Киндрэт (Тетралогия) - Турчанинова Наталья Владимировна

— Его нет в столице, — с готовностью переключился на другую тему Босхет. — Оставил все дела на замов, забрал с собой воспитанницу и уехал. Куда — неизвестно… Кстати, нового главу клана Искусства зовут Антонис Фэриартос…

Кадаверциан и сам знал, как зовут очередного маэстро, но не стал прерывать духа-убийцу, получавшего безмерное удовольствие от роли виртуозного осведомителя.

Спускаясь по лестнице на нижние уровни, Кристоф, узнав все, что ему было нужно, уже не слишком прислушивался к бормотанию бетайласа за спиной. А потом и вовсе потерял к нему интерес — на низкой резной скамье, прислонившись затылком к стене, закрыв глаза, сидел Анри.

Он выглядел измотанным, потерявшим весь свой изысканный лоск, казалось, даже золотая вышивка его роскошного камзола потускнела. Серое лицо с ввалившимися щеками выделялось на фоне темной стены, словно кусок грязной простыни. На виске часто и напряженно билась жилка. На лбу подживала свежая глубокая царапина.

— Как она? — негромко спросил Кристоф, приближаясь к другу.

— Так же, — ответил тот, не открывая глаз. — По-прежнему не в себе. Но если раньше в периоды безумия она была тихой, послушной, отрешенной, то теперь впадает в ярость. Не знаю, как ее успокоить, не понимаю, чего хочет.

Кэтрин — бэньши, пророчица, чувствующая смерть, элегантная ироничная красавица, обожающая меха и драгоценности, погрузилась в темноту безумия. Никого не узнавала, и то заходилась от крика, словно ее терзала невыносимая внутренняя боль, то часами лежала на полу без движения, но стоило приблизиться к ней — с яростью бросалась на любого. Казалось, что ее сумасшествие расползается по всему дому, просачивается сквозь щели и отравляет всех живущих здесь.

Никогда прежде Кристоф не видел Кэтрин в таком состоянии, впрочем, как и сам ее учитель.

Босхет, которого не особенно волновало душевное состояние Анри, воспользовавшись паузой, продолжил доклад:

— Я так думаю, Дарэл нашел где-то надежное убежище и не будет высовываться какое-то время… — Он замолчал, увидев скептическое выражение на физиономии учителя бэньши, и добавил сварливо: — У меня есть кое-какие соображения по этому поводу, но если господам некромантам угодно…

— Господам некромантам угодно лишь одно, — сказал Анри, устало проводя руками по лицу, — узнать, что на самом деле произошло с телепатом и духом Основателя.

— Он возродился, — ответил бетайлас убежденно. Его как будто даже удивило, что у кадаверциан могут возникать сомнения по этому поводу.

— Откуда ты можешь знать?

— Чувствую, — просто ответил дух-убийца. — Мы все это чувствуем. А если бы вы оказались в нашем мире, вы бы тоже почувствовали.

Он хмуро уставился в стену, и его глаза засветились желтым.

— Все движется, меняется, беспокоится, рвется… До того как он появился, мы были свободны… Самые сильные могли прорваться через грань между пространствами и насладиться здесь своей силой. Но он запер нас, заставил служить некромантам. Мы получаем тела, возможность жить по-человечески. Иногда. Но свободу потеряли.

Кристоф встретил недоумевающий взгляд родственника, впервые слышавшего подобные откровения от послушного слуги, но ничего не сказал.

— Прошу прощения, мэтр, — пробормотал Босхет, потушив желтые огни в глазах.

Анри неожиданно приподнялся, нахмурился, склонив голову к плечу:

— Вы слышите? Стало тихо. Кэтрин кричала и стонала, не переставая, несколько часов, а теперь вдруг затихла. Я чувствую, она успокоилась.

Он с недоумением обернулся к Кристофу, а того вдруг обожгла внезапная догадка.

— Где Лориан?!

— Я его не видел, — тут же отозвался бетайлас.

— Крутился здесь пару часов назад. — Анри небрежно махнул рукой в сторону коридора, ведущего к жилым помещениям. — Ты что, думаешь…

Но колдун его уже не слышал. Едва ли не бегом он пересек закрытую галерею, остановился возле апартаментов Кэтрин и рывком распахнул дверь.

Воображение, подстегнутое тревогой, уже рисовало комнату, залитую кровью, растерзанное человеческое тело на полу и безумную бэньши, рисующую вокруг трупа одной ей понятные знаки или в ужасе от содеянного забившуюся в угол.

Но картина, увиденная им, оказалась невероятнее. Лориан, живой, хотя и бледный до зелени, с темными кругами вокруг глаз, сидел на низкой кушетке. Кэтрин, свернувшись клубочком, лежала рядом, положив голову на колени мальчишки и уткнувшись лицом в его ладонь. А тот гладил ее по спутанным волосам и тихо бормотал что-то успокаивающее.

Начиная чувствовать, как облегчение сменяется злостью, Кристоф шагнул в комнату. Анри, обогнав его, быстро подошел к ученице, молча схватил ее за плечи, поднял рывком, оттащил в сторону от человека и крепко прижал к себе. В его движениях была видна уверенная сила и спокойствие опытного дрессировщика хищников. Прекрасно знающего, как тихое животное может броситься, разъяренное одним-единственным неловким жестом.

Кэтрин вскрикнула, рванулась из рук некроманта, но тут же бессильно затихла и позволила усадить себя на кушетку. С ее лица уже скатилась уродливая тень пророческого безумия, но со лба еще не исчезли морщины, от носа к губам тянулись глубокие складки, а в волосах виднелись седые пряди.

Кристоф взял Лориана за плечо и, не обращая внимания на слабые возражения, поволок из комнаты.

— Руки покажи, — велел колдун, плотно закрывая за собой дверь.

— Что?

Мастер Смерти взял мальчишку за предплечье, вывернул и увидел на запястье именно то, что ожидал — глубокие недавно затянувшиеся царапины. Тот невольно поежился, увидев мрачный взгляд некроманта, не предвещающий ничего хорошего.

— Ты вообще соображаешь, что делаешь?

— Я просто… — Тот замялся, вздохнул и пояснил со своей убийственной искренностью: — Ей было плохо, она хотела поговорить хоть с кем-то, но никто ее не понимал. И она была голодной.

— Она не в себе. Она могла оторвать тебе голову и даже не понять, что делает.

— Мне просто стало ее очень жаль, — ответил Лориан, натягивая рукав свитера на искусанное запястье.

И даже не было смысла использовать заклинание, предоставленное Миклошем, чтобы определить способности мальчишки. «Потенциальный телепат, — устало подумал Кристоф, — удержать его от безумных поступков невозможно так же, как и Дарэла. Типичная даханаварская легкомысленность».

— Ладно. Идем.

— Куда? — с легким недоверием осведомился Лориан.

— Пополнять запасы крови.

Спустя полчаса Лориан сидел в одной из комнат апартаментов Вольфгера. На столе перед подростком стоял горячий обед, доставленный из ближайшего ресторана.

— Никто не догадывался, чего хочет Кэтрин, — говорил Лориан, без особого интереса ковыряя вилкой кусок жареного мяса.

— Анри обычно понимает, что ей нужно.

— Ему кажется, у нее обычный приступ бреда, — с выражением непреодолимого упрямства заявил подросток. — Просто сильнее, чем обычно.

— Но ты думаешь по-другому? — спросил Кристоф, с интересом наблюдая за мальчишкой.

— Кэтрин хотела сказать о чем-то действительно важном! — Лориан отодвинул тарелку и проникновенно уставился на некроманта, словно изо всех сил пытаясь убедить его в своей правоте, хотя тот и не собирался спорить. — Я не понял, на каком языке она говорила… Все время повторяла одно и то же.

— Что она повторяла?

Он огорченно пожал плечами, но тут же полез в карман брюк:

— Я попытался записать на слух.

Лориан вытащил замызганный листок, на котором было нацарапано несколько строк, и протянул Кристофу. Тот нахмурился, рассматривая каракули. Мальчишка попытался буквами своего родного языка записать древнегерманские слова. «Художник… видеть смерти… художник… видящий смерти…» — повторяла Кэтрин в своем бреду.

— Художник, — произнес колдун вслух. — Видящий смерти.

— Что это значит? — вытянув от любопытства шею, спросил Лориан.

— Пока не знаю, — ответил Кристоф, убирая бумагу в карман. — Но буду думать.