаю, что было бы правильно, чтобы съезд поддержал кандидатуру Дмитрия Анатольевича на должность президента страны».

Делегаты снова аплодируют — может быть, конечно, с чуть меньшим энтузиазмом, чем, если бы Путин предложил вместо Медведева себя, но тут-то уже кого интересует мнение этого съезда. Вечером политологи, скорее по привычке, чем по какой-то другой причине, комментируют ситуацию в тандеме, выдвигают свои версии по поводу будущего премьерства — Путин ведь не сказал, что он останется председателем правительства. Может быть, он уйдет?

О поддержке кандидатуры Медведева пишет в своем блоге лидер партии «Правое дело» Михаил Прохоров. За две недели до съезда «Единой России» съезд «Правого дела» включил, кроме Прохорова, в федеральную тройку партии певицу Аллу Пугачеву и главу фонда «Город без наркотиков» Евгения Ройзмана, и теперь социологические службы фиксируют резкий рост рейтингов этой партии, на которую, как считается, может опереться Медведев во время своего второго срока.

Возможно, Прохоров даже станет премьером. Противостояние «Правого дела» и «Единой России» остается главной интригой парламентских выборов, по итогам которых главной сенсацией становится третье место КПРФ. На первом месте с 52 % голосов «Единая Россия», на втором — 22 % — «Правое дело», у коммунистов 17 %, у ЛДПР — 7,2 %. «Справедливая Россия», как и ожидалось, в Госдуму не попадает. Ройзмана, впрочем, через полгода лишат мандата за несовместимую со статусом депутата предпринимательскую деятельность.

5 декабря на Чистых прудах проходит митинг протеста против нарушений на выборах, организованный движением «Солидарность». В митинге принимает участие более пятисот москвичей. После митинга Илья Яшин предлагает собравшимся организованно пройти по Мясницкой в сторону здания ЦИК. У Лубянской площади участников несанкционированного шествия задерживают, Яшин и Алексей Навальный получают по 15 суток ареста. Больше никаких проявлений уличной протестной активности в эти дни нет. 10 декабря на Болотной площади проходит митинг-концерт прокремлевских молодежных движений под лозунгом «Чистая победа», посвященный победе «Единой России».

4 марта на президентских выборах побеждает Дмитрий Медведев — у него 64 % голосов. Вопреки прогнозам политологов, обращавших внимание на новые признаки раскола тандема, председателем правительства в мае снова становится Владимир Путин.

Что было дальше? Да, в общем, все так же, как и на самом деле. В сентябре Путин полетит с журавлями, а Медведеву подарят пятый iPhone. Pussy Riot все равно споют в храме и все равно сядут на два года. Таисии Осиповой дадут десять лет, а Платону Лебедеву откажут в УДО. Может быть, конечно, на саммит АТЭС все-таки приедет Барак Обама и что-нибудь скажет о перезагрузке. У проекта «Гражданин Поэт» начнется второй сезон, Михаил Ефремов будет читать новые стихи Дмитрия Быкова о тандеме. Единственное, чего не будет — это митингов, оккупай-абаев, белых ленточек и прочего, зато будут новые слухи о расколе тандема, скорой отставке Путина и политической модернизации, на которую время от времени будет намекать президент Медведев. Но ведь это — слухи о расколе тандема вместо белых ленточек — вполне равноценная замена, ноль на ноль.

Русопятая колонна

У одного моего знакомого случилось несчастье: жену и двух ее подруг посадили в тюрьму. Посадили по чудовищному, заведомо сфабрикованному политическому обвинению, но, каким бы обвинение ни было, адвокат нужен всегда, и тут уже сыграло роль важное обстоятельство: они — что мой знакомый, что его жена, что подруги, — левые радикальные художники. Они чужды всяких суетных мелкобуржуазных вещей (чтобы было понятно: с тем знакомым мы недавно встречались по одному делу, и я ждал его в кафе, в котором у меня до встречи с ним была еще одна встреча, от той встречи осталась недопитая моим предыдущим собеседником чашка чая, и когда мой левый радикальный знакомый ко мне пришел, он взял ту чужую недопитую чашку и стал из нее допивать, а я смотрел на него и думал: «Хорошо, что я не левый, а то бы меня на его месте стошнило»), и поэтому адвокатов себе они нанимать за деньги не стали — это было бы не по-левацки и не по-радикальному. Но какая бывает альтернатива деньгам? Немедленно обнаружились три бескорыстных адвоката, точнее активистов с адвокатскими лицензиями, которые сначала просто слили дело, а потом еще начали жульничать по всем сопутствующим вопросам. Мой знакомый уже не раз пожалел, что не нанял нормальных юристов, но тут уже поздно жалеть, потому что, каким бы ты ни был левым, выбор у тебя очень простой: либо нормальные юристы, либо жулье, которое сначала все сольет, а потом тебя еще и виноватым выставит.

