Одна ночь - Татьяна Александровна Захарова

– ДА? – снова прошипела я вопросительно, чувствуя, что из ушей и ноздрей у меня повалил пар. – То есть если я отсосу не у тебя, это тоже не будет иметь значения?

– Оля, – прорычал муж, дернувшись. Мне даже показалось на миг, что он хочет ударить меня по губам, но, возможно, просто показалось. Неожиданно он расслабленно откинулся на спинку стула и произнес пренебрежительно. – Тебе же не нравится это делать?

Я почувствовала себя так, будто он меня на самом деле ударил. И самое противное, что, судя по реакции мушкетеров, это не является для них новостью. Я вспыхнула от унижения. То есть он ещё и меня смеет обвинять? Типа если я настолько не люблю глубокий минет, так он найдет того, кто его им порадует? Нет, я могла бы привести более точную аналогию про куни, которым он меня тоже редко балует. Но язык просто не повернулся. Про «отсосу» и то вырвалось в запале. Я опустила голову, пряча красное лицо за распущенными волосами, и зажмурилась. Не прощу. Я подняла взгляд на мужа и четко сказала, поднимаясь.

– Не смей меня обвинять в собственных изменах.

– Да какая это измена?!! – возразил муж, снова пытаясь меня удержать.

– Пусти, иначе закричу, – потребовала я.

– Вить, отпусти Олю, – это Денис вмешался в нашу ссору.

Не поблагодарила, хотя Витя и послушался его. Даже не посмотрела в его сторону. Просто сбежала в раздевалку. И там позволила себе разреветься, оплакивая гибель наивной девочки, что совсем недавно верила в верность мужа. Понимая, что могу скатиться в истерику, заняла себя сборами. Контрастный душ помог немного прийти в себя. Собравшись, я вызвала такси, вбив пунктом назначения адрес мамы. В квартиру Вити я сегодня точно не поеду. А возможно и никогда. Не буду сейчас пороть горячку. Мне нужно время, чтобы обида улеглась в душе. Сейчас же я даже видеть мужа не могу.

Не удивилась, когда увидела мужа на выходе из раздевалки. Арамис и Портос стояли чуть поодаль. Молча прошла мимо, не желая устраивать скандал в фитнес-клубе. На крыльце увидела Дениса, который дымил сигаретой. Едва я вышла на улицу, как муж попробовал забрать у меня спортивную сумку.

– Не смей, – рыкнула я и снова посмотрела на экран телефона. Такси приедет через три минуты. Успею. – Дай сигаретку, – попросила я у Никитина, остановившись рядом с ним. Подождала, пока прикурит, и отошла на пару метров для того, чтобы попрощаться с мужем. Затянувшись, посмотрела в темные глаза мужа. Он попытался отобрать у меня сигарету, я же успела протянуть руку с сигаретой в противоположную от него сторону. – Дорогой, если ты не понял, домой ты едешь один. Хотя можешь вызвать бригаду шлюх и баловать себя, чем хочешь. Только в этом случае, в твою квартиру я больше не вернусь. – голос подозрительно задрожал и я снова затянулась сигаретой.

– Малыш, перестань так драматизировать, – попросил Витя, тоже переходя на свистящий шепот. Всё! Сейчас снова повалит пар из ушей.

– Хорошо, перестану, вот только найду себе пару мужиков, которые будут доставлять мне удовольствие оральными ласками и петингом, и сразу заживем, как было. Хотя зачем искать? – закончила я иронично. И стрельнула глазками в мушкетеров.

– Оля, даже не думай, – прошипел Витя. Я усмехнулась и отвернулась от него, чтобы снова затянуться сигаретой.

– А как ты хотел? – спросила я тихо и серьезно. А потом не выдержала и выпалила, уже не пытаясь понизить голос. – Твою мать, Вить, ты прекрасно знал, как я отношусь к изменам! Я тебе об этом сказала, когда мы ещё только встречаться начали. Какую реакцию ты от меня ждал? Или рассчитывал, что правда не всплывет наружу?

– Оль, давай дома обо всем поговорим, – он попытался схватить меня за плечо. Но я ускользнула. И огляделась по сторонам: а вот и такси.

– Я к маме. – пояснила все-таки я и двинулась к машине, но Витя преградил мне путь.

– К этой брошенке? – пренебрежительно переспросил он. – Чтобы она начала промывать тебе мозги, что она тебя предупреждала. – Я, наконец, смогла отмереть. Размахнувшись, дала мужу звонкую пощечину.

– НЕ СМЕЙ так говорить о моей маме. Никогда, – выпалила я на одном дыхании. – Ты не представляешь, каких трудов ей стоило нас с сестрой вырастить, особенно в голодные девяностые. Одной.

– И теперь она требует вашей преданности до гробовой доски.

– Моя мать ничего не требует, – твердо, выделяя каждое слово, произнесла я. И оставила висеть в воздухе продолжение: в отличие от твоей.

И развернувшись, направилась к такси. Успела краем глаза заметить, как Мальцев скрутил мужа, не давая ему броситься за мной следом. Но снова не испытала никакой благодарности к мушкетерам. Они все это время покрывали загулы мужа. Так что нет, они мне не братья, и даже не друзья. И тем более не влюбленные безответно поклонники. Скорее, обычные кобели. Захотел жену другого – попросил, и друг сразу согласился. Так что хватит приписывать Зорро несуществующие достоинства, он ничем не лучше мужа. Просто показался более заботливым в памятную ночь.

В салоне слабо пахло сигаретами, отчего снова нестерпимо захотелось закурить. Но сигарета закончилась ещё на улице, поэтому я набрала номер мамы. Сейчас начало одиннадцатого, она ещё не спит, но лучше все-таки предупредить заранее.

– Да, родная, – ласково ответила самая лучшая мама на свете.

– Привет, мамуль, – откликнулась я и постаралась улыбнуться. Мама говорила, что она всегда чувствует по голосу, когда я улыбаюсь.

– Всё хорошо? – сразу забеспокоилась она. Не стала лгать, вместо этого спросила.

– Мам, можно я у тебя переночую сегодня? – голос несмотря на все усилия дрогнул.

– Конечно, доча. Ты всегда можешь вернуться в родной дом, – мягко и успокаивающе произнесла она. – Может, тебе что-то приготовить на скорую руку? Например, твои любимые блинчики.

– Не надо блинчиков, мааам, – всхлипнув, ответила я. И с силой закусила губу. – Я уже скоро буду. – и отключилась.

Таксист покосился подозрительно и достал из бардачка пачку салфеток. От легкого макияжа после душа не осталось и следа, поэтому я смело вытерла слезы. Звучно высморкалась и посмотрела на водителя.

– А можно ещё понаглеть? – мужичок лет пятидесяти вопросительно посмотрел на меня. – Угостите даму сигареткой?

– Ну если дама так просит, – он протянул мне