Опыт автобиографии - Герберт Уэллс

«Она так безоговорочно верила в меня, что в конце концов я и сам поверил в себя», — пишет Уэллс о Кэтрин в своем «Вступительном слове». — «Ума не приложу, чем бы я был без нее. Она стала моей опорой. Одарила мою жизнь достоинством и домом. Оберегала ее целостность». Все это несмотря на многочисленные любовные связи отца при жизни матери. А после того, как в октябре 1927 года она умерла от рака, он был выбит из колеи, чувствовал себя незащищенным, брошенным на произвол судьбы. «Чтобы писать, нужен покой, но бесконечные неотложные дела выводят меня из равновесия, а каждодневные обязанности и раздражающие мелочи не дают сосредоточиться. И нет ни малейшей надежды избавиться от них, ни малейшей надежды целиком отдаться творчеству, прежде чем меня одолеют недуги, а за ними и смерть. <…> Пытаясь справиться с создавшимся положением, я просто веду записи — для себя». Это написано в 1932 году «однажды во время бессонницы между двумя и пятью часами утра», — и два года спустя эти записи легли в основу «Опыта автобиографии».

Отец возродился отчасти благодаря тому, что провозгласил главной целью своей жизни служение будущему Мировому государству, а еще — по уши влюбился (или влюбил себя) в Муру Будберг{356} и убедил себя, что она будет ему отличной женой и той самой опорой, в которой он отчаянно нуждался.

Но у Муры — как ни странно — не было охоты выходить за него замуж. Внезапно, как следует из «Постскриптума», он разочаровался в ней из-за неосторожных слов, услышанных на каком-то приеме в Москве в июле 1934 года, и «в одночасье от образа моей великолепной Муры не осталось и следа».

За шоком от разочарования последовала глубокая, грозившая чуть ли не самоубийством депрессия. Преодолеть ее отцу удалось очень нескоро. Важнейшую роль в его исцелении сыграл самоанализ, пронизывающий «Постскриптум», к написанию которого он приступил в конце 1934 года. Он не был связан сроками публикации и потому работал с перерывами — иногда напряженно, а иногда надолго — на восемь лет! — откладывая в сторону. В «Постскриптуме» отчетливо видны два раздела, различных по стилю и цели.

Первый, «О любовных историях и Призраке Возлюбленной», писался, чтобы дополнить «Опыт автобиографии» тем, что прежде было опущено. «В „Постскриптуме“ речь идет отнюдь не о главной линии моей жизни, — подчеркивал отец, — а о поддерживающей ее жизни сексуальной, бытовой и личной». Но, как ясно из авторской «Записи в дневнике по поводу издания „Постскриптума“», раздел безусловно не предназначался для отдельной публикации.

Начал отец с того, что составил список названий глав, который почти не отличается от нашего оглавления, а потом уже писал все подряд (лишь иногда возвращаясь назад, чтобы исправить какую-нибудь предыдущую страницу), пока 2 мая 1935 года не заключил книгу словом «Конец», дважды подчеркнув его. Но это не был конец его трудам. Он покончил лишь с тринадцатью главами из нашего оглавления — «Листкам дневника» и еще двум главам, в которых подробно раскрывалось понятие «Призрак Возлюбленной», еще только предстояло появиться. Эти две главы в июне 1935 года он перенес в другую книгу, которую тогда писал, — «Анатомию бессилия», — «попытку обозреть и синтезировать нынешнюю жизнь»[38].

Полтора года, с мая 1935 года по сентябрь 1936-го, он бился над тем, чтобы систематизировать и выразить свои основные убеждения, касающиеся образа жизни человека. С одной стороны, он задумал и писал «Анатомию бессилия», а с другой — снова и снова правил раздел «О любовных историях и Призраке Возлюбленной», особенно последние главы. Первоначальная рукопись и все в дальнейшем исправленные и замененные страницы были сохранены. По ним видно, что за эти полтора года рукопись правилась множество раз, пока 18 сентября 1936 года отец не написал в последний раз «Конец» и не сопроводил его примечанием, которое позднее вычеркнул: «В каковой день я весьма склонен написать Finis всему»[39].

Глава «Мысли о самоубийстве», написанная в 1935 году, помогает понять это примечание.

К тому времени раздел «О любовных историях и Призраке Возлюбленной» был практически закончен. В последующие годы предстояло внести кое-какие изменения, касающиеся прошлого, по большей части весьма незначительные и почти все на последних страницах главы «Мура». В основном отец сделал все, что намеревался. Эта работа объединена с «Опытом автобиографии», чтобы дать расширенное представление о его жизни вплоть до середины 30-х годов.

После этого он стал уделять основное внимание другим занятиям, но время от времени снова возвращался к «Постскриптуму», исправлял уже написанное, а также добавлял новый материал в конце, чтобы довести повествование до настоящего времени. Он начал новую, одиннадцатую, главу, включил в нее эти дополнения и назвал ее «Листки дневника», а позднее изменил название на «Последний этап». Я воспользовался этими двумя названиями, чтобы выделить одиннадцатую главу в отдельный, второй, раздел книги, так как он сильно отличается от ранних глав «Постскриптума» по форме и идее. «Листки дневника» продолжают не только раздел под названием «О любовных историях и Призраке Возлюбленной», но и весь свод мемуаров, и повествуют о жизни чувств, а также «об истории моей интеллектуальной жизни, как я изложил ее с самого начала в „Опыте автобиографии“».

Первые фразы «Записи, сделанной другой рукой» (с. 564[40]) относятся к 1936 году, когда у отца, очевидно, зрело решение продолжать эти записки до конца своих дней. На самом же деле они кончаются в 1942 году словами: «Теперь мне больше нет до вас дела» (с. 564[41]). После этого он прибавил лишь несколько бранных фраз о людях, которые ему досаждали, и дал первые залпы по современным университетам.

Отец не намеревался публиковать «Постскриптум» при жизни, но распорядился (с. 567[42]), чтобы, когда придет время, он был опубликован не сам по себе, но под одним переплетом с «Опытом автобиографии» и «Вступительным словом к книге Кэтрин Уэллс», «так что мой жизненный опыт и переживания будут соизмеримы». Мы ослушались его в том, что касается публикации всего под одним переплетом. Книга получилась бы слишком громоздкая. При публикации отдельными томами тот, у кого уже есть «Опыт автобиографии», сможет купить только дополнительный том. Отец нигде не предложил название для будущего всеобъемлющего тома, и для дополнительного тома в настоящем компромиссном издании я наскоро придумал «Влюбленный Уэллс». Следует, однако, заметить, что мое название вводит в заблуждение — здесь не найти подробной истории двух браков отца, первого — с его кузиной Изабеллой, и второго — с моей матерью, Эми Кэтрин, известной под именем Джейн. Читатель найдет рассказ о них в «Опыте автобиографии».