Это действительно закон, и каким бы ты антиглобалистом ни был, смирись: либо ты субсидируешь транснациональный капитал, покупая чудовищный с твоей точки зрения «Биг Мак», либо игнорируешь транснациональные корпорации и травишься независимой шаурмой из собачатины. Либо ты пьешь понятную водку из понятного магазина, и на тебе наваривается отвратительный водочный магнат, либо ты пьешь что-то паленое из метанола и тихо умираешь. Выбор именно такой: не абстрактное «что-то хорошее» против ужасного «что есть», а, как ни грустно, «что-то запредельно отвратительное» против, да, ужасного, но все же не смертельного.

Этот закон игнорируют совсем не только леваки, вроде анархистов и антиглобалистов. Вот, например, сексуальное воспитание — для многих православных советских людей нет ничего более чудовищного. Но ведь они просто не понимают, что альтернатива школьным урокам с надеванием презерватива на фаллоимитатор не духовное целомудрие, а какое-нибудь изнасилование за гаражами, и никуда от этого не деться. Это закон сохранения всего на свете — назовем его так.

Я думаю, что мой образованный, культурный и относящий себя к интеллигенции читатель, если таковой вообще существует, дойдя до этого абзаца, уже не раз согласно покивал мне головой — и когда я рассказывал про адвокатов, и когда я приводил примеры с шаурмой и метанолом, и когда я напоминал о сексуальном воспитании. Мне было бы очень приятно, если бы такой читатель действительно существовал, потому что сейчас я нарочно хочу его спугнуть. Мне кажется, это будет очень просто — спугнуть такого читателя. Надо только произнести одно слово.

Это слово — «русский».

И это вообще удивительный феномен. Даже у тех, кто давно понял, что выбор между идеалом и тем, что есть, всегда нужно делать в пользу того, что есть, даже у них почему-то стекленеют глаза, когда они слышат это слово. Человек может быть в восторге от Грузии или от Прибалтики, где национализм составляет всю национальную идею. Человек может сам ворчать по поводу уродливых бюджетных отношений между федеральным центром и республиками Северного Кавказа или по поводу миграционной политики российских властей по отношению к странам Средней Азии. Но стоит ему услышать слово «русский», как взгляд стекленеет, а голос начинает произносить какую-то адскую абракадабру, постыдную даже для воспетого классической литературой Органчика: про страну, победившую фашизм, про многонациональный российский народ, про этнические группы крови (это вообще коронный аргумент: «Я по крови получуваш — Россия что, не для меня?» — для тебя, для тебя, дорогой, срезал, срезал) и про прочую того же порядка бессмыслицу. Практически для всех сколько-нибудь заметных лидеров общественного мнения национальный вопрос табуирован и неприличен. Тема, на которую просто нельзя говорить, — потому что нельзя. Я знал человека, который боялся обсуждать лозунг «Хватит кормить Кавказ!», потому что это может оскорбить нашего общего знакомого, писателя с грузинской фамилией. Я все хочу спросить того писателя — действительно ли его как-то оскорбляет дискуссия о том, справедлива ли ситуация, когда один региональный начальник на вопрос о деньгах, на которые он существует (это не фигура речи, я сам это слышал, когда тот региональный начальник вышел к журналистам у входа в его практически фамильную мечеть, отделанную дорогим мрамором и кристаллами Swarovski), отвечает, что эти деньги дает ему Аллах. А другому моему знакомому кажется фашистским название журнала «Русская жизнь», и это тоже не шутка.