Энциклопедический словарь (П) - Ф. Брокгауз

Юридическая конструкция П. Рассматривая юридическую сделку как акт, вызывающий юридические последствия, потому что этого желали стороны – притом лишь те последствия, которых они желали, и лишь постольку, поскольку они этого желали, – многие юристы, с Савиньи во главе, не допускают мысли, что можно непосредственно обязывать такими актами, окончательная формулировка которых не принадлежит лицу, несущему на себе их юридические последствия. Они возвращаются, поэтому, к старой римской и средневековой точке зрения, находя, что представитель по существу ничем не отличается от нунция, являясь простым носителем чужой воли; поскольку же он действует самостоятельно, он должен заключить сделку на свое имя и затем новым актом перенести ее на своего доверителя. Другие (Пухта, Вангеров, Виндшейд, Бэр) полагают, что в сделке, заключаемой на основании П., решающей всегда является воля представителя; в его лице прежде всего возникают и последствия сделки, которые затем прямым или молчаливым соглашением, переносятся на доверителя. Третьи (Тэль, Миттейс, Кеппен) доказывают, что юридическая сделка возникает из комбинации воль представляемого и представителя, при чем более или менее активная роль принадлежит то представителю, то представляемому и может быть сведена к минимуму то у того, то у другого; в одних случаях, следов" возможна точка зрения Савиньи, в других – Пухты. Четвертые (Регельсбергер, Нерсесов), приписывая активную роль только представителю, рассматривают П. «как институт положительного права», т. е. отказываются объяснить его теоретически, с точки зрения господствующего определения сделки, и основывают его только на предписании закона. Причина споров лежит в неправильном представлении о юридической сделке: на самом деле творчеству частной воли в ней принадлежит далеко не господствующая роль. Последствия сделки и размеры ее действия определяются не столько волей сторон, сколько законом, связывающим с известными фактами известные юридические следствия. Стороны, заключая сделку, выбирают факты, с которыми связываются юридические следствия, или выражают согласие на применение к ним определенных юридических следствий, если будут на лицо соответствующие факты. Давая полномочие на заключение сделки представителю, представляемый выражает этим волю, вполне достаточную для произведения юридического эффекта, все равно, указывает ли он представителю желаемые факты (купить такую-то вещь) или юридическую форму действий (вести процесс), На представителе лежит лишь выбор фактов или выбор юридических форм, т. е. фактическая деятельность в рамках юридического полномочия и законных форм юридических сделок. Оценка сделок совершается теперь не только по воле и желанию лиц, но и объективным масштабом: сравнением эквивалентов, которыми обмениваются стороны, целесообразностью действий и соответствием их с целями гражданского оборота. Для суда, поэтому, в настоящее время нет затруднений в определении того, что следует считать «истинной волей стороны» в сделке представителя. Личная воля уступила место объективным признакам и целесообразности сделок, в противоположность старому праву, когда воля стороны была одна творческой (sic volo, sic jubeo) и поэтому невозможно было и представительство. П., таким образом, есть «институт положительного права» не в качестве исключения из общего строя сделок, а вполне согласно с ним. Такой структурой П. объясняется, между прочим, признаваемая современным правом возможность заключения сделок с самим собою. Я могу в одно и тоже время быть контрагентом, действующим в своем интересе, и представителем другой стороны, или же зараз представителем обеих сторон (банкир, покупающий и продающий себе самому или в качестве представителя своих клиентов бумаги этих последних и управляющий вообще их вкладами; представитель юридического лица, входящий в сделку с самим собою в качестве частного лица, и т. д.). С точки зрения волевой теории сделок это – необъяснимое явление.

