Трилогия Харканаса. Книга 1. Кузница Тьмы - Стивен Эриксон

Теперь потребность дышать превратилась в некий звучавший в голове Рисп отдаленный крик, на который легко было не обращать внимания – до тех пор, пока не накатил черный дым, затмевая все, и тогда пришло время уходить.

– Похоже, она свалилась с лестницы, – сказал солдат.

Капитан Силанн взглянул на тело женщины, лежавшее у подножия лестницы, что вела в башню.

– Это же Криссен, – проговорил он. – Выдающаяся ученая. Кто бы мог подумать?

Солдат пожал плечами, убирая меч в ножны.

– Жизнь полна случайностей, – бросил он, уходя.

Силанн ощутил приступ тошноты.

– Выдающаяся ученая, – прошептал он. – Что она тут делала?

Помедлив, Силанн опустился на колени рядом с телом. Голова женщины была вывернута под неестественным углом, глаза наполовину открыты, между губ виднелся кончик языка. Руки Криссен были грязными, словно бы от угольной пыли; впрочем, иногда такой след остается от старых чернил, которые со временем превращаются в порошок.

Вернулся солдат, с которым Силанн до этого разговаривал.

– Здесь ни одной живой души, капитан. Впрочем, в этой клятой крепости и так почти никого не было. Пора ее поджечь.

– Да, конечно. – Силанн не сводил взгляда с лица женщины.

– Хотите, чтобы мы забрали тело, капитан? В смысле, дабы похоронить его надлежащим образом?

– Нет, вполне хватит погребального костра в этой крепости. Вы нашли что-нибудь там, наверху?

– Никак нет, капитан. Нам пора двигаться дальше – атаковать другое селение.

– Сам знаю! – огрызнулся Силанн; выпрямившись, он последовал за солдатом наружу.

На дороге за воротами появилась его жена со своим авангардом. Бедра Эсталы покраснели от кровавых брызг, а выражение ее лица было слишком хорошо знакомо Силанну. Он знал, что им предстоит ночь яростной, на грани боли, любви. Как Эстала однажды объяснила, ей требовалось выплеснуть эмоции после заполненного убийствами дня.

– Лейтенант Рисп мертва, – сообщила супруга.

– Какая жалость, – ответил Силанн. – Раненые есть?

– Не много. Всего мы потеряли семерых. В селении был по крайней мере один пограничник, похоже молодая женщина, но мы ее не нашли.

– Что ж, неплохо, – сказал он и, увидев, как помрачнело лицо жены, добавил: – Я имею в виду – есть свидетель. Разве не этого мы хотели?

– В зависимости от того, что девчонка сумела сообразить, – промолвила Эстала хорошо знакомым ему усталым тоном, как будто обращаясь к тупоумному ребенку. – Лучше бы, конечно, на месте пограничницы оказалась какая-нибудь перепуганная повитуха или горшечник. – Она повернулась в седле, глядя вниз, туда, где пылали отдельные дома. – Нужно сжечь селение целиком. Каждое здание. Оставим нескольких наших убитых, но предварительно изуродуем лица, чтобы никто не смог их узнать. – Женщина взглянула на Силанна. – Поручаю это тебе и твоему отряду. Встретимся в Подхолмье.

Сообразив, что так называется следующая деревня, Силанн кивнул:

– Не сомневайся, мы сделаем все как надо.

– Да уж постарайтесь, – ответила Эстала, беря поводья.

Она отказалась казнить своего мужа, и Силанн знал, что солдаты воспринимают это как слабость. Но лишь он один понимал, насколько Эстала была близка к тому, чтобы передумать, и при мысли об этом его все еще била дрожь. Смерть лейтенанта Рисп обрадовала капитана, поскольку как раз от этой женщины исходили все эти разговоры о казнях и преступлениях и именно ее отряд принес отрезанную голову одного из гонцов Хунна Раала. Силанн по-прежнему проклинал Гриппа Галаса, одно имя которого вызывало у него неподдельный ужас.

Его жена между тем махнула рукой и уехала по дороге вместе со своим отрядом.

Оглянувшись, Силанн увидел дым, поднимавшийся из-за узких стен крепости и валивший из открытых настежь ворот. Подобные сооружения не столь легко сжечь, как могло бы показаться, поскольку они состоят в основном из камня. Он повернулся к стоявшему рядом солдату:

– Ты уверен, что крепость выгорит дотла?

Тот кивнул и пожал плечами:

– Никто не захочет здесь жить, капитан.

– Тогда отправимся в селение и займемся делом.

– Есть, капитан.

– Я хочу взглянуть на тело лейтенанта Рисп.

– Прошу прощения, капитан?

– Чтобы оказать ей должные почести.

Капитан Халлид Баханн показался наставнику Сагандеру не слишком приятной личностью. Статный, с сединой в коротко подстриженных волосах, он излучал самоуверенность, которая по каким-то непонятным причинам очень нравилась женщинам. Вне всякого сомнения, Баханн умел очаровывать, но даже тогда его замечания были полны лукавства и граничили с колкостью. Сагандера удивляло, что капитан Тате Лорат делит с Халлидом шатер. От красоты этой женщины у наставника захватывало дух, а при взгляде на ее смеющиеся глаза и не сходящую с накрашенных пухлых губ улыбку казалось невероятным, что Тате доставляет наслаждение убивать. Хуже того, она держала при себе в отряде дочь от первого, ныне покойного мужа, чтобы та… в общем, ужас…

Они сидели в штабном шатре: два капитана и Сагандер. В темных глазах Халлида Баханна светилось нечто похожее на с трудом скрываемую радость. Рядом с ним наполняла вином свой кубок Тате Лорат, чьи раскрасневшиеся щеки будто сияли сами по себе в слабом свете фонаря.

– Вижу, – проговорила женщина, растягивая слова, – вы лишились дара речи, наставник, что вряд ли часто с вами случается. Вас удивляет моя щедрость? Дорогой мой, даже сейчас сквозь ткань шатра за вашей спиной можно различить пламя, пожирающее монастырь. Да, монахи сражались с необычной для них яростью, и мы понесли серьезные потери, несмотря на ваше предательство, но гнездо отрицателей теперь уничтожено, и за это мы рады вас вознаградить.

– Возможно, – слегка улыбнулся Халлид, – наставник предпочитает мальчиков.

Тате подняла изящные брови:

– Правда, наставник? Уверена, мы сумеем найти…

– Нет, капитан, вовсе нет, – ответил Сагандер, потупив взгляд. Он сидел на походном стуле и с одной ногой чувствовал себя не слишком устойчиво на его кожаном сиденье. Собственная телесная неполноценность казалась Сагандеру некоей заразой, от которой весь мир его накренился набок. – Неужели никто из них не сдался?

– С чего это вдруг вас стала заботить судьба отрицателей? – фыркнул Халлид. – Вы показали нам старый туннель ко второму колодцу. С вашей подачи мы явились в монастырь, неся смерть его обитателям. Могу, однако, вас заверить, что никто из них не встал на колени, разве для того лишь, чтобы внимательнее разглядеть землю перед последним своим падением.

– А что госпожа?

– О, она тоже умерла. В конце концов. – Его улыбка стала шире.

– Неужели вы не находите мою дочь привлекательной? – спросила Тате.

– К-капитан, – заикаясь, пробормотал Сагандер, – она превосходит даже вас.

Тате медленно моргнула:

– Мне это прекрасно известно.

В голосе женщины почувствовалось нечто зловещее, и Сагандер вновь невольно потупил взгляд.

– Мы устали от вашей нерешительности, –