Юридические отношения, возникающие из П., определяются по личностям обеих сторон и по объективным требованиям оборота. Вступая в сделку,. представитель заменяет собою представляемого, действует вместо него. Правоспособность к сделке, поэтому, должна быть на стороне представляемого, так как права и обязанности приобретаются им, дееспособность же – на стороне представителя, ибо ему принадлежит решающий голос в формировании сделки. В законном П. его функция представителя – восполнять недостающую дееспособность представляемого (малолетнего, умалишенного). Ограниченная дееспособность представляемого, однако, не вредит сделке (параграф165 обшегерм. улож.); личные качества представителя (купец) не придают особого (торгового) характера сделке, если представляемый не пользуется правами этого звания. Действительность самой сделки оценивается по действиям представителя, как главного ее совершителя. Ошибка в его представлении об обстановке сделки разрушает ее, ошибка же представляемого остается бесследной; но если, заблуждаясь лично относительно обстановки сделки, представитель совершит, однако, сделку согласно с видами представляемого, она не теряет своей действительности. Незнание представителя о качествах вещи, которые должны были быть ему сообщены, разрушает сделку; незнание представляемого не вредит ей. Поскольку представитель выходит из пределов своего полномочия, он отвечает за убытки, причиненные этим контрагенту, и заключенная сделка признается недействительной.

Основания П. суть, как упомянуто выше, поручение и полномочие. Первое есть договор между принципалом и представителем, определяющий их взаимные отношения; второе сообщает представителю власть и право замещать в сделке представляемого, с переводом на последнего всех последствий сделки. Полномочие может иметь место в силу закона (П. опекуна за опекаемых, в зап. законодательствах – мужа за жену и т. п.) или быть установлено частной волей. В последнем случае оно представляет собой односторонний акт воли доверителя (не договор), который может быть выражен явно, или обнаружиться из фактической обстановки, при которой приходилось действовать представителю (по разъяснению сената, «независимо от формальной доверенности, могут быть случаи, в коих одно лицо, стоя в служебных отношениях к другому, совершает, с его воли и согласия, действия к ограждению его интересов и для пользы порученного имущества: в таких случаях, смотря по обстоятельствам дела, действия служебного лица, поскольку из дела явствует, что они были не произвольны, а утверждались на согласии или приказании владельца и клонились не ко вреду его, могут быть признаны обязательными для сего последнего»). В последнем случае говорят о фактическом П. Полномочие отличается от поручения тем, что последнее может и не сопровождаться правом на П. Современные законодательства и юристы часто, однако, сливают оба понятия в одно, говоря, что поручение (доверенность) есть договор о принятии на себя одним из договаривающихся лиц обязанностей представителя. Полномочие, подобно поручению, может быть взято обратно по воле доверителя во всякий момент и не переходить на наследников представителя. С полномочием одинаково по действию последующее одобрение сделки, заключенной третьим лицом в интересах одного из контрагентов, в качестве его представителя без полномочия. Одобрение это может быть полное или частичное, если последним не нарушаются интересы контрагента и представителя. Неполучение его в установленный срок или по требованию контрагента равносильно отказу в согласии на сделку. Сторона, знавшая о недостатке полномочия у представителя, не может отказаться от сделки в случае последующего ее одобрения лицом, от имени которого она совершена; сторона, введенная в заблуждение относительно полномочий представителя может отказаться от сделки. Последующее одобрение делает сделку действительной с момента ее заключения представителем. При неполучении согласия представитель, не могущий доказать своего полномочия, по выбору контрагента обязывается или сам исполнить договор, или возместить убытки. Представитель, не знавший о недостатке у него полномочия, отвечает лишь за убытки, понесенные стороною вследствие того, что она поверила наличности полномочия, но не свыше интереса, который для нее представляла действительность договора. Представитель освобождается от ответственности, если контрагент знал о недостатке у него полномочия, или если представитель был ограничен в своей дееспособности.

П. судебное прошло, подобно П. в сделках, долгий процесс развития. В Риме заместительство сторон в процессе третьими лицами, защитниками, до конца не отлилось в форму П. На Западе Европы и в России адвокатура долгое время оставалась на стадии стряпчества ,не обладавшего правом заместительства сторон, а имевшего задачей оказывать им помощь советами, составлением бумаг, указаниями. В. современном праве судебное П. – один из наиболее развитых видов